Хранительница

– А где отец? – поинтересовалась Даша, оглядываясь.

– Не знаю, но опасности больше нет и нам нельзя задерживаться, если хотим успеть спасти.

Мы стояли в кучке и, дружно оглядываясь, искали отца.

– Ладно, – приняла решение я. – Розочки, – обратилась я к змейкам, глядя на них. – Вы охраняете семью.

Они синхронно кивнули. (Как интересно, слышат меня. А чем?)

– Передадите Ротмиру, где нас можно найти, – попросила мама какого-то мужчину.

Тот кивнул. Мы уже не скрывались слишком сильно. Каждый видел наши светлые глаза и додумал всё остальное. Всё понятно без слов.

Итак, мы поспешили к последней повозке, попутно разглядывая следы нападения. Что интересно, лошади почти не пострадали, только потом придётся у нескольких стрелы повытаскивать и залечить раны.

– А не в последней ли повозке ехали наши вчерашние знакомые с детьми? – отвлекла меня от размышлений Даша.

– Я тоже об этом думаю, – вторила ей мать.

А меня словно молнией ударило.

– Там же один погибший. Это Алекс? – повернулась я к Анзору. – Не ребёнок?

– Да, ты прав, дети не пострадали, – подтвердил мужчина. – Я поэтому вас всех и позвал. Там ещё кое-что интересное есть.

– Побежали? – предложила я. – Ты, ты и ты, – указывала я пальцем на цветы, – остаётесь с мамой. Хоть волос упадёт с её головы, сожгу, – пригрозила я им. – Остальные за мной.

– Мам не волнуйся, ничего с нами не случится, – уже Элеоноре. – Этот обещал, что всё зачищено и опасности нет.

Она неуверенно кивнула, и мы рванули.

– Надеюсь, стрелков тоже ликвидировали? – вспомнила я начало нападения.

– Обижаешь, – надулся брюнет.

– Нет, просто спросил, чтобы удостовериться.

И тут мы подбегаем к телеге, и не верим своим глазам.

– Ох, ты ж … - не смогла сформулировать свою мысль Даша.

– Маги! – продолжила я за неё. – Тёмные, и маги.

– Ага. А я что говорил, – растянулся в улыбке сопровождающий.

Картина, представшая перед нами, была интересная. На потрёпанной бурей повозке, среди кучи всевозможного барахла сидели, зажмурившись, знакомые мальчики и обнимали друг друга. Но не это шокировало нас, а купол, накрывающий их. Вполне себе видимый, переливающийся всеми цветами радуги, а вокруг него торчали и валялись стрелы. Оглядевшись, заметила женщину, дышащую надрывно, с хрипами, нашпигованную стрелами. (Вот звери.) Подбежав, быстренько приложила руки и начала сканирование организма. Дети были забыты. Сидят и сидят. Попробуй их оттуда вытащить. А мать их умирает. Диагностика показала, что пробито лёгкое, желудок, повреждены артерии и мягкие ткани. Сильное внутреннее кровотечение. За что браться, не знаю, а счёт идёт на минуты. Вдох-выдох. Поехали. Что важнее? Лёгкое или артерии? Без понятия. Я не врач, но кровь вытекает, значит, первыми будут артерии. И пошло педантичное нахождение каждого разрыва, и его устранение. Очнулась, когда подошла мать и спросила: «Ну как?»

– Не знаю, – ответила я правду. – Слишком много различных поражений и внутреннее кровотечение вдобавок.

– Да, это и видно. Столько стрел. Как ещё жива, осталась, – отозвалась Даша.

Глянула, все стоят и на меня смотрят.

– Я ничего не обещаю. Мне нужно учиться. Что важнее лечить, не знаю. Как бы не было поздно, – говорю, а сама берусь за стрелу и пытаюсь протолкнуть её внутрь, чтобы с обратной стороны уже вытащить. А сил нет.

– Давай я, – рядом присаживается Анзор. – Говори, что делать.

– Перевернуть аккуратно на бок и протолкнуть стрелу, чтобы наконечник вышел с другой стороны.

– Понял, – по ходу моего монолога выполнял нужные действия мужчина.

