Хранители Мультиверсума. Книга седьмая. Последний выбор

Так что пока взяли разовый подряд – попробовать починить мораториум. Сразу объяснив, что мы не сервисная служба ремонта Великих Древних Артефактов. То есть, ничего не гарантируем. Но попробуем. А что вам терять-то? Он так и так уже не работает, а как его чинить вы не знаете. Хуже всяко не сделаем. И еще подумаем, что с вас за это поиметь, потому что мы не за идею, нам семьи кормить надо. Одни коты знаете сколько жрут? Ужас вообще.

Пока от нас отделались заверениями в глубочайшей поддержке и полнейшем сотрудничестве, но мы их еще пощупаем за вымя.

С утра планы поменялись. Артем заявил, что переезд в новый дом подождет, а мораториум – это срочно. И женам надо после родов передохнуть, а не кидаться обустраивать новый быт, и вообще – что значит его личный комфорт на фоне проблем Мультиверсума? Я сначала удивился, чего это он так заспешил, а потом увидел Ольгу. Рыжая явилась к нему домой и теперь семейная ситуация нашего штурмана искрила, как кот, скребущий в эбонитовом лотке. Артем нервно озирался, Ольга невозмутимо пила чай, Настя сверлила ее синими глазами, а жены со сложными лицами нарезали вокруг странные траектории. Товарища надо было спасать, и я немедля подтвердил, что да, Мультиверсум не ждет, Мироздание в опасности, Вселенная ждет от нас подвига и все такое. Какая-то труба куда-то зовет.

– Я с вами! – немедля завила Ольга тоном, не допускающим обсуждения.

– Я уже открыл рот, чтобы сказать «схуяли, гражданочка?», но поймал умоляющий взгляд Артёма и закрыл его обратно.

Да черт с ней, пусть прогуляется. Я бы со своей семьей ее тоже не оставил. А вот Ивана я все-таки от участия отговорил. Должен быть на хозяйстве кто-то вменяемый. Что случись – он примет на борт всех наших и свалит.

Так что вышли втроем.

– Готовы? – спросил Артём, вглядываясь в свой планшет.

Я попрыгал, пару раз присел, привыкая к новому снаряжению. Ольга оказалась полезной спутницей – достала на всех операторские комплекты Коммуны.

– Представительство Коммуны в Центре поделилось, – сообщила она небрежно.

– И давно оно тут? – напрягся Артём

– Уже полсуток. Обустраиваются.

Да, рыжая, оказывается, времени не теряла. Пока мораториум не работает и путь открыт, ее ведомство уже тут корни пустило. С другой стороны – а почему нет? Тут всякой твари по паре, пусть и Коммунары сидят. На то он и Центр.

– Готов.

– Готова.

– Поехали.

Разобраться со снаряжением времени не было, но базовый инструктаж я прошел. Так что чеку спасжилета выдернул всего на секунду позже опытных спутников. Вынырнул, отфыркался, проматерился, огляделся.

Нас, как три поплавка, неспешно влекло течением широкой реки… Стоп. Не реки. Вода соленая – сообразил я, отплевавшись. Это какой-то пролив или фьорд, а тащит нас то ли отливом, то ли приливом. Лучше бы приливом – он к берегу, а не наоборот. Течение сильное, грести против него без толку. И не удивительно – висящая над горами Луна визуально раз в пять больше нашей, так что и приливы тут должны быть ого-го. Если это вообще Луна, а не иное какое небесное тело…

Мы подгребли друг к другу и состегнули разгрузки карабинчиками на шнурках, чтобы нас не разнесло в стороны. Вода не то чтобы ледяная, но и далеко не теплая, так что никакого удовольствия от купания я не получил. Сначала вроде ничего, терпимо, но чем дальше, тем больше замерзаешь. Если проторчать в ней долго, то переохлаждение со всеми его последствиями гарантировано.

– Вон там отмель, или что-то вроде неё, – сказала Ольга, – попробуем зацепиться.

У нее уже губы синеют, масса тела-то поменьше.

– Давай, Тём!

Артём вытащил из разгрузки полуметровую алюминиевую трубку с утолщением, навел на берег и, откинув предохранительную скобу, нажал спуск. Негромко хлопнуло, и небольшая «кошка» полетела по дуге, раскрываясь в полете и разматывая тонкий тросик. О, а у меня такой штуки в комплекте нет. Наверное, одна на группу.

– Есть зацеп! Тянем!

В шесть рук бодро вытащили себя на отмель и, обтекая и хлюпая, добрались до сухого места. «Кошка» удачно зацепилась за толстое высохшее дерево, которое мы разделали УИНами на дрова. Идти дальше насквозь мокрыми как-то глупо.

Тут ночь, но из-за огромной Луны почти светло, так что костер не помешал нам заметить движение. На берег вышла крупная белая коза. За ней еще одна, и еще. Итого – три. Две белых и пятнистая. Они невозмутимо принялись объедать какой-то чахлый куст, не обращая на нас ни малейшего внимания.

– О, мясо! – сказал Артем, – Оль, может завалим?

Сам он, видимо, своим стрелковым навыкам не слишком доверял, хотя автомат после купания все-таки разобрал и протер. Чему-то жизнь научила. Наши с Ольгой электрические винтовки в выключенном состоянии герметичны и в обслуживании не нуждаются

– Охота тебе возиться? У нас пайки есть. Сейчас супчик сварим, согреемся. А ее разделывать, жарить…

– Эй, вы, охотники, – сказал я, приглядевшись, – это не дичь, а домашняя скотина. Не надо покушаться на чужую собственность.

У коз на шеях оказались тонкие ошейники, как у собак. Похоже, срез населен – не сами же они их натянули?

– Сазван даро, купотерас?

Девушка довольно симпатичная – стройная, крепкая, с длинными черными волосами, – но ружье у нее просто чудовищное. Дульнозарядная мортира какая-то. В ствол кулак влезет, замок кремневый, весит, небось, как станковый пулемет. Но держит уверенно. Если там картечь, то она нас сметет в море одним выстрелом, всех троих.

– Су копоре, ойко! – сказал ей, неуверенно выговаривая слова, Артем.

– Ойко? Комердрашет кулодома ойко! Ойкомерет! Хергенранш!

Девушка даже топнула ногой от злости. Я нервно вздрогнул – вот соскочит сейчас спуск этого мушкета и полетят клочки по закоулочкам…

– Ты чего ее дразнишь? – недовольно спросила Ольга.

– Я не дразню. Я вообще больше ничего на языке Закава не знаю! Это мне жена сказала.

– Так мы в горах Закава? – удивилась Ольга.

– Она похожа на мою жену, я предположил, что…

– Хур дереда закава мирд! – прервала его девушка. – Это моя козы есть! И для ты не «ойко», хуррезавад! Я вас убивай!

– Что такое «хуррезавад»? – тихо спросил я.

– Без понятия, – признался Артем.

– Это есть человек, неправильно любить коз, – охотно пояснила девушка.

– Этот хуррезавад не хотел тебя обидеть, – сказал я примирительно, – не надо нас убивай. Он просто выпендривался, как будто язык знает.

– Я знать ваш язык много, – гордо заявила девушка, – меня один покупай за три козы двое! Я и сестра! Этот козы! В другой мир продавай, мы учи язык. Козы дай, сам не приди. Глупый покупай!