Хранительница

– Этот как у тебя оказался?

– Сначала левир оказался. Сутки в одном месте ходила, как-будто кто кругами водил. Разревелась, слышу, кто-то подвывает мне. Попёрлась в лес, а там две туши огроменные. Одна уже сдохла, вторая еще живая оказалась. А под пузом у неё этот. Маленький, пищит, подвывает, лысый совсем. Я же ветеринар по профессии, не смогла пройти мимо. Как дура подошла к ней, говорю так и так мол, погибнет твой маленький без тебя, давай возьму и попробую спасти. Она меня лизнула и умерла.

– А откуда ты знала, что объяснить ей всё нужно? – Игнат прищурился.

– Ничего я не знала. Дома всегда же с животными разговаривала. Это некоторые люди считают, что животные глупые. Все они понимают и чувствуют.

–Ага. Стало быть, повезло тебе, что она тебе дитё своё отдала. Если бы не одобрила, он бы вырос и уничтожил тебя.

Я в испуге замерла.

– Как же так-то? Я его на себе столько несла, а он бы убил?

Игнат кивнул:

– Нет ни одного случая, чтоб левиры с людьми жили. Не слышал.

Окружающие покачали головами.

– Легенды гласят, что Хранительница создала левиров как домашнего питомца для своего рода. И как охрану. Потому они к ваарцам в руки не даются.

– А кабар как попал?

– Хилый? Это когда мы с Мелким остановились в селении переночевать. В угол его загнали раненого, убить хотели.

– Вот недоумки. Ну посмотрим, что будет – усмехнулся Игнат Петрович.

– Это тоже создание Хранительницы. Разведка, так сказать. Как гончие они рыскают по всей Ваарии и ничего нельзя от них утаить. Даже поручения её выполняют.

Игнат Петрович поднял руки вверх:

– Но это предания. Остальное нам неведомо. Да, братцы? – обернулся к Люсе и чмокнул в макушку. Люся кивнула и зевнула.

– А и правда, у меня уже тоже глаза слипаются.

Игнат хлопнул руками по коленям:

– Спать. Завтра новый день, вот тогда и поговорим.

Еле переставляя ноги, дошла до комнаты и открыла дверь. Какая-то мысль билась в голове, но от усталости ничего не могла сообразить. Дети спали. Животные прошли в комнату и расположились на полу. Я стянула платье и бухнулась в кровать. Кажется, едва голова коснулась постели, я уснула. И уже проваливаясь в сон, мне показалось, что кто-то засмеялся.

***

Просыпаться не хотелось. Постель мягкая, чистая и еле уловимо пахнет травами. Хорошо то как- никто не зырит, никого не убивают.

– Фу, что за запах? – поморщившись, открыла глаза и испугалась. Мелкий стоял с открытой пастью, вывалив язык, и смотрел на меня.

– Мелкий, ты зубы бы почистил, честное слово. Или не дыши на меня, задохнусь ведь – протянула руку и почесала за ушком.

Он довольно уркнул. И, кстати, как он достал до кровати? Я перегнулась и посмотрела на него.

– Опять вырос? Вырастешь и уйдешь, да? А я уже полюбила тебя. И совсем уже не мелкий, а всё без имени. Ты пока не уходи, ладно? – говорила я, обняв его за шею. Он отстранился, посмотрел в глаза, уркнул и пошёл к двери. Остановился и оглянулся на меня.

– А, тебе дверь открыть нужно? Сейчас открою.

Хотела встать, но ногам что-то мешало. Что такое? Там лежал Хилый, развалившись на спине, оставив незащищённым своё пузо. Задние лапы во сне подёргивались, а нос слегка морщился. Я покачала головой:

– Наглый ты, Хилый. Чего развалился? На полу место закончилось?

Он открыл глаза, сладко зевнул и потянулся, вытянув лапы.

– Вроде дикое животное, а на кровати спишь, будто всю жизнь на ней провел – покачала я головой, улыбаясь.

– Кстати – я схватила его и подтянула к себе.

Он начал сопротивляться

– Спасибо тебе, что помогал. И ночью и на озере. И никакой ты не Хилый. Нарекаю тебя Хилом. Согласен?

Он мотнул головой.

– Ну вот, я же говорила, что ты все понимаешь – обрадовалась я. Взяла его морду и посмотрела в глаза:

– Ты тоже пока не уходи, пожалуйста, ладно? Если соберешься, то немножко попозже. Мне твоя помощь очень-очень необходима. Нам наверно придется в столицу идти.

Потеряв терпение, возле двери фыркнул Мелкий.

– Иду, иду – вставая с кровати – Ты только не пугай там никого, выгонят на фиг. Что делать будем? И охотиться только в лесу!

В это время проснулись дети. Мы умылись и вышли на улицу.

Люсетта приветственно махнула нам рукой:

– Гринат занят пока.

И чем теперь заняться?

– Люсетта, давайте мы вам поможем. Не хочется быть нахлебниками.

Мы с Линой мели двор, помогали готовить обед. А потом пошли прогуляться по селению. Добротные крепкие дома из бревен, обработанные смолой какого-то дерева. Улицы вымощены камнем, наверно с реки натаскали.

Местные сначала внимательно присматривались к нам. Слухи, видать, быстро расходятся, что мы с Игнатом одного роду племени. Если он здесь пригодился, знать и от меня проблем не будет. К детям проявляли сочувствие, новость, что соседское селение подверглось нападению Диких тоже быстро разлетелась.

К нам присоединилась детвора из особо любопытных. Вот и хорошо, детям компания будет. Я тем временем осматривалась.

Деревья и кусты, росшие вдоль тропинок и дорог, я обследовала особенно тщательно. Наверняка ведь съедобные, правда? Не будут же они у себя под боком, когда столько детей, сажать всякую гадость.

Вот этот крупный коричневый плод с мягкой бархатной кожицей был похож на финик, я сорвала его и с осторожностью надкусила его. Ааааа, блин, во рту всё «связало». Терпкий, чуть горьковатый сок мгновенно заполнил мой рот, слюни стали густые и тягучие. Я попыталась выплюнуть кусок фрукта и его сока, но слюни тянулись, как нити.

Марк громко засмеялся, увидев мою гримасу.

– Это съедобное, хотя бы? – спросила я, вытирая рот.

Он радостно кивнул. Тут же повернулся к низкому кустарнику, сорвал малюсенький фиолетовый фрукт и подал мне. Я осторожно взяла его в руку, рассматривая. Поднесла ко рту и надкусила. Блин. Кислый. Рот моментально наполнился слюной и моё лицо перекосило. Дети громко засмеялись. Смешно им.

Лина подошла и сказала, дотронувшись до моей руки:

– Их так не нужно есть. Мама их клала как приправу. Пойдем, я покажу, Рита.