Хроники Червонной Руси

– Да хоть щас с тобою сражусь! Дай токмо меч мне! – воскликнул Ратибор. – На мне, яко на собаке, всякая рана заживает! Игоревич твой исподтишка, в спину нож бросил! Ты, я гляжу, не таков! Вот тебе совет мой: остерегись! Давидка – он вор! Лихой он человечишко! А князёк дурной! Вот отец твой – хоть и ворог нам был, но прям он был, смел, безоглядчив! Любили его на Руси!

– Что ты, боярин, князей судить тут принялся? Твоё ли это дело? – с удивлением заметил Володарь.

– Может, и не моё. Ты слова мои попомни. Игоревич – мразь, дрянь! Зря ты с им повёлся. Уж я-то со многими князьями знаком был, многих норов ведаю. Пото 109 и говорю тебе. – Боярин лихо подкрутил здоровой рукой седатый ус.

109

Пото (др.-рус.) – потому.

– Вот что, Ратибор. Мы – не злодеи какие, не кровопивцы! Заняли мы Тмутаракань, потому как князь твой Всеволод никаких уделов нам давать не хочет. О том ему и скажешь, как в Киев воротишься. Держать тебя в Тмутаракани под стражей мы с Давидом более не будем. И за ворогов лютых нас не почитай! – объявил Володарь. – Коли рана твоя зажила, нынче же и отъезжай! Из ратников своих, кого хочешь, возьми.

– Тебя более ворогом почитать не буду! – вскинул голову Ратибор. – Честный был у нас с тобою поединок! Доведётся – продолжим его когда! А об Игоревиче всё тебе уже молвил. Дозволь, нынче же съеду. Припасы соберу, рухлядишку – и в путь.

– Добро. – Володарь поднялся, собираясь выйти, но у самого порога вдруг остановился и обернулся. – Вот что, боярин. Говоришь, отца моего ты знал. Как думаешь, из-за чего отец мой, князь Ростислав, нас малых с матерью во Владимире бросил и прибежал сюда, в Тмутаракань эту?!

– А зрел, торг здесь каков?! Платна 110 какие, шёлка многоценного сколь! Паволоки, парча, рыба, ворвань, меды! Кони резвые! Чего токмо несть! Злато тако в руци и сыпется! Вот и восхотел сего отец твой!

110

Платно – ткань, полотно.

– А правда, будто жёнка у него была, полюбовница? – спросил вдруг Володарь.

– Правда, князь. Девка – очей не оторвать! Да ты её сам узришь, коли хошь. Здесь она живёт, в Тмутаракани, и по сей день. Таисией зовётся. Из древнего, да обедневшего рода Каматиров. Дальний пращур ейный строил для хазар крепость Саркел 111 . Белую Вежу, по-нашему. Тако вот. – Ратибор вздохнул. – Токмо ты, князь, лиха Таисии сей не чини. Не поминай обид былых. Она тут ни при чём. Славная жёнка.

111

Саркел (Белая Вежа) – крепость на Дону.

– Ладно. Зря я её вспомнил. Прощай, боярин Ратибор. Может, свидимся когда. Удачи тебе, – заключил Володарь.

– И тебе.

Два человека, бывшие врагами, супротивниками, но не озлобившиеся, не обратившиеся в диких зверей, на том расстались. Если и будет после князь Володарь вспоминать о боярине Ратиборе, то только с уважением.

Глава 11

Халдей спешил в княжеский терем с очередной важной вестью. Конь его, пропетляв по посаду, рысью вынесся к крепостным воротам. Подгоняемый нагайкой, промчался он мимо громады собора Рождества Богородицы, свернул влево, заржал, круто остановленный всадником возле княжьего подворья. Торопливо засеменил Халдей по выложенной толчёным кирпичом дорожке.

Володарь и Давид принимали его всё в той же горнице. Чадил на ставнике светильник, луч солнечный пробил себе путь через высокое сводчатое окно и падал на фигуру хазарина в долгой серой хламиде, церемонно упавшего к ногам князей.

