Хребет Вервины

– Я приглашу главу разведки на собрание. Надеюсь, у него будет хоть какая-то информация, потому что пока от них толку было мало, даже блазней искали Круги, а не разведчики, – сообщил Волвар.

– Тогда встретимся вечером.

– Да, Волвар, по поводу Сланы. Посадник устроил там банду для грабежей, используя части регулярного гарнизона. Хорошо бы этот гарнизон обновить.

– Я все понял. Отправляю туда Харалуга, он разберётся, он такое любит.

– Правитель не одобрит.

– Я не буду это с ним обсуждать, все будет обставлено как обычная проверка войск, что мы и так делаем время от времени.

– Да, еще, пошли вести в крепости Выжлец и Трубеч, пусть готовятся к возможному вторжению Рестонцев.

– Именно это я хотел сделать прямо сейчас. К восточным границам скоро выступят дополненные силы, я выделю шестьсот человек, они станут лагерем на подходе к крепостям. Кажется, наши опасения сбываются, и то, для чего мы родились, скоро начнется.

Морок ничего не сказал и лишь удовлетворенно кивнул в ответ. На том они раскланялись и попрощались до вечерней встречи.

Хельмут собирался навестить Вейю, но прежде привел себя в порядок после долгой дороги. В Великом Круге у него была своя отдельная комната, вернее это помещение на целых три комнаты. Он предпочел жить в стенах Круга, где под рукой всегда огромная библиотека, тренированный лагерь, ворожеи, здесь же пешком можно быстро дойти до расположения главы армии, да и резиденции ключевых военных находятся поблизости, а главное жилье к Круге бесплатно для него. Помещения Хельмута состояло из спальни, совмещённой с небольшой кладовой, рядом комната, наподобие гостиной и столовой, хотя он всегда ел в общей столовой, и рядом комната для принятия ванны и отдыха. Там же Хельмут медитировал, что он делал часто, дабы привести разум в порядок и пытаться открыть для себя новые знания, распутывая сложные цепочки взаимодействия с Большим миром. В целом Хельмут вел довольно скромную и скучную жизнь, большую часть из которой занимали тренировки и попытки постигнуть все новые и новые силы. Он жадно оттачивал мастерство, сохраняя чистый разум и крепкое сознание, старался достаточно спать и есть, чтобы не слабеть телом.

Дом Вейи находился вблизи крепости правителя, в богатом районе города. Хельмут не сомневался, что в столь ранний час он застанет возлюбленную дома, и потому неспешно привел себя в порядок, подстриг волосы и сбрил щетину, переоделся в легкую, тем не менее военную форму и взяв изящный клинок, добытый много лет назад в Тирверии, направился в дорогу.

Утро выдалось ярким, облака не скрывали свет от разыгравшего Багреца, на улицах почти сошел снег и лед, чувствовалось, что весна уже рядом, хотя совсем недавно минула середина зимы. На улицах города началось оживление, выходили торговцы, проходили богатые люди, предпочитающее не покидать свой квартал по чем зря, а рядом бродили зевающие стражники и шныряли проходимцы.

Добравшись до нужного двухэтажного каменного дома, украшенного скульптурами и резьбой по мотивам Сустугской росписи, со стилизованными изображениями животных и птиц, Хельмут постучал в дверь и очень скоро на пороге возник довольно юный слуга, узнавший Хельмута и бодро его поприветствовавший. Как и ожидалось, Вейя еще не покидала дом, и Хельмут предварительно попросивший накрыть на завтрак в том числе для него, поднялся на второй этаж и вошел в комнату девушки, постучавшись пред этим их тайным порядком ударов.

Вейя стояла спиной ко входу и расчесывала волосы у зеркала. Хельмут с улыбкой посмотрел на ее отражение, как всегда, с восторгом разглядывая ее хрупкую, стройную фигуру с изящным станом, даже при небольшом росте, придававшем ей некоторое величие. Ее каштанового цвета волосы оказались короче, нежели при их последней встрече и теперь едва спадали ниже плеч. Кожа стала как будто чуть белее, и без того светлая Вейя показалась ему бледной, видимо из-за своей службой, не выходя на свет месяцами. Увидев в отражении Хельмута, ее выразительные голубые глаза вспыхнули, прямо как в юности и она резко обернулась и не скрывая радостных эмоций, бросилась к нему и что было сил обняла. Хельмут в ответ крепко обнял возлюбленную, ничего не ответив на ее: «Как же я счастлива, что ты жив». Он уже слышал это несколько раз от нее, и ему не надоедало, ради нее он готов был снова и снова лезь в неприятности, лишь бы еще раз ощутить этот сладкий миг возвращения. Каждый раз он слышал в этом отголоски юности, когда молодой Хельмут едва не погиб по собственной глупости, обращаясь с ворожбой, и Вейя точно также обняла его и произнесла эти слова. С тех пор многое изменилось, и те возлюбленные давным-давно разошлись, но что-то сильное не давало угаснуть чувствам, и Хельмут снова и снова приходил к ней и они проводили вместе дни и ночи, любуясь небом и звездами, но ничего не было как прежде, как бы того не желали оба, реальность неизбежно отдаляла их.

