Хроники былого и грядущего

— Как тогда мы доберёмся до нужной цели? — Сноу решительно сложил руки на груди.

— О, не недооценивай этого… мага, — бросил взгляд на Ишпакая. — Он сумеет дать тебе направление даже на расстоянии, — ведь не даром приходил ко мне во снах!

Сам Ишпакай имел вид человека, которому было решительно плевать, оставаться здесь или лететь в неведомые дали. Он просто кивнул.

— Те, кто вернётся, станут героями, — произносит он. Фраза чем-то зацепила, отчего на колдуне остановилось множество задумчивых глаз. Репутация… это то, что определяет этот мир.

— Наверное, я тоже смогу поучаствовать, — раздался голос уже достаточно пожилого человека. Вперёд выступил бывший королевский гвардеец — сир Барристан Селми. — Слишком долго я ошибался в своих решениях, слишком часто поддерживал сторону зла. Пора очистить свою репутацию и помочь спасти королевство.

Речь была негромкой, но жизнеутверждающей. Селми, несмотря на службу режиму «Безумного Короля», а потом и «Кровавому Орису», был человеком крайне высокой чести.

— Я тоже! — вслед за ним начали вызываться другие добровольцы, все как один из знати или рыцарства.

— Какая-то авантюра, — едва слышно прошептал Визерис.

Оглядываю молодого мужчину, который задумчиво косился на сборище людей, которые решительно обсуждали планы уничтожения древнего зла.

— Надеюсь, — начал он уже более громко, — никто не думает, что сможет оказаться у этих… — поморщился, — Земель Вечной Зимы на своих двоих? — «Король» хохотнул. — Или на лошади? Нет, здесь нужно что-то более быстроходное!

* * *

Визерис Таргариен, взгляд со стороны

Во время полёта, Таргариена не покидала лишь одна мысль: «Каким образом это вообще случилось?!»

Будущий король всего Вестероса, не мог понять, отчего ситуация сложилась так, что теперь он, вместе с отрядом солдат Моустаса, включая его служек, таких как Джон Сноу, летит лично разбираться с угрозой.

Последний разговор, во время которого всё было решено, так и стоял у него перед глазами. Кажется, только что они обсуждали проблему опасного перехода, шансы, риски, нужный путь, а далее, он будто бы увидел свой путь: как можно завоевать уважение собравшихся лордов.

Что бы и кто бы не говорил, но Визерис не был глупцом. Он видел, как на него смотрят остальные, видел, что его мало во что ставят. Но физически не мог вести себя иначе.

«Нужно изображать недалёкого умом выскочку. Даже при матери!»

И это было так. Никому не нужен был излишне самостоятельный король. Ни работорговцам из Залива, ни Гису, ни Браавосу и остальным Вольным городам, ни даже Рейлле. Нет, нужна послушная фигура, знамя, «последний Таргариен», которым должен быть мужчина.

Визерис понимал, что прояви он себя по настоящему, серьёзным и вдумчивым лидером, то очень быстро окажется заменён. Нет, «они» опасаются повторного появления Эйгона Завоевателя.

«Такое поведение ещё простительно женщине, ведь она стоит за спиной мужа, которым может стать кто угодно, но уже не простительно мне», — гневно думал молодой мужчина.

В некоторые моменты Визерису физически было больно отдавать бездарные приказы. Например такие, из-за которых его наёмничий отряд «Красные Драконы» стал скатываться на самое дно по негласному рейтингу.

Но скоро ситуация изменится.

«Подвиг, о котором сказал этот асшаец. Это действительно так. Одолев Короля Ночи, я вернусь уже не пустышкой, а фигурой, с которой придётся считаться. Далее, будто бы из жалости из из-за внезапно нахлынувшего воодушевления, подарю Моустасу должность в Малом совете. Он ведь был мастером над законами? Пусть продолжит им быть. Этот человек поможет мне обрести независимость. Главное — не попасть уже под его контроль».

Кутаясь в тёплый плащ, король воображал, как про него сочинят десятки баллад, как он будет править и как возвеличит собственное королевство.

«Скоро я откроюсь им, поведаю остальным правду о самом себе, — думал он. — Покажу, что не являюсь глупцом или пустышкой. Как же надоело притворяться никчёмным, причём во всём!»

Невольно Визерис нахмурился, вспоминая, как его мать с радостью пошла навстречу Моустасу, который чуть ли не моментально организовал их группу.

«Она совсем не сопротивлялась моему решению. Даже… вздохнула с какой-то радостью? Поставила на мне крест?! Ещё рано! Дайте мне проявить себя!»

Дейнерис, которая даже сюда привезла с собой Клааса, последовала совету последнего, и вот, Визерис оказался главой самого важного отряда — чья задача заключалась в уничтожении великого, практически вселенского зла.

Путь проходил на двух больших драконах, которых контролировал Визерис. К счастью, этот самый «Джон Сноу», оказался не таким уж бесполезным увальнем, отчего смог наладить со своим нечто вроде дружеских отношений.

— Нам нужно немного отклониться на восток, — сказал ему на привале Джон, на что Визерис лишь молча кивнул. Он тоже слышал голос Ишпакая. Они забрали на запад слишком сильно. Впрочем, осталось недолго.

Визерис с неудовольствием покосился на двух слуг, которые едва справлялись, чтобы обеспечивать все его капризы. Но у него был выбор: взять умелых воинов или способных скрасить его дорогу, обеспечив максимальный комфорт. Верное решение далось с трудом.

С неудовольствием Таргариен поймал себя на том, что слишком сильно свыкся со своей ролью избалованного аристократа.

— Скажи, Сноу, насколько ты будешь силён в бою, если в том месте нас будут ожидать? — внезапно для своего спутника, решил поинтересоваться Визерис.

— Хм, — покосился тот на «короля». — Если в бою на мечах, то выше среднего. Но явно не дотяну до сира Барристана или до Дрого, — кивнул парень на рыцаря, а потом и на здорового смуглокожего мужчину, который возвышался над ними всеми.

— Ну ещё бы, — фыркнул Визерис в ответ, — не для того я брал с собой любимую игрушку сестры, чтобы его превосходили по навыкам первые же попавшиеся слуги Моустаса.

— Но если использую силу оборотня, то одолею всех, кто здесь находится, — продолжил Джон, делая вид, что не услышал последний слов Таргариена.

Бывший Белый Плащ лишь улыбнулся, не пытаясь оправдаться или что-то спросить. Вышеупомянутый Дрого же и ухом не повёл, ведь из того, что произнёс Сноу, не понял ни слова, а вот сам Визерис ощутимо растерялся.