Хроники Дебила. Свиток-6

– А вот зачем...
– Ответил я, и изложил им свой план.

И вот, спустя несколько дней, мы стоим в неприметной бухточке, возле которой запаслись водой, заодно решив что это хорошее место для засады. Ждем-с.

Наконец, сидящий на высокой скале Мнау'гхо, увидел мелькающий в волнах парус, и мы приготовились...

– Ну, что скажете?
– Спросил я у наших краеведов-лоцманов, приглядываясь к все еще спокойно идущему, и не подозревающему о предстоящем гоп-стопе суденышку.

– Угу...
– Грустно подтвердили они.
– Корпус широкий, борта сверху внутрь завалены. Видать издалека идет...

Несколько раз поймав на вранье, я сумел доказать им, что врать Великому Шаману, - дело бесперспективное, так что больше они таких попыток не предпринимали.

Тут раздался приказ Дор'чина, мы дружно налегли на весла, и бросились наперерез. Команда нашей жертвы, тоже видать состояла из людей опытных, так что они быстро развернули свой кораблик... Но мы все равно оказались быстрее. Подошли борт о борт, зацепились кошками, которые я все-таки соблаговолил сделать. ...Правда из корневищ деревьев.

Дальше просто перепрыгнули на борт, устрашая всех своим видом, ростом, боевым кличем, и крутизной доспехов.

Как это было и в случае с кораблем Ясьяяака, - увидев какие важные гости наведались на их кораблик, - матросики сложили оружие и сопротивления нам не оказали.

Кто тут капитан?
– Важно вопросил я у столпившейся посреди суденышка команды.

– Я, - вышел вперед мужичок средних лет. Лицом он пытался изобразить полнейшее и безмятежнейшее спокойствие. ...Что сразу выдало его с головой.
– Член, взятого на абордаж "морской полицией" кораблика, будет испытывать что угодно, кроме спокойствия. А значит, дело тут нечисто!

– Чего везешь?
– Грубо спросил я его, стараясь изобразить максимальное высокомерие истинного оуоо.

– Дык... Разное...
– Развел мужичок руками.
– Масло в основном, да ткани немного.

– А из запрещенного?
– Сурово нахмурил я брови.

– Дык... Как же я этакое повезу, коли оно запрещено???
– А взгляд так и прыгнул на кувшины с маслом, плотно упакованные в специальные стойки, занимающие почти половину всей лодки.

– Ага-ага...
– Продолжил я пытливо глядеть на капитана.
– А никого подозрительного не видел?
– Еще более сурово спросил я его.

– Кого...???
– Лицо капитана удивленно вытянулось.

– Да был тут замечен один корабль с чужаками... С запада шел. Сильно набедокурили они на Оленьей Речке и в Шамиакааре.

– Дык, я с востока же иду?
– Вздохнул с облегчением капитан.
– Ничего этакого не видел.

– С востока, а откуда? Ну-ка давай подорожную...

Мужик полез в заветный сундук, намертво прибитый возле рулевого весла. Достал оттуда некий ящичек, из ящичка мешочек, а вот уже из мешочка, извлек моток цветных шнуров.

Разбираться с этими "записями", я пошел на свое судно, где в трюмном ящике, возле кормы, прятались наши мореходы, напрочь отказавшиеся показывать свои лица чужакам.

Разбирались мы с этими чертовыми шнурками, наверное больше часа. Все-таки это узелковое письмо, сравни какой-то головоломке.

Но в конце концов, своего добились, - смогли "скопировать" персональные узлы парочки Родов, и пять, - названий портов, хотя скажу честно, - задачкой это оказалось непростой.
– Да от нее бы наверное крыша съехала даже у какого-нибудь маньяка-макрамешника. А уж я бы точно один не справился.
– Пришлось задействовать наших капитанов, и Тууивоасика. Последний вообще оказался большим спецом по этому делу, сиречь, - грамотным. Вот только заставить его помогать себе, было крайне тяжело.
– Приходилось спрашивать буквально о каждой петельке и продевании в нее шнура...

