Хроника посещения (сборник)

– А мы у них вместо навигатора были, – пояснил я. – Захотел наш заказчик, видимо, и птичку заполучить, и при деньгах остаться. Вот и послал своих головорезов, чтоб по нашим следам к отстойнику прошли и забрали упакованный подарочек.

– Сука, – холодно констатировал Богомол.

– Еще какая, – кивнул я. – Ну да ничего. Мы его так проучим – мало не покажется.

В ответ на вопросительные взгляды компаньонов я добавил:

– Ну, он ведь хотел жар-птицу? Так пусть получит! Со всеми вытекающими, так сказать…

* * *

Звонка от Буяна Витя так и не дождался. Более того – когда сам ему позвонил, компьютерный голос вежливо сообщил, что «абонент находится вне зоны действия сети». Может, еще не вернулся? Да вроде пора уже… А вдруг не срослось? Это ж, в конце концов, Зона, всякое случается. Тем более, не за мешком «пустышек» ведь отправились – за цельной жар-птицей!..

Ожидание затягивалось. До полуночи Боровой худо-бедно держался, благо имелись у него коньяк и вечерние ток-шоу по телеку, а потом все же плюнул и отправился в спальную – в глаза хоть спички вставляй!.. Проковыляв к кровати, Витя обрушился на нее грузным телом и мигом уснул. Возникшая было мысль, что Буян мог сторговаться с Парфюмером или иным перекупщиком, промелькнула и растворилась в абсолютной черноте лишенного сна забвенья.

Проснулся Витя от странного звона. Несколько секунд понадобилось ему, сонному, чтобы понять – кто-то выбил стекло. Ворвавшийся в комнату сквозняк подтвердил его догадку. Кожа мигом покрылась мурашками. Резко повернув голову к окну, Боровой увидел рассыпанные по полу осколки, а среди них – ее. Ни дать ни взять канарейка, вот только пылает, словно факел. Завороженно глядя на волшебную птаху, Витя лишь глазами хлопал.

А тем временем ковер под жар-птицей уже начинал дымиться.

Не придумав ничего лучше, канарейка с диким криком взмыла к потолку, и искры от нее полетели во все стороны. Шторы занялись в момент, ковер запылал, и пламя начало спешно подбираться к кровати Борового – пламя не обычное, магическое, с зеленоватыми и сиреневыми вкраплениями. А дурная птица, голося, продолжала носиться по комнате, то ли не желая искать окно, то ли просто его не видя. Не успел Витя и глазом моргнуть, а огонь был уже со всех сторон. Он оказался зажат у стены, и кровать, на которой авторитет лежал, тоже уже горела.

Вскочив, Витя в страхе попятился назад. Вертя головой из стороны в сторону, он отступал до тех пор, пока не уткнулся в стену. Похоже, что путей для спасения у него уже не осталось.

Тогда, совсем обезумев от страха, он попытался изловить кружащую под потолком огненную тварь, однако только зазря обжег руки.

В отчаянии повернув голову к окну, Боровой внезапно увидел физиономию Ворона. Тот глумливо улыбался, глядя, как Витя в окружении пылающих вещей суетится на кровати. Боровой на миг зажмурился, пораженный, а когда открыл глаза вновь, испещренная шрамами рожа сталкера уже исчезла.

Что это было? Наваждение? Или Ворон действительно заглянул в окно, дабы убедиться, что спальная пылает вовсю? В конце концов, кто, кроме вонючего сталкера, мог подложить Боровому такую свинью?..

Поди теперь разберись…

Фигурные ножки, выгорев, подломились, кровать накренилась, и Боровой, потеряв равновесие, скатился вниз, прямо на горящий ковер. Огонь с радостью принял его в свои объятья, назойливые язычки пламени взялись за волосы, а кожа мигом покрылась пузырями. Крик боли разорвал окружающий полумрак комнаты и вылетел наружу через разбитое окно.

В кои-то веки у Вити появилась возможность загребать жар собственными руками.

Но он, кажется, был этому не слишком рад.

Июль 2013

Владислав Выставной Зона отстрела Фрагмент романа

– Тихо! – Кот поднял руку, замер. Трое за спиной остановились.

Кот вглядывался в чащу, но ничего подозрительного не видел. Наверное, показалось. Не любил он тайгу в Зоне. Неприятные места. Наверное, потому что живые. Или просто изображающее жизнь – непонятную, чуждую.

– А чего мы стоим? – приблизившись, поинтересовался бандит – молодой, жилистый, вертлявый. Не зря его Шилом прозвали – видать, оно и свербит у него в одном месте. Вот и сейчас он присел вдруг на корточки, положив автомат на колени, с ходу закурил, с детским интересом глядя в сторону чащи. – Шатун, да?

Кот спокойно посмотрел на него, поинтересовался:

– Может, ты сам поведешь нас дальше?

– А что такое? – не понял Шило. С повисшей на губе сигаретой он смотрел на сталкера снизу.

– Вы идете за мной и делаете все, что я говорю, – сказал Кот. – Так мы вроде условились?

– А ты что, дерзкий, да? – скалясь, спросил Шило. Медленно поднялся, дыхнул в лицо сталкеру вонючим дымом.

– А ну, Шило, расслабься! – тяжелым голосом сказал Краб. – Назад иди и не вякай.

– Я хотел, чтоб дошло до фраера… – начал было Шило.

Краб оборвал его:

– Ты чо, не понял? Объяснить доступно?

Вены, вздувшиеся на мощной шее Краба, намекали на то, что тот не шутит. Шило сплюнул и, больно задев локтем проводника, отправился в хвост группы.

Группа была небольшая. Главарь, известный в криминальной среде как Краб, был здоровенным, наголо бритым «качком». В «Спарте» все были «качками», или хотя бы стремились походить на лидера. Банда изначально скучковалась вокруг некогда известного в городе тренажерного зала. Неизвестно, откуда пошло само название «Спарта». Возможно, вследствие суровой атмосферы, царившей в банде. Этим они сильно отличались от других группировок, тяготевших к более расслабленному образу жизни. Еще здесь был долговязый Рамзес, усеянный татуировками с такой плотностью, что те вполне могли заменить ему одежду. И Шило.

Всего трое – но никогда еще Кот не чувствовал такой гнетущей атмосферы. Казалось бы, у всех общая цель – добраться до базы, где у банды была заготовлена «дурь» на реализацию. Главарь проинспектирует корешей, «мулы» захватят груз – и обратно. Так нет же, всю дорогу они бычат, выясняют отношения и играют мускулами, как олени перед самками. И откуда у них только силы на это берутся?

– Значит так, – терпеливо сказал Кот. – Не знаю, как вы там с Нюхом ходили, но со мной иначе: я сказал «тихо» или «стоять» – значит, тихо или стоять. По-другому я не могу работать.