Хроники Диких Земель

Пираты удивленно переглянулись.

–  Да, я понимаю, у вас все еще шумит в головах после вчерашнего, и вы туго соображаете! Мы не идем захватывать город! Это плавание будет скорее посольским, чем военным! Нужно перевести на борт всех пленников. И главное: шевелитесь, мы должны отплыть через пару часов!

В назначенный срок "Варракат" под всеми парусами вышел в открытое море…

Тэвриз-Хараг, гостиница "Под тремя пальмами".

… Пока караван отдыхал и восстанавливал силы после перехода по пустыне, Милиик разговаривал с постояльцами гостиницы. Он хотел выяснить у купцов и путешественников, что необычного или удивительного имеется в окрестностях города или в близлежащей пустыне. К сожалению, этот опрос ничего не дал. Тогда они вместе с Асуфом отправились пройтись по местному базару - узнать, о чем говорят люди.

Следуя меж торговых рядов и время от времени заговаривая с продавцами, путники оказались на самом краю рыночной площади, у северных ворот города. Среди нищих, сидевших на земле возле городской стены, выделялся один старик в лохмотьях, на голове которого был повязан новый клетчатый платок с бахромой. Он держался особняком от прочих, лицо его было сумеречным, и, видимо, поэтому говорить с ним не решался ни один горожанин или приезжий. Ряды лавок здесь оканчивались владениями торговца корзинами, плетенными из листьев пальмы. Милиик вежливо поздоровался с ним и спросил, не знает ли он этого странного человека.

–  Как же не знать, месаиб! Имени он своего никому не называл, а так здесь все зовут его Ворон или Гриф. Если дадите ему пару монет, он расскажет вам свою историю… может быть.

–  Почему "может быть"?

–  Посмотрите на него сами! Он ни разу не улыбался и не разу не злился, чтобы ни было! Точно у него маска вместо лица! Бывает, кто-нибудь бросит ему на край одежды медяк, а тот сидит, как истукан, даже не шевельнется. Или иногда посмотрит на бросившего мутными глазами, будто видит что-то, чего другим видеть не дано. Странный он, в общем! Хотите попытать счастья? Он не часто вообще-то разговаривает с людьми!

Милиик и Асуф подошли к сидящему человеку, а когда Милиик протянул руку с монеткой, нищий поднял на него глаза и произнес:

–  Гмар нотра куттолик о-ното-о, а, пуено?

–  Странный какой-то язык, месаиб! Я раньше никогда такого не слышал!
– зашептал Асуф на ухо своему молодому господину.

–  Я тоже!
– прошептал в ответ Милиик, а обращаясь к старику, громко сказал: - Извини меня, старец, но я не понимаю, что ты говоришь!

–  Лмин ниикату мииу сиилу оюоу, миу мисоу!
– прозвучало в ответ.

–  Хм, а это напоминает мне один из мертвых языков, что я изучал с помощью свитков в библиотеке нашего утана!
– проговорил себе под нос Милиик, а уже громко произнес: - Мда, и этот твой диалект очень любопытен, но мне хотелось бы расспросить тебя о тех удивительных местах, где, как говорят, ты побывал!

Нищий махнул рукой в сторону:

–  А, род людской, никому не хватает мозгов понять языки Первых! Я же их слышал! А то, что могу говорить на них, так это только затем, что без этого я бы не выжил!

–  Если хочешь, я отсыплю тебе прямо из кошелька, только рассказывай!

–  Убери деньги с глаз моих! Одной монеты Аббуле достаточно! Аббула никогда не врет! Не слушай никого из прочих, что сидят здесь! Они все - плуты и мошенники! Им нужны лишь деньги! А я свидетельствую об истине, древней, как весь наш мир!

–  Хорошо, уважаемый, только вот, примите всё же от меня вот эти серебряные монеты - Вам хватит этого надолго, надеюсь, для сносного житья!

Милиик достал из-за пазухи еще один кошелек, поменьше, и отдал деньги старику. Когда он делал это, красный нефрит, что болтался на его шее на тонкой бечевке, выбился из-под одежды и повис снаружи. Нищий, увидев камень, побледнел как мел, попятился, да так и упал на спину, в испуге вытянув вперед обе руки и выпучив глаза.

–  О, о, номана, полиику, вианогоро толииаам синан!! Нет, нет, не может быть! Вы пришли за мной!! Хранители, не делайте Аббуле ничего плохого, о могущественные!! Я… я… должен был чем-то жить!! Простите, простите меня!!
– он сначала приподнялся, а потом упал в ноги путникам, зайдясь от рыданий.

–  Успокойся, ты напрасно так испугался! Я всего лишь путешественник, ученый, а это мой друг и проводник! Я честное слово не знаю, о ком ты говоришь, и какую тайну ты мог тут выдать, я не знаю!

–  Вы… вы… в самом деле, не Хранители и не их слуги?! Но камень… он принадлежит только им, их ордену! Нет, я боюсь, вдруг вы испытываете меня или вас подослали, чтобы отомстить за то, что случилось там, в пустыне, в Третьем Круге!

–  Ну, хорошо, вот что: пойдем с нами в гостиницу, где мы остановились, или, если хочешь, в любое место здесь, неподалеку, которое тебе хорошо известно, а там спокойно поговорим!
– предложил Асуф.
– И перестань трястись, пожалуйста!

–  Да… да… Аббула пойдет за господином с камнем Хранителей! Лучше пойти прямо, а потом немного направо - там есть харчевня "Оазис вкуса", хозяин добр к Аббуле, он может накормить хорошо и дешево!