– Так что у тебя в кувшинах?
– Спросил я у капитана, возвращая ему связку.
– И будет лучше, если ты скажешь мне об этом до того, как я разобью эти кувшины, и увижу сам. Потому что тогда, уходя с твоего суденышка, я подожгу его, а масло, как ты знаешь, очень хорошо горит. А такая смерть.., думаю, тебя не порадует!

– Там бронза...
– Помертвев лицом, испуганно ответил капитан.
– Клянусь тебе благородный оуоо, это в первый раз!

– Ты опять осмеливаешься лгать мне?
– Покачал я головой, явно сожалея о несовершенстве мира и порочности человеческой натуры. Ты думаешь, я поверю что ты, единственный на свете побережник, который не является вором, мошенником и негодяем?

Впрочем ладно. Я не гоняюсь за мышами и сусликами, - моя добыча куда крупнее. Но в назидание тебе, и всем воришкам, которых ты встретишь на своем пути и поведаешь об этой истории, - я заберу твой груз!

В течении следующих часов пяти-шести, я проклинал это свое решение.

Нет, масло это и впрямь было хорошей добычей.
– Ясьяяак и Отуупаак, в два голоса заверяли меня в этом.

И впрямь, вскрыв один из кувшинов, я обнаружил там что-то вроде оливкового масла, густого и ароматного, которое, по словам наших гидов, давили из плодов некоего кустарника. А если еще учитывать, что на дне кувшина лежал бронзовый кругляшок, килограммов этак на пять с лишним, причем в точности совпадающий размерами с донышком. (Ага, так я и поверил байкам про "первый раз", - явно годами отработанная технология). И судя по весу, таких "заряженных" кувшинов было штук двадцать, - добычу мы и впрямь взяли богатую. Да еще и пара десятков кусков ткани, из каких-то растительных волокон, окрашенной в приятный темно-зеленый цвет, были "неплохой прибавкой к пенсии", как сказал бы МММемщик Леня Голубков.

Но вот перегрузить, а главное, подготовить место для этих чертовых кувшинов, - стало настоящей морокой!

Да, пожалуй, если бы не помощь команды с захваченного судна, и специальные подставки-ячейки, которые пришлось аккуратно разбирать на месте, и собирать на нашем корабле, - мы бы с этой задачей хрен справились бы.

Впрочем, - наши пленники не жаловались.
– Более того, известие что их отпустят даже ни разу не убив, - они восприняли как необычайный подарок судьбы, и даже не пытались лезть к нам с разными вопросами, о том кто мы, откуда, и какими полномочиями обладаем.

Так что, прилежно проделав всю работу, они еще долго-долго благодарили нас, и убрались восвояси ограбленные, но счастливые.

Оно ведь и правда было аттракционом невиданной щедрости и человеколюбия.
– Даже мои соратники, привыкшие уже, что весь мир населен сплошь, - " пятиюродными родственниками со стороны бабушки двоюродного дяди, пришедшей из другого народа жены", и то, думаю, без зазрения совести, перерезали бы попавшихся под горячую руку морячков. А что?
– Мы же их на абордаж брали?
– Значит воевали! А на войне, даже дальнего родственника зарезать не зазорно, коли он на другой стороне бьется.

Но я отпустил.
– Оно и кровь лишнюю проливать неохота. Да и на наших лоцманов-капитанов, это произвело бы удручающее впечатление.

Нет, не в том смысле что они страдали излишним гуманизмом.
– Думаю, случись им самим захватить этот кораблик, - экипаж ждала бы куда более печальная участь. Просто оказавшись сами в роли добычи, они обязательно примерили бы ситуацию на себя. И вполне могли бы решить, что их ждет та же участь, после того как они станут ненужными. А отсюда и до отчаяния недалеко. А отчаяние толкает даже пугливых зайчиков, на отчаянные поступки.
– Оно мне надо? Пусть уж лучше думают что я обязательно сдержу слово, и отпущу их обратно, да еще и с немалой наградой!