Затем, без моей подсказки, сам отломал оперение и вытащил стрелу со стороны спины. Я же по быстрому, начала сращивать разрывы в лёгком, убирая последствия нанесённой травмы. Так, работая в тандеме, постепенно мы убрали все стрелы, попутно заживляя раны. И только после этого я заметила, что спустились сумерки, и были разведены костры чуть ли не рядом с каждой повозкой. Люди ходили и делились впечатлениями, но к нам близко никто не подходил. Возможно, соблюдали наши права на личные границы, а может быть их останавливали два здоровенных лба, стоящих лицом к каравану и всем своим видом показывающих, что любопытным здесь не рады. Или мои змейки, ползающие беспрепятственно за их спинами и несущие свою, только им ведомую службу.

– Фу-у-ух. Опасность вроде миновала – скинув капюшон и сорвав бандану, вытерла лоб и шею. Запарилась я в таком нервном напряжении работать.

– Господин? – раздалось рядом.

Посмотрела, а это Анзор сидит на земле с отвалившейся челюстью.

– Мар! – возмущённо воскликнула мать, сверкая глазами.

– Прости, – сделала я жалостливую моську, глядя на неё. – Десять потов сошло, пока лечил, всех богов вспомнил, да и нервы, – развела руками я. – И вообще, нам осталось сразиться плечом к плечу, напиться в …. – глянула на Элеонору, и притихла, понимая, что опять выставляюсь и привлекаю к себе внимание. – Почти соратниками стали, вот… – скомкано и тихо закончила я.

– Не ругайся, Лео, – подошёл отец и положил ей руку на плечо. – Всё-таки человека спас, опять, – вздохнул он.

А я, не теряя времени, снимала свои разрядившиеся накопители. И, собрав их в руку, протянула матери. Та, молча забрала их и спустила свой капюшон, протягивая мне два уже заряженных.

– О, хорошечно! – улыбнулась я. – Живём. Ещё поесть бы, а то сегодня как-то не получается, – надевая цацки на руку, обвела я всех взглядом.

– Мы, признаться, тоже только позавтракать успели, – сказал Ротмир, приобнимая Элеонору.

– Мар, сколько у тебя браслетов осталось? – поинтересовалась Даша.

– Смотри, – задрала я оба рукава. На самих руках, блестели, переливаясь гранями разнообразные камни.

– Четыре, – отстранённо посчитала сестра. – Возьми, – сняла с себя два и протянула мне. – Тебе сейчас нужнее. Ведь никто не нападает, и я отдыхаю.

– Мам, дай мне половину накопителей, заряжу их, хоть чем-то вам помогу, – грустно закончила она.

– Что ты! Ты, сегодня, считай нас спас, – поспешила заверить в своей полезности. – А как разбойники взрывались! – восхищённо сверкая глазами, вспоминала я.

Даша заулыбалась и засмущалась.

– До сих пор эта картина перед глазами стоит, – продолжила поднимать её самооценку. – А хочешь, сейчас покушаем и повзрываем что-нибудь, – предложила я.

Сестра закивала часто-часто.

– Стоп, стоп, мальчики, – спустил Ротмир нас на бренную землю. – У нас ещё два ребёнка, с которыми не знаем что делать. Они начинают плакать и кричать, как только мы к ним приближаемся. Четыре лошади, которым нужна помощь. Эта Мони не долечена, – махнул рукой в сторону пациентки. Люди напуганы, а вы собрались еще, и взрывать! – закончил он свою отповедь.

Мы стояли, опустив головы и тяжко вздыхая.

– В Академию поступите и тренируйтесь сколько хотите в её стенах, – не мог никак успокоиться он.

– Есть Академия, сэр! – козырнула я.

– Будет исполнено, сэр! – вторила мне Даша.

И мы рассмеялись. Всё таки жизнь хороша, и пусть нас не понимает большая часть присутствующих, главное, что я с сестрой на одной волне.

– А теперь ужинать, – продолжил командовать отец. – Анзор, ты с нами? – спросил он тихо сидящего мужчину, наблюдающего за нами.