В конце концов, все трое оказались на заднем дворе харчевни, возле блюда с тремя жареными цыплятами и овощами - угощение, разумеется, было приобретено Милииком. Подкрепив силы и успокоившись полностью, нищий стал рассказывать:

–  Хотите - верьте, хотите - нет, молодой господин, когда-то я был силен и удал! Эта моя удаль не понравилась старшине стражи в Сутехе, зато его дочь была влюблена в меня до беспамятства. Я был искусен в сочинении стихов, знал несколько языков народов Юга и Севера. Тамошний утан ценил меня за мои дарования, но ему не хотелось обидеть своего старшего офицера, поэтому он посоветовал мне уехать поскорее, а сам снабдил меня письмами к своим двоюродным братьям, правителям городов Нумаан и Измевар. Ныне этих городов нет, их поглотили пески, а тогда это были оживленные места на караванных путях, цветущие и богатые! Я служил этим братьям, по очереди выполняя для них несложные поручения, такие как составление писем для иностранных торговцев, да помощь в переговорах в качестве толмача, благо оба города были на противоположных концах одного и того же большого плодородного места в получасе ходьбы один от другого. Я помню, как ко мне в Нумаан принесли записку, что к полудню я буду нужен в Измеваре для участия в переговорах с одним именитым иноземным купцом. Вышел я налегке и отправился пешком, но не как обычно, по мощеному пути, а по тропе на самой окраине зеленой земли, откуда были видны дюны за защитным валом. Моя глупая беспечность, до сих пор сожалею о ней! Тут, откуда ни возьмись, из-за этого вала выскочило несколько всадников в черных одеждах, вооруженных до зубов. Они вихрем пронеслись по тропе и схватили нескольких прохожих, в том числе и меня. Нас везли, как баранов, поперек седла, накрепко скрутив руки и ноги веревками. Как оказалось потом, я попал в руки головорезов - поклонников какого-то темного культа. Они всех своих пленников приносили в жертву - вы удивитесь!

– огромному серому валуну, что стоял у них в главной пещере. Вообще, их поселение было в горах Тхум-Подот, что к западу отсюда. Это одинокие горы, торчащие посреди пустыни, как кол, вбитый посреди ровного поля. Там, в их пещерах мне и пришлось прожить четыре долгих года.

–  Как же ты остался жив, если они убивали людей ради своего идола?
– спросил Милиик.

–  Среди них главным был какой-то колдун-недоучка, он даже заклинания не умел произносить правильно, поэтому он больше орудовал кулаком и многохвостой плетью с ужасными шипами. Его жадность и его жажда власти были безмерны, и чтобы их удовлетворить, он хотел найти путь к древним знаниям. Его люди в то время уже проведали все о Черных руинах вблизи Иемиона, и как я понимаю, они побывали и в других подобных местах. В одном из таких набегов им удалось добыть верхнюю часть древнего обелиска - каменный столб с пирамидальной вершиной, - на которой были нанесены какие-то непонятные символы. Колдун горел желанием прочесть эти письмена, для чего я им и понадобился. Они дали мне целый сундук, забитый доверху древними рукописями. Я работал долго и упорно, потому что дело, поначалу бывшее для меня подневольным, целиком меня захватило. Поклонники темного культа искали там еще и сокровища, но мне не важно было золото или драгоценные камни. Я обнаружил, что все свитки, так или иначе, на разных языках, живых и мертвых, свидетельствовали об одном древнем месте, имеющем отношение к глубокой старине, и что это место несет в себе великий смысл и великое знание Древних. Я решил найти в письменах признаки, указывающие местоположение этого загадочного места, но там были лишь намеки и догадки о том, где оно могло бы быть на самом деле. Я составил описание пути к тому месту, как о том говорилось в свитках, запомнил его, а потом сжег письмена одно за другим. Символы на куске обелиска мне удалось распознать - оказалось, что это древнее предостережение от поисков Пещеры Великого Круга, как она там называлась. Записи говорили о том, что много опасностей и бедствий ждут того, кто захочет проникнуть в эту тайну и отыскать эту пещеру. Еще больше бед достанется тому, кто попробует выйти из Пещеры и поведать миру о своей находке, потому что этот секрет стерегут Хранители - тайный и могущественный орден, члены которого расселились по всем Диким Землям. Мое любопытство толкнуло меня на путь поиска этого легендарного источника мудрости, но я испытал на себе силу проклятия с того самого каменного столба.

Мне удалось бежать из пещер Тхум-Подота, а потом я добрался до оазиса Урам, где как раз собралась компания сорвиголов в поисках приключений. Мы отправились в путешествие, но когда только удалось обнаружить первые следы Древних в пустыне, в нашем отряде начались раздоры, а однажды ночью наиболее жадные и нетерпеливые ушли на самостоятельные поиски, решив, что отыщут и захватят сокровища первыми. Я знаю, что из них выжил лишь один полоумный Дуко, чудом сумевший вернуться в одиночку по пескам и каменистым пустошам обратно в оазис. Не знаю, что они там нашли, но я слыхал, что Дуко сделался от этого сумасшедшим. Я и оставшиеся ничего более отыскать не смогли, и нам пришлось уйти с пустыми руками. Дальнейшие попытки поисков привели меня к полной нищете, поэтому я дважды вынужден был так сказать, "продать караванный путь". Первыми покупателями были просто разбойники, которых я нисколько не жалел и до сих пор не жалею, а еще какие-то люди вынудили меня рассказать все об этом совершенно недавно - меня просто могли убить! Ни первых, ни вторых я так больше никогда и не видел в этих местах! Должно быть, они и вправду все сгинули!