Хроника убийцы короля [3 книги] [Компиляция]

— Эй, Коут! Ты тут?

Секунду спустя трактирщик выбежал из кухни, вытирая мокрые руки фартуком.

— А, Коб, привет! Чем могу служить?

— Грейм прислал за мной мальчонку Оуэнсов, — раздраженно сказал Коб. — Ты не знаешь, зачем я сюда приперся, когда надо овсы возить?

Коут покачал головой.

— Я думал, что он сегодня возит пшеницу у Маррионов.

— Дурость какая! — буркнул Коб. — Ночью дождь собирается, а я тут торчу, а овсы в поле стоят не вывезены!

— Ну, раз уж ты зашел, может, хлебнешь сидру? — предложил расторопный трактирщик. — Только утром отжал!

Обветренное лицо старика немного прояснилось.

— Ну, раз уж все равно ждать… — проворчал он. — Кружечка сидра не помешает.

Коут ушел в кладовку и вернулся с кувшином. На крыльце снова послышались шаги, и в дверь вошли Грейм, Джейк, Картер и ученик кузнеца.

Коб гневно уставился на них.

— Ну и что за такие важные дела, ради которых стоило вытаскивать меня в город в разгар дня? — осведомился он. — Солнышко так и жарит…

Из-за стола, за которым сидели Хронист и Баст, раздался взрыв хохота. Обернувшись, все увидели побагровевшего Хрониста, который хохотал, прикрывая рот ладонью. Баст тоже ржал, стуча кулаком по столу.

Грейм подвел остальных к стойке.

— Я тут узнал, что Картер с мальчиком взялись помочь Оррисонам отогнать овец на рынок, — сказал он. — В Бэдн, да ведь?

Картер и ученик кузнеца кивнули.

— Понятно… — старый Коб посмотрел на свои руки. — На похоронах вас, стало быть, не будет.

Картер сурово кивнул, но Аарон выглядел ошеломленным. Он обводил взглядом всех присутствующих, но они стояли неподвижно, глядя на старого крестьянина у стойки.

— Ладно, — сказал наконец Коб, подняв глаза на Грейма. — Это хорошо, что ты нас собрал.

Он увидел лицо мальчика и фыркнул.

— У тебя такой вид, парень, как будто ты свою кошку задавил. Овец продать надо. Шеп это знал. И он не стал бы думать о тебе хоть на йоту хуже из-за того, что ты делаешь то, что надо.

Он похлопал ученика кузнеца по спине.

— Сейчас сядем, выпьем, проводим его, как полагается. Вот что важно. А уж то, что будет нынче в церкви, — это так, поповская болтовня. Мы умеем прощаться лучше их.

Он взглянул за стойку.

— Коут, принеси нам его любимого.

Трактирщик уже суетился, доставая деревянные кружки и наполняя их густо-коричневым пивом из небольшого бочонка за стойкой.

Старый Коб поднял кружку, остальные последовали его примеру.

— За нашего Шепа!

Грейм заговорил первым.

— Когда мы были мальчишками, мы как-то раз пошли на охоту, и я сломал ногу, — начал он. — Я ему говорю: беги, мол, за помощью, а он нет, не бросил меня. Соорудил небольшую волокушу буквально из ничего, на одном упрямстве. И притащил-таки меня в город.

Все выпили.

— А меня он с моей женушкой познакомил, — сказал Джейк. — Даже не помню, поблагодарил ли я его как следует…

Все выпили.

— А я когда свалился с крупом, он меня каждый день навещать приходил, — сказал Картер. — Мало кто приходил, а он вот — да. И суп мне носил, что его жена варила.

Все выпили.

— Он был добр ко мне, когда мы сюда переехали, — сказал ученик кузнеца. — Шутил со мной. А как-то раз я загубил тележную пару, которую он принес починять, так он ни слова не сказал мастеру Калебу…

Он судорожно сглотнул и нервно огляделся.

— Я его любил, правда…

Все выпили.

— Он был храбрей всех нас, — сказал Коб. — Первым бросился с ножом на того мужика вчерашнего. Был бы этот ублюдок нормальный, на том бы все и кончилось.

Голос у Коба слегка дрожал, и на миг он сделался маленьким, усталым и старым, таким старым, каким и был на самом деле.

— Однако вышло все не так. Дурные нынче времена для того, чтобы быть храбрым человеком. Однако же он все-таки был храбрым. А лучше бы я был храбрым и погиб вместо него, а он бы сейчас сидел дома и целовал свою молодуху…

Остальные загомонили и осушили кружки до дна. Грейм кашлянул, прежде чем поставить кружку на стойку.

— Я не знал, чего говорить… — негромко произнес ученик кузнеца.

Грейм хлопнул его по спине и улыбнулся.

— Ты хорошо сказал, мальчик.

Трактирщик кашлянул, и все обернулись к нему.

— Надеюсь, вы не сочтете за дерзость… — сказал он. — Я-то не знал его так хорошо, как вы все. Недостаточно хорошо для первого круга, но, может быть, достаточно для второго.

Он теребил завязки своего фартука, словно стеснялся, что вообще вылез говорить.

— Я понимаю, еще рановато, но мне хотелось бы опрокинуть с вами по рюмочке виски в память Шепа.

Мужики одобрительно загудели. Трактирщик достал из-под стойки стаканчики и принялся их наполнять. И не из бутылки: рыжий наливал из одного из массивных бочонков, которые стояли на полке за стойкой. Бочковое виски стоило по пенни за глоток, так что атмосфера сделалась куда душевнее, чем могла бы быть в ином случае.

— За что пить-то будем? — спросил Грейм.

— За то, чтобы кончился уже, наконец, этот паскудный год, — предложил Джейк.

— Ну, это же разве тост! — укорил его Старый Коб.

— За короля? — предложил Аарон.

— Нет, — возразил трактирщик. Голос его звучал на удивление твердо. Он поднял свой стаканчик. — За старых друзей, которые заслуживали лучшей участи!

Люди по ту сторону стойки торжественно кивнули и осушили стаканчики.

— Ох, Господь и владычица, ну и доброе виски, — почтительно сказал Старый Коб, слегка прослезившись. — Щедрый ты мужик, Коут. Я рад знакомству с тобой.

Ученик кузнеца поставил было свой стаканчик, но стаканчик тут же опрокинулся набок и покатился по стойке. Мальчик подхватил его прежде, чем он свалился на пол, и с подозрением уставился на круглое донышко.

Джейк разразился зычным крестьянским гоготом, а Картер аккуратно поставил свой стаканчик на стойку кверху дном.

— Я уж не знаю, как это делают в Рэннише, — сказал мальчику Картер, — но в наших краях именно поэтому и говорят — «опрокинуть рюмочку».

Ученик кузнеца смутился и поставил свою рюмку на стойку кверху дном, вслед за остальными. Трактирщик ободряюще улыбнулся ему, собрал рюмки и скрылся на кухне.

— Ну чего, — бодро сказал Старый Коб, потирая руки, — успеем еще насидеться, когда вы вернетесь из Бэдна! А погода ждать не станет, да и Оррисонам, наверно, не терпится отправиться в путь.