«У нас на Руси так не ползают. Ни един боярин не повалится. Ну, отвесит поклон, и только. Да что там боярин – и купец, и ремественник, и людин тоже», – думал Володарь. Дико, непривычно было ему подобное раболепие. Но привыкать надо было ко всему. Привыкать и не удивляться.

– Светлые князья! Мне, сирому и худому, довелось узнать новости из Константинополя. На торгу я расспросил греческих купцов, торговцев паволоками. Так вот: пока мы с вами бороздили просторы Эвксинского Понта 112 , базилевс 113 Никифор Вотаниат был свергнут с престола. Новый базилевс у ромеев – Алексей из рода Комнинов.

– Вот так весть! – присвистнул от изумления Давид.

– Против прежнего базилевса взбунтовалась армия. Заговорщики ворвались во дворец. Старый Никифор был силою пострижен в монахи, – продолжал взволнованным голосом Халдей.

112

Эвксинский Понт – Гостеприимное море; греческое название Чёрного моря.

113

Базилевс – византийский император.

– Хоть не прикончили его, и то ладно, – заметил Володарь. – Или не накормили ядом.

– Вначале новый император хотел взять в жёны базилиссу Марию Аланскую, супругу двоих бывших базилевсов, но после он предпочёл разделить брачное ложе с патрицианкой Ириной из влиятельного рода Дук.

– Сколько лет нынешнему базилевсу? – спросил Володарь.

– Тридцать три года.

«Мы в сравнении с ним – мальчишки. Обоим только двадцать два стукнуло», – подумал Ростиславич, переводя взгляд на заметно насторожившегося Давида.

– К добру или к худу для нас переворот сей? – Глубоко посаженные карие глаза Игоревича беспокойно забегали. – Такое дело!

– Базилевс Никифор был другом князя Всеволода, базилевс Алексей – его враг, – ответил Халдей.

– С чего ты это взял?

– Ну, во-первых, достопочтимый князь Володарь, как нам всем известно, люди Никифора по сговору с князем Всеволодом увезли из Тмутаракани князя Олега. А во-вторых, Алексей Комнин – он был раньше великим доместиком Запада, то есть командовал войсками западной части империи ромеев. И когда несколько лет назад, ещё во времена базилевса Михаила Парапинака, в Херсонесе случился бунт, то покойный князь Святослав 114 , отец Олега, послал на помощь Комнину рать. Но вскоре князю Святославу выпало умереть, и тогда князь Всеволод, заняв его место, отменил уже начатый поход, вернул в Киев войско. С той поры они с Алексеем Комнином и стали врагами.

114

Святослав Ярославич – брат Изяслава и Всеволода Ярославичей, занимал киевский стол в 1073—1076 годах.

– А ты неплохо ведаешь о делах на Руси, – отметил Володарь.

Халдей в ответ подобострастно улыбнулся.

– Рад служить вам, о доблестные князья!

– Выходит, раз базилевс Алексей – ворог князю Всеволоду, то не помочник он ему. Не поспешит воротить Тмутаракань под руку Киева. – Игоревич задумчиво огладил бороду.

– Ему это невыгодно, князь, – подтвердил Халдей. – Полагаю, в ближайшее время он не обратит на наш маленький город свой взор. Не до нас ему. Много врагов у базилевса ромеев. Турки, норманны острова Сицилия, печенеги 115 .

115

Печенеги – союз тюркоязычных племён. В описываемое время были оттеснены половцами из причерноморских степей и кочевали в Нижнем Подунавье. Совершали опустошительные набеги на Византию и Венгрию. Представляли из себя европеоидов с небольшой примесью монголоидности.

Разговор на том был окончен. Халдей поспешил покинуть княжеские хоромы.

Шёл он, ведя в поводу коня, по торгово-ремесленному околоградью, мимо купецких лавок и мастерских, когда внезапно до слуха его донёсся звон яровчатых гуслей 116 и громкий, выводящий старинный напев голос певца. Халдей обомлел от неожиданности. Бледность растеклась по красивому молодому его лицу: «Боян! Песнетворец Боян! Правая рука князя Олега! Не может быть!»

Халдей осторожно протиснулся через торговые ряды.

116

Резонаторные коробки гуслей делают из явора. В языке «яворчатый» превратился в «яровчатый».