Хромой из Варшавы. Книги 1-15

— В Биаррице, в ноябре прошлого года. Он отправился на распродажу вещей из какого-то замка. Больше он мне ничего не говорил, но он явно витает в облаках. Свадьба назначена на 11 и 12 февраля.

— Не слишком ли они торопятся?

— Спешит только жених: его невесте всего двадцать лет, и он боится, что она передумает. Не скрою, мне это совсем не нравится!

Лиза встала, подошла к мужу и обвила руками его шею.

— Потому что ей только двадцать лет? — прошептала она, легким поцелуем коснувшись губ мужа. — Разница в возрасте не обязательно предполагает неудачный брак. И она совсем не помеха любви…

— И мы тому доказательство? Как это любезно с вашей стороны, княгиня, вы напомнили мне о шестнадцати годах, которые нас разделяют!

Пальцы Альдо утонули в рыжеватых волосах Лизы, он чмокнул ее в кончик носа, затем поцеловал по очереди в оба прекрасных глаза редкого оттенка фиолетового цвета и приник к губам страстным поцелуем, чувствуя, как стройное тело жены прильнуло к нему.

— Я об этом никогда не думаю! — запротестовала Лиза, когда они, наконец, оторвались друг от друга. — И потом, шестнадцать лет — не тридцать, согласись!

— Да, это так… Как бы там ни было, но нам придется ехать на эту свадьбу. И везти с собой близнецов! Жиль хочет, чтобы наш сын был пажом, а дочка — подружкой невесты!

Такая перспектива очень обрадовала пятилетних детей, Антонио и Амелию, но по разным причинам. Амелия предвкушала, как она наденет красивое длинное платье. А Антонио имел собственные представления о том, как одеваются пажи, и считал шпагу неотъемлемым атрибутом наряда. Близнецы бросились примерять свадебные туалеты, и Альдо пришлось запереть сундуки и витрины, где хранилось старинное оружие. Когда детьми овладевала какая-нибудь идея, они приступали к ее воплощению с решительностью и настойчивостью, совершенно несвойственными их возрасту.

Но за два дня до их отъезда Лиза простудилась, когда выходила из театра, где супруги слушали «Травиату». Она слегла в постель с сильным бронхитом и высокой температурой. Врач не считал положение слишком серьезным, но ни о какой поездке, учитывая стоящие в Европе морозы, речь идти не могла.

— Значит, никто никуда не поедет! — объявил Морозини. — Я позвоню Вобрену…

— Ты не можешь так поступить, — запротестовала Лиза между двумя приступами кашля. — Ты его шафер… И Жиль будет очень расстроен! Ты поедешь на свадьбу один, только и всего!

— А дети? Ты представляешь, как они воспримут эту новость? Я бы, пожалуй, мог взять их с собой…

— Без меня?! Они превратят жизнь бедной Труди в кошмар, а дом тетушки Амели — в руины. Близнецы будут разочарованы, но я с этим справлюсь: Луиза Калерджи собирается устроить детский бал в четверг, на третьей неделе великого поста. Платье Амелии переделают, да и Антонио получит свою шпагу.

— Гениально! — Альдо оценил мудрость жены. — Но на улице Альфреда де Виньи все будут огорчены…

— Тетушка Амели и Мари-Анжелин должны приехать сюда на праздник Искупителя [234] . Видишь ли… Я не могу сказать, что я буду слишком опечалена тем, что не смогу поехать с тобой. Не знаю почему, но эта поспешная свадьба кажется мне пустой тратой времени. Это лишь впечатление, хотя я никак не могу от него отделаться.

— Возможно, это Жиль поспособствовал тому, что им сейчас приходится спешить со свадьбой? Когда он влюблен, он себя не помнит, — рискнул предположить Альдо.

234

Праздник Христа Искупителя — отмечается в Италии в третье воскресенье июля. В Венеции накануне празднования на временном помосте, переброшенном через канал Гуадекка к площади Искупителя, встречаются все венецианцы, чтобы затем поужинать вместе при свете лампад на площади Сан-Марко.

— Ты бредишь, милый друг. Ты вспомни, что он тебе написал: чистая юная девушка… Инфанта… Почти мадонна! И к тому же еще и мексиканка! Добрачные игры не для таких невест, иначе горе тем, кто их окружает!

