Хранительница

— Дура тупая, сядь и не отсвечивай… — зарычал Бузыкин, который не привык вести парные переговоры, но Алина даже не обернулась на звук.

— Он у меня такой вспыльчивый, — хихикнула она прямо в лицо должнику, тут же резко бросила ладонь под стол и стальной хваткой стиснула его руку. Лёгкий холодок превратился в ледяной пот, а резкое движение всколыхнуло всех присутствующих. Саня выхватил ствол, наставив его на чужих охранников. Один из них метнулся было к своему боссу, но тут же остановился, услышав щелчок предохранителя. Второй Саня понятливо убрал коллектора за спину и неуважительно вжал его в стену всем весом

В этот момент под столом шла борьба. Первым порывом должник дёрнул руку к себе, но Алина не дала ему шанса, выиграв время в импровизированном армрестлинге, а затем выкрутила запястье. Мужик охнул и разжал ладонь — и в этот момент для Алины время растянулось в мучительные от двух до четырёх секунд, ровно по методичке.

Раз. Из ослабевшей кисти выпадает граната, Алина ловит её второй рукой.

Два. Долгий, бесконечно медленный замах.

Первое, что не понравилось Алине, когда она вошла в кабинет, — в «этой дыре» не было даже обычных для бизнес-центров панорамных окон в пол. Что уж говорить о пуленепробиваемых стеклах! Они бы похоронили их всех в тесном помещении с гарантией. Сейчас Алина благодарила бога за старые деревянные рамы и распахнутую по случаю ранней весны форточку.

Три. Шарик цвета хаки летит в окно, но прицельно метать предметы незамужняя Алина умеет плохо. Потренировалась бы на тарелках — может, попала бы в форточку, как и хотела. Граната летит прямо в стекло, разбивает его с громким звоном.

— ЭФКА! — истошно орёт Алина и падает на пол, рефлекторно стаскивая туда же бизнесмена. Безопасность должника её не волновала, она думала только о радиусе разлёта осколков.

Четыре. БАМММ!

Старые стёкла не подвели, разлетелись миллиардом ярких искр. Смертоносный дождь засыпал стол, под который так удачно упала Алина. В ушах стало мучительно больно, а в голове на месте мозга вырос комок ваты. Спутанным сознанием Алина отметила, что рефлексы Сани-два тоже отработали как надо: он успел упасть на пол, подмяв под себя клиента, и оказался дальше всех от зоны поражения. Сане-один повезло чуть меньше. А от охранников должника удача сегодня вообще отвернулась: они стояли слишком близко к месту взрыва и теперь валялись двумя кулями. Но судьба неизвестных Алину сейчас беспокоила куда меньше, чем пропавший слух. Она спихнула с себя бизнесмена, и тот слабо завозился. Алина не сдержалась и врезала ему кулаком по роже, отправив досматривать сны. Теперь будет искать бабки не только на выплату долга, но и на пластику лица.

Шатаясь, она дошла до Сани с пистолетом, бегло осмотрела его и дежурно выматерилась. Звука собственного голоса она не услышала, в голове гудело. Саня-два уже поднялся сам и отряхивал клиента, у которого от контузии глаза разъехались в разные стороны. Впрочем, сильнее эту внешность портить уже некуда. Алина похлопала по лицу лежащего коллегу, тот резко вздохнул и открыл глаза. Голову охранника заливала кровь, но рассечения от стёкол — это будущие шрамы, а они, как известно, мужчин только украшают. А вот кровь на тёмной рубашке могла говорить о чём-то посерьёзнее. А могла и не говорить, проверять было некогда.

Они бросились к выходу всей группой, не забывая прикрывать клиента. Алина мазнула взглядом по столу и прихватила неподписанные бумаги. Они и так наследили, прямые реквизиты были бы слишком жирным подарком для полиции.

В здании в выходной день было безлюдно. Грудастая секретарша, которая как раз вылезала из-под стола, ошалело вращая глазами и держась за огромную шишку на лбу, увидела окровавленную башку Сани и ушла в спасительный обморок. Видимо, снова.

— На двойную ставку сегодня не рассчитывай, — мстительно пробормотала Алина, и звук голоса снова отдался болью в висках.

