Хроника Великой войны
Шрифт:
– Куда ты?
Она остановилась.
– На базар.
– Зачем? У тебя же все есть, – Халхидорог догнал её. – Или солдаты не принесли рыбы и хлеба, как ты просила?
– Конечно принесли, но я думала посмотреть приправы. Вы ведь совсем в них не разбираетесь.
Они прошли несколько шагов, наконец Халхидорог произнес:
– Знаешь что, давай договоримся. Я – командир корпуса и не хочу, чтобы ты ходила по базарам, как обычная простолюдинка.
– А разве я не простолюдинка? Да и ты, хоть и начальник, а не князь и простых
– Но как-то неудобно выходит. Солдаты думают, что я тебя, как негодяй последний, взял, чтоб ты мне рубахи стирала да еду готовила.
– Что ж поделать, если я всю жизнь провела в трактире. Я только готовить да стирать умею. Больше ничего, – грустно развела руками Осерта. – Других интересов у меня нет.
– То есть как нет? Не ты ли так говорила со мной о жизни и о смерти, о добре и о зле, о мире и о войне?
Девушка потупилась.
– Знаешь что, – Халхидорог осторожно взял у неё корзину. – Пойдем вместе, а то это никуда не годится. И не надо на базар. Там много народу и душно. Лучше пойдем на берег моря.
– И что мы будем делать?
– Пока мы жили в той деревеньке, мы даже ни разу не сходили купаться. Идем, я тебя научу! – воодушевился Халхидорог.
– Хорошо, – согласилась Осерта.
Они шли по улицам Коны, и Халхидорог чувствовал на себе вопросительные взгляды укрывшихся под тенью навесов парзийцев. Они как будто спрашивали его, кто он такой и кто девушка, идущая рядом с ним.
– Правду говорят о гхалхалтарах: позор они навлекут на наши согбенные головы. Не убережем мы жен своих, – тихо сказал толстый парзиец в полосатом халате.
Воитель не расслышал его слов, но если бы и понял, то пропустил бы мимо ушей: не хотелось омрачать прогулки.
– Ты говорила, что тебе нравится море.
– Да, оно сродни горам. Такое же величественное, только сила гор в их незыблемости, а моря – в его движении, стихийности.
– Как хорошо ты говоришь. Ну идем, быстрее!
Постовые на воротах беспрепятственно пропустили их. Какой-то подозрительный герой, а, может, просто искатель приключений, некоторое время плелся за ними, но потом отстал. Они двинулись от города по песчаному берегу. По пути попадались отдельные отряды низших. Твари с нескрываемой злобой поглядывали на гхалхалтара, но приближаться остерегались и трусили в отдалении.
– Сегодня прекрасная погода.
– И все-таки зря ты не пустил меня на базар. Я хотела приготовить чего-нибудь повкуснее, да, видно, придется тебе есть вареную рыбу.
– Ради прогулки с тобой я готов есть сырую рыбу.
– Тогда не обессудь, – улыбнулась Осерта.
Они зашли в пальмовую рощу, и город скрылся из вида. Халхидорог остановился, стянул сапоги и с удовольствием почувствовал под ступнями мокрую прохладу песка.
– Разувайся, так лучше.
Девушка сняла сандалии.
– Что теперь?
– Пройдем дальше. Я вижу, там неплохой пляж.
Они
подошли к маленькому заливу. Песчаные, пригретые солнцем склоны спускались к лазурной воде, в которой отчетливо отражалось ребристое дно. Халхидорог вышел из пальмовой тени, приблизился к ласковому морю и зашел по щиколотку.– Хорошо, тепло.
Сбросив одежду, он побежал от берега. Вокруг него павлиньим хвостом разлетались перламутровые брызги. Наконец Халхидорог упал, уйдя под воду с головой. Осерта внимательно смотрела на море, угадывая, где он собирается вынырнуть. Халхидорог показался совсем не там, где она ожидала, и, стряхивая с волос крупные капли, радостно захохотал:
– А ты чего ждешь? Иди сюда, ко мне!
– Я не умею плавать.
– Ничего, здесь не глубоко. Не утонешь. Я тебя научу.
Она отложила корзину, которую взяла, думая, что идет на базар, аккуратно свернула накидку…
Халхидорог с удовольствием запрокинулся на спину и лег на воде. Черные волосы водорослями распластались по волнам. Море слабо покачивало его длинное, уставшее тело, и он чувствовал, как смывается с него накопившаяся за время походов грязь. Наверху раскинулось высокое, голубое, без единого облачка небо, и в тот момент жизнь показалась Халхидорогу столь же безоблачной и необозримой, бесконечной, как будто не шла война…
– Признаться, я боюсь воды, – раздался голос Осерты.
Халхидорог очнулся, встал на дно. Она в нерешительности топталась у берега, постепенно пробираясь дальше.
– Давай, смелее. Вода не кусается, – рассекая волны, он подошел к девушке, взял её за руку. – Сюда, сюда. Дно чувствуешь? Хорошо. Главное, разумно работать руками и ногами, не расходуя лишней силы. Оттолкнись ото дна. Не бойся, я поддержу…
Через час они сидели, отогреваясь на солнце. Задумчиво перебирая намокшие волосы, Халхидорог улыбнулся:
– Ну вот, а ты говорила: "Базар". Какой базар? Радуйся, пока живешь, пока есть возможность…
Отпущенные Хамраком Рупин и Китара благополучно добрались до Коны. Кельзан принял их лично и долго расспрашивал о бессмертном. Герои отвечали, что он является одним из мудрейших правителей и вовсе не так жесток, как о нем говорят. Князь кивал головой и улыбался, не то довольно, не то снисходительно. Воины так и не поняли, поверил он им или нет. Наконец Кельзан отпустил героев.
Рупин и Китара отправились в разные концы города и за две недели, которые они провели в столице после своего возвращения, встретились только раз.
Заметив воительницу на улице, Рупин окликнул её. Китара обернулась, несколько удивившись. Он быстро подошел к ней и спросил что-то насчет службы. Она пожала плечами, ответив, что все в порядке. Они пошли вместе, наводя страх на парзийцев. По улице пополз шепот:
– Коли два героя сложили силу свою воедино, значит, дело серьезное. Да оградит нас Вседержитель от подобных гостей.