Вейя родилась в обеспеченной семье. Ее отец был вхож во двор к прошлому правителю Хектору, и занимался научными и просветительскими делами, кроме всего он пытался доказать, что природа камней и силы Большого мира изучена не просто слабо, но в корне неверно их использование и нужно пробовать найти им более сложное и точное применение. Боевую ворожбу он приравнивал к каменному оружию, считая, что сила может вырасти из «каменного топора в монолитную стену», иными словами верил, что метать огонь – это малое, что может ворожей и люди в целом. С приходом Верзита к власти его место лишь укрепилось и дочь пошла по стопам отца, занимаясь наукой, но вскоре перейдя в дипломатию. Ее брат выбрал военную карьеру, но рано погиб в сражении с пиратами у берегов Вверви. Отец тяжело перенес утрату сына, считая, что он виноват, что не настоял, чтобы сын выбрал другой путь и сам вскоре скончался. За ним ушла и мать Вейи, не справившаяся с двумя потерями подряд. Примерно в это же время Вейя и познакомилась с юным ворожеем с севера по имени Хельмут, который прокладывал себе политическую карьеру и прибыл в Вирмы для обучения в Великом Круге и службе дипломатом. Хельмут показывал невероятные успехи в обучении боевой ворожбе, дополнительно изучая военное дело, обучаясь фехтованию, стрельбе, езде на лошади и непрерывно тренировал свое тело и волю. Сила физическая и сила ворожея, которую он получал, все сильнее склоняла его к другой роли, и не без воздействия со стороны главы армии и его соратников они переманили на свою сторону Хельмута, взяв его сперва в несколько походов, а после чего сам ворожей отправился в долгое странствие, после чего занимался только службой и развитием себя. Вейя с трудом мирилась с выбором своего возлюбленного, долго пыталась это принять, но рана от потери брата, а после и всей семьи не заживала, а от решения самого Хельмута наоборот лишь усиливалась. Ее пугало все: сила, которую он мог призывать, его крепкое тело, способное убивать противников, его холодный взгляд, беспощадность к тем, кого он считал врагами, и его жажда быть полезным именно на военном поприще. Лучшим аргументом он считал меч и ворожбу, а их долгие разговоры ни к чему не приводили, и если Вейя привода доводы, что воин давно нет, что Вервина навсегда защищена и весь мир меняется к другому, стараясь избегать масштабных воин, Хельмут указывал ровно на обратное – это затишье перед бурей. Почти все время складывалось ощущение, что Хельмут ошибается, и все дела действительно решались на полях переговоров и торговли, но все что было видно в стенах Вирмы, совсем иначе выглядело за их пределами. Хельмут объездил свою страну, всегда пребывал в кругу военных, и чувствовал, что что-то может произойти, а потому становился подозрительнее, внимательнее, злее, а вопросы он предпочитал решать силой, нежели словами.

Конечно же, они расстались, хоть и совсем не смогли разорвать связь, но больше не были вместе. Хельмут не мог пережить это разочарование, но он также понимал, что не готов занять место в Вельмире и заниматься демагогией, когда Вервина нуждалась в его мече и ворожбе. Вейя же не хотела, чтобы ее муж пропадал в военных походах или на службе, а однажды вернулся домой в гробу и ей оказалось проще отпустить Хельмута, хоть это было и не просто, и она все равно с тревогой ждала, когда снова увидит ворожея, если тот пропадал надолго. Ни он, ни она так и не нашли себе новой пары, полностью посвящая себя службе и в голове прокручивая воспоминания о прошлом.

– Вчера вечером я получила новость, что некоторые из Мороков погибли. Это правда?

– Правда, с той поправкой, что они не погибли, а их убили. Всех, кроме меня.

– О, нет… Как это могло произойти?

– Нет сомнения, что это заговор. Пока у нас нет доказательств, но возможно это дело рук рестонцев. Кто-то помогает им отсюда.

– Рестонцы? Неужели ты думаешь, что они решили напасть на Вервину?

– Вполне может быть. Для чего еще им убивать сразу пятнадцать сильных ворожеев?

– Но ведь наша армия сильна и без ворожеев, ведь так? Верзит часто указывал на это, что мы справимся с любой угрозой и без ворожеев.

– Верзит… Он живет в какой-то другой Вервине. Все очень поменялось в последние годы. Мы идем на крайние меры, чтобы сохранять баланс и сохранять нашу главную силу.

– Крайние меры – убийство простых ворожеев, которые не хотят быть солдатами? Я не хотела думать, что ты стал простым наемником.

– Я не наемник, Вейя, я служу своей стране и делаю ту работу, которую должен делать, то, что мне приказывают делать. Вервина в опасности и я ее защищаю. Ты ведь делаешь то же самое, но на другом поприще. Пойми, мы оба делаем одно и то же.

– Убивая простых людей ты защищаешь Вервину? От кого? От нас же? Может ты и меня убьешь, если тебе завтра прикажут? Ах да, я же не ворожея, кто я такая, чтобы великий Хельмут занес надо мной свой меч…

– Убивая тех, кто своей глупостью нарушает баланс.

– А что, если они избирают другой путь? Почему вы не даете им прав выбора? С чего вы вообще все решили, что ворожба – это сила для убийства и разрушения? То, что вы никак иначе ее применят не умеете ни о чем не говорит.

– Вейя, эта сила сотни лет хранила нас в мире и покое. Пока все знали, что в Вервине есть армия ворожеев никто даже не думал сюда сунуться. Кроме проклятых рестонцев, но и их мы уничтожили. Пойми, милая, если бы не эта сила, Вервина уже давно бы пала. Мы не можем от нее отказаться.

– Всегда можно найти другой выход, Хельмут. Для тебя всегда самый простой путь – махать мечом.

– Вейя… ты не представляешь, как сложно порой бывает. Оружие лучше всего доносит понимание до тех, кто упрямо не хочет ничего понимать.

– Ты хоть раз пробовал другие пути?

– Вейя, какие пути? Ты думаешь, если я просто с ними поговорю, они перестанут это делать? Блазни перестанут забирать нашу силу, бандиты перестанут убивать и грабить, зажравшиеся Посадники перестанут строить поганый мирок в своих владениях? Это так не работает и эти люди не понимают правил, их волнуют только деньги, а пугает только сила.