В конце концов Альдо согласился с мнением жены и сел в Восточный экспресс, проходящий через Венецию, в компании… двух очаровательных картин Гварди [235] , которые он выбрал в качестве свадебного подарка. Он знал, что Жилю они доставят удовольствие. Если знаменитый антиквар обретет счастье в этом несколько странном браке, то его друзьям не стоит привередничать. Жиль Вобрен человек солидный, авторитетный, и хотя постоянные влюбленности кружили ему голову, если дело дошло до свадьбы, значит, обстоятельства совершенно необыкновенные. Насколько Альдо сумел понять из письма и из короткого телефонного разговора с другом, Жиль действительно был очень влюблен. Об этом свидетельствовали его торжественность и непривычная сдержанность, и даже его голос. Альдо не почувствовал того безумства, которое сопровождало все предыдущие влюбленности Жиля. Возможно, потому, что антиквар брал в жены непорочную девушку и сознавал это.

235

Гварди, Франческо (1712-1793) — итальянский живописец, пейзажист венецианской школы.

Альдо получил подтверждение своим предположениям на Лионском вокзале, где его встретил счастливый влюбленный. Он едва узнал его в высоком мужчине, одетом во все черное — плащ из альпаги [236] и шляпу, — который двинулся ему навстречу с восторженной улыбкой на губах. Вобрен очень похудел, и это ему шло. Этот денди, всегда одевавшийся только в Лондоне по последнему слову моды, никогда — раньше! — не надевал подобного наряда, более уместного для погребальной процессии, чем для того, чтобы встретить ранним утром на вокзале старого приятеля. Альдо не удержался от вопроса:

236

Альпага — высокосортная материя из шерсти южноамериканских животных семейства лам.

— Ты идешь на похороны?

— Нет. Почему ты так решил?

— Но ты весь в черном! Твой наряд слишком уныл для жениха!

— Ах, это! — И Жиль добавил со стыдливым смешком: — Изабелла считает, что мне идет черный цвет. Он делает меня более утонченным!

Никаких сомнений, перед Морозини стоял новый Вобрен… Пожалуй, кисти Эль Греко… Какая метаморфоза!

— Так расскажи мне о ней! Я полагаю, ты счастлив?

— Ты даже не можешь представить, насколько! Нет в мире девушки более красивой, более знатной, более благоразумной! Я до сих пор не могу поверить, что мне так сказочно повезло. Ты знаешь, что я женюсь на королеве?

— Ну-ну, это уж слишком! — Альдо понимающе покачал головой. — Лично я считаю, что ей повезло также, как и тебе, и надеюсь, что она это понимает.

— Что ты хочешь сказать?

— Ты тоже, в своем роде, король, и смею надеяться, что она отдает себе в этом отчет. Она так же сильно влюблена, как и ты?

— Разумеется, Изабелла в меня влюблена, и я в этом уверен, но…

— Но что?

— Девушка такого знатного происхождения… Видишь ли, она — прямой потомок одновременно Карла V [237] и Монтесумы! Она не может открыто проявлять свои чувства и быть экспансивной. Улыбка, взгляд — это единственный способ выразить свои чувства, который доступен девственнице ее положения. Донья Луиза, ее бабушка, строго следит за этим…

237

Карл V (1500-1558) — император Священной Римской империи, король Испании.

Альдо вдруг показалось, что он присутствует на спектакле по пьесе «Рюи Блаз» [238] и слышит реплики старшей фрейлины: «Мадам, королева Испании не смотрит в окно! Мадам, королева не принимает цветов…» Он едва не расхохотался, но выражение лица его друга лишило Альдо желания смеяться. А Жиль продолжал:

— Она будет для меня исключительной супругой, самой благородной из жен! Хозяйкой замка…

— Хозяйкой замка?

— Да, я купил замок, но об этом я расскажу тебе позже. Изабелла ждет меня в «Ритце», и я отвезу тебя чуда. Разумеется, я заказал твой обычный номер, ведь ты предпочитаешь этот отель.

238

«Рюи Блаз» — романтическая драма Виктора Гюго (1802-1885).