К парковке группа выбежала беспрепятственно. Алина запихала одуревшего клиента на заднее сиденье и забралась на водительское. Саня-один шипел и зажимал плечо, Саня-два благодарно взглянул на Алину и влез на переднее сиденье. Шлагбаум бампером казённого гелика она снесла с нескрываемым удовольствием, пожалев, что он был всего лишь пластиковым. После такой смены хотелось сломать что-нибудь покрепче чужого носа.

Алина выехала на магистраль, перестроилась в левый ряд, положила педаль в пол и нашарила телефон. Инга всегда подключалась после второго гудка, без привычного «да» или «алло», и Алина, морщась, произнесла в тишину:

— Слушай, я, кажется, утюг забыла выключить.

— Дом спалила? — отозвался озабоченный голос.

— Вряд ли. Там, наверное, таймер отключения сработал. Но ты проверь на всякий случай.

— Ты живёшь там же?

— Да, дом с заборчиком, ну такой, синенький, помнишь?

— Ясно. Я наберу Адилю.

Алина оборвала связь. Охранник удивлённо покосился на неё, но ничего не сказал. До коттеджного посёлка они долетели минут за сорок, Алина не пожалела подвеску и последние двести метров грунтовки преодолела фирменным стилем «Безумный Макс». Клиент, который во время поездки просто тихо матерился, ближе к финишу замолк и приобрёл симпатичный зелёный оттенок. Когда Алина запарковалась, он вылетел из тачки, как пробка от шампанского, и согнулся у ближайших кустов. Алина махнула рукой и протянула стопку документов одному из Сань.

— Передайте, а то ещё потеряется.

Охранник машинально принял смятые листы и вдруг встрепенулся.

— Слушай, а чего ты орала «эфка»? Это же не Ф1 была.

— Нет, РГД5, — кивнула Алина, борясь с головокружением. — Но так короче. И эффективней, клиента же вы прикрыли в итоге. И вообще, я же баба, могу забыть, как эти ваши мужские игрушки называются.

— Хэх, баба, тоже мне, — хмыкнул Саня. — Бабы дома борщ варят. А ты куда?

— Поеду. Борщ сварю. Если что, контакты у клиента есть. С ним свяжутся из офиса… попозже. А мне тут недалеко.

Алина неопределенно махнула рукой, развернулась и зашагала вдоль высоких кованых заборов. И только миновав несколько поворотов, бессильно осела на землю. До машины был всего километр пешком, но сейчас это расстояние казалось немыслимо далёким. Впрочем, Инга узнала главное — клиент жив, сделка не состоялась, работа выполнена. А на помощь уже мчится Адиль. Бывший военный хирург и друг агентства, которому скинули координаты стартовой точки. Осталось только до этой точки дойти.

Алина поморщилась от особенно сильного приступа боли, и её стошнило.

Первый больничный за три года ощущался как отпуск. Правда, отпуск редко бывает с открытой датой окончания, но Инга в ответ на запросы в личку только скидывала смайлы с покерфейсом и один раз отрезала: «Сама решу, когда тебе можно работать!» Звучало обидно, Алина почти восстановилась, считала себя вполне готовой и без заказов начала откровенно скучать. Но, возможно, Инга пока ещё разгребала последствия её последнего дела. Задачи добиться подписания «делового соглашения» с бизнесменом у Алины, конечно, не было. Но Бузыкин полез в бутылку из-за собственной неудачи и сливался под предлогом того, что планировал платить из выбитых денег. Возможно, ждал каких-то последствий для агентства извне, но тут у Инги всё было схвачено: история про взрыв в каком-то там старом офисе не долетела даже до районных новостей.

Адиль настоятельно рекомендовал не нагружать нервную систему, а ещё зрение, слух, мозг, в общем, так прямо и сказал: «Сиди и тупи». Рекомендация звучала как проклятие. Больше всего Алина грустила о заблокированном абонементе в тир. Навык точной стрельбы требует постоянной практики.

Первое время она бесцельно слонялась по району, обойдя пешком все парки и кофейни в радиусе двадцати километров. Когда надоело разглядывать декретниц на выгуле, Алина раскопала на балконе старый велик и объехала все ближайшие леса. Отупение прогрессировало, в этих поездках она всё чаще ловила себя на полном отсутствии мыслей и каких-то желаний. Её мучила тоска о работе. Она чувствовала себя наркоманом, которого сняли с адреналиновой иглы, но не научили жить по-другому.