Хренодерский переполох

Когда дело было кончено и железо грудой лежало в углу камеры, а стражники отирали пот негнущимися от усталости руками, Флоднег запустил в дыру простое, но действенное заклинание проветривания. Все дружно вжались в стены, ожидая от мага какого-то подвоха. Но, как это ни странно, туман не рванулся оттуда наружу и не принялся душить ядовитыми щупальцами всех подряд. Он просто исчез. Стражники воззрились на удачливого мага, как на второе пришествие Всевышнего. Флоднег в свою очередь принялся за обследование отверстия и уважительно присвистнул:

— Здесь явно потрудились грызуны. Кого вы тут держите, крыс, что ли?

— Почему крыс? — хмыкнул Неждан. — Вампиров.

При этих словах Намурас скептически фыркнул и позволил себе то, на что никогда не решался в присутствии наставника — вмешался в разговор:

— Вампиров истребили столетия назад, и все, кто говорит, что они существуют, — темные, невежественные люди.

— Вы так думаете, господин маг? — усмехнулся Неждан. — А хотите, я вас прямо сейчас познакомлю с одним из узников? Только учтите, молодой человек, наших узников кормят, когда меняется стража, а смену стражи вы не привезли.

В Намурасе боролись два чувства: с одной стороны, он очень хотел увидеть настоящего вампира, с другой, судя по книгам, вампиры и сытые никогда не отличались особенно кротким нравом и имели весьма специфическое чувство юмора, а уж с голодными связываться не рекомендовалось никому. Душевные терзания ученика отпечатались на лице крупными буквами. Флоднег бросил пристальный взгляд светло-карих глаз на парнишку и быстро разрешил сомнения ученика:

— Остынь, Намурас, найдем беглеца, вдоволь наглядишься. Можешь даже пальцем потыкать, если руки не жалко.

Ученик открыл было рот, но встретил серьезный взгляд наставника и промолчал. Он и так уже нарушил негласное правило не вмешиваться в ход дознания. Вопросы Флоднегу можно было задавать позже, наедине, либо маг разъяснял сложные места в своих умозаключениях, если, конечно, пребывал в хорошем настроении. Своеобразную дуэль взглядов прервало деликатное покашливание капитана:

— Прошу прощения, господин маг. А почему вы изволили упомянуть крыс?

Флоднег задумчиво провел указательным пальцем по краю ямы, словно за несколько секунд затянувшегося молчания там могло что-то измениться, и только потом снизошел до комментария:

— Потому что дыру явно прогрызли зубы какого-то грызуна. Вампир просто не мог такого сделать.

— Почему вы так решили? — не унимался Рамидал. — Вы часто встречали работу челюстей вампира?

В обычное время маг давно бы рявкнул на зарвавшегося военного, что это не его собачье дело. Но в этот раз капитан мог оказаться очень полезным в поисках беглеца, о котором охотник вообще ничего не знал, а стражник этого беглеца охранял не один год. Флоднег никогда не кичился своим привилегированным положением и не чурался никакой помощи.

— Разумеется, нет. Просто исхожу из того, что челюсти вампира близки к человеческим, только с более выраженными клыками. А у грызуна хорошо развиты передние резцы. Вот сами пощупайте: можно принять следы на породе за вампирские?

Капитан послушно подошел и присел у дыры, чем заслужил очко в свою пользу в глазах Флоднега. Маг спокойно ждал, пока стражник исследует пальцем края подкопа.

— Вы действительно рассчитываете пролезть в эту дыру? — поинтересовался Неждан, и стражники за его спиной явственно вздрогнули.

— А вы знаете другой способ проследить за вампиром? — вопросом на вопрос откликнулся Флоднег, и вервольф довольно оскалился и нетерпеливо переступил когтистыми ногами.

Он любил охоту. Это было у него в крови: нестись по лесу и чувствовать запах страха убегающей во все лопатки добычи, когда в голове бьется одна только мысль — догнать, повалить на землю и вгрызться в еще живую, трепещущую плоть зубами.

Неждан другого способа не знал, поэтому просто пожал плечами. Его рука невольно потянулась к мечу. В узком пространстве подземного хода всякое может произойти.

— Капитан, — подал голос один из стражников. — А может, мы не полезем? Вдруг узник не ушел из подземного хода, он же нас всех порешит по одному.

Рамидал пристально воззрился на посмевшего обсуждать приказ подчиненного. Стражники замерли. В конце концов, что мог сделать капитан? Публично выпороть перед строем? Посадить в карцер? Но это всяко лучше, чем лезть в пугающую неизвестность. Ведь сгинут ни за что ни про что.

— Конечно, можно, — неожиданно согласился капитан. — Оставайтесь на здоровье. Кто-то же должен прикрывать наш тыл. Только мы факелы с собой заберем.

Стражники переглянулись между собой и сильно побледнели. Тот, который осмелился высказать свое мнение начальству, осознал степень своей ошибки. Одно дело пойти вместе за вампиром. И пусть в подкопе особо не развернешься и вообще неизвестно, куда он ведет в конечном итоге, но там будут все, включая вервольфа. А вот остаться в зловещей темноте без освещения не хотелось никому. Тьма словно подслушала малодушные мысли охранника и злорадно хихикнула. Это стало последней каплей в переполненном ужасом мозгу стражника, он заорал: «Вперед! В атаку!» — и ринулся прямиком в злополучную дыру, чуть не затоптав по дороге Флоднега. Мага спасла хорошая реакция. А самого стражника доспехи — зубы оборотня с противным скрежетом скользнули по стали и клацнули с досады. С душераздирающим скрежетом железа о камень стражник рухнул в подкоп и застрял, удивленно выпучив глаза.

— Ну что ж, — философски заметил Флоднег, разглядывая полученную композицию, торчащую прямо из пола. — По крайней мере, мы теперь точно знаем, что в эту дыру нам не пролезть. И плюс ко всему имеется дивная пробка от тумана.

— А-а-а-а! Спасите, помогите! — заорал новообращенный в пробки.

Гомерическим хохотом разразилась темнота.

Стражника все-таки извлекли. Хотя будь на то воля Неждана, он пересажал бы в дыру всех подчиненных по очереди (разумеется, кроме капитана) и оставил бы на ночку-другую просто для профилактики. Слишком уж распустились стражники в последнее время. Что это за заявления «туда я пойду», а «туда не пойду»? Но Флоднегу нужно было запустить сложное отслеживающее заклинание, и бедолагу-охранника пришлось выковыривать из отверстия с помощью кузнеца: доспехи слишком помялись и мешали процессу. Конечно, можно было бы вырезать живую затычку для подкопа по частям, но она сопротивлялась и ни в какую не хотела идти навстречу желаниям большинства.

Кузнец Алукав, здоровенный детина в кожаном фартуке поверх обнаженного торса, с его многочисленными инструментами, о назначении которых можно было только догадываться, и с кувалдой наперевес, прихваченной на всякий случай, так впечатлил страдальца, торчащего из дыры, что тот сомлел в спасительном обмороке, только увидев парня.

— Удачно получилось, — произнес кузнец, оглядывая расслабленное тело, удерживаемое доспехами. — Теперь точно дергаться не будет. А то мало ли что…