Хроники Иберлена (Трилогия)

— Не знаете, как ваша жена и дети? — спросил тогда Эдвард.

— Надеюсь, движутся в сторону гарландской границы, как я им и сказал. Охрана с ними, и та часть страны пока спокойна. А от вашей супруги были вести?

Фэринтайн не ответил.

— Что ж, — сказал Клифф. — Выпьем тогда за леди Кэмерон. Не знаю, есть ли вообще тот свет, но надеюсь, ей там лучше, чем нам здесь.

Они выпили. Воспоминание о смерти Кэмерон было для Эдварда как незаживающая рана. «Мы вместе сражались. Выстояли в самый тяжелый и темный час. Возьми я ее в жены тогда, это могло принести нам обоим радость. Но я отказался, и до сих пор не знаю, был ли я прав. Может быть, этот брак был бы лучше, чем тот, в котором я состою сейчас. Может быть, нет. Может быть, обстоятельства сложились бы иначе. А впрочем, она бы все равно бросилась меня спасать. И погибла».

Мир сделался серым и тусклым. Ко всему случившемуся привели несколько сказанных в запальчивости слов, похвальба перед лицом врага, обещание прибегнуть к позабытым и запретным силам. Кто бы знал, какие последствия возымеют эти слова. Эдвард чувствовал себя предателем. Ощущал вину за смерть леди Грейдан, бывшей ему ближе всякого друга, бывшей ему порой ближе даже законной супруги. Он смотрел в лица собственных офицеров, ожидая, кто первый осмелится высказать ему обвинение в смерти Кэмерон. Подобного обвинения так и не прозвучало.

Блейр спешился. Приблизился к Фэринтайну.

— Мы исполнили миссию, нам порученную, — сказал бывший оруженосец Артура Айтверна. — Стоит поблагодарить сэра Алистера. Он был весьма красноречив, убеждая командиров. В один момент я даже думал, они нас повесят за призывы к измене против короля. Но нет, не повесили, — Блейр усмехнулся. — Решили, что герцог Запада знает, что делает. У вас все благополучно?

— Леди Кэмерон погибла. Ретвальд прислал сидов, искусных в магии, и она пала в бою.

— Мне очень жаль, — сказал Джайлс. — А герцог Айтверн? Он в порядке?

В порядке Артур Айтверн не был. Он не приходил в сознание с того самого дня, как испепелил драконьим огнем принца Брелаха. Артур спал беспобудным сном. Не ворочался. Не стонал. Не бормотал ничего в беспамятстве. Лишь глазные яблоки бешено шевелись, словно молодой человек видел один сон за другим. Разбудить его при этом не получалось никаким способом. Не помог даже вылитый на голову кувшин холодной воды, не говоря уже о попытках трясти за плечи или кричать в ухо.

И не сработала магия. Четыре часа просидел Эдвард Фэринтайн над герцогом Запада. Применял все известные ему способы, пытаясь привести Айтверна в чувство или хотя бы вступить с его разумом в контакт. Без толку. Где бы ни был сейчас дух Артура, находился он очень далеко.

Несколько раз накануне Фэринтайну показалось, что кто-то другой, не Артур, пытается установить с ним телепатическую связь — но затем канал обрывался. На краткий миг потомку Повелителей Холмов почудилось, будто он различает присутствие Кэран — и тут же некая рябь пронеслась по потокам.

Эдварда не оставляло ощущение, что совсем недавно случилось нечто плохое. Больше сказать — ужасное, куда худшее, чем все предшествовавшие печальные события, взятые вместе. Энергетические потоки пребывали в дисбалансе — потревоженные, взбудораженные, смещенные. Попытка прикоснуться к ним вызывала почти физическую боль. Некая дисгармония нарушала порядок, от веку сложившийся в бестелесном мире. Прежний баланс сил накренился, заскрипел, приготовился рухнуть.

— Герцог Айтверн спит, — сказал Эдвард, отгоняя тревожные мысли. — Он очень многое перенес и нуждается в отдыхе. Он обернулся драконом, сэр Блейр, когда фэйри обрушились на нас. Это древняя магия, прежде доступная тем, кто принадлежал его роду.

— Как обратился драконом? — спросил Джайлс пораженно.

— Очень впечатляющим образом, — проворчал подошедший к ним Клифф. — Меня там не было, а жаль, ибо о случившемся чуде уже вся округа болтает. И город, и окрестные селения. Говорят, ваш герцог — новое воплощение Эйдана Айтверна во плоти. Возвратился в Иберлен, чтобы спасти его от северных демонов. Нашлись и такие, кто обратил внимание на имя вашего сюзерена — и уверовал, что это сам Артур Пендрагон вновь пришел в мир.

Эдвард поморщился. В переселение душ он не верил, и не любил, когда дело приобретало столь мистический оборот. Видя скепсис, отпечатавшийся на лице эринландского государя, Клифф Рэдгар развел руками:

— Это придумал не я, а местные жители. Они до сих пор помнят сказку про короля былого и грядущего, что отплыл в ладье на Авалон, но возвратится, когда этим землям и всему свету станет грозить опасность. Подумать только, — король Гарланда хохотнул, — четыре тысячи лет прошло, а они помнят. Меня бы так помнили. Вас. Нас всех.

— В самом деле, — протянул Блейр. — Мне мама рассказывала. Король Артур, и меч в камне, и Круглый стол. Я и к сэру Александру прибился, потому что мечтал быть таким, как сэр Гарет или сэр Ламорак. Не сэр Гавейн, конечно. Тот был слишком надменный. И не сэр Ланселот, он неправильно поступил с королевой.

Испытывая раздражение, как и всегда, когда речь шла о недоказуемых вещах, Фэринтайн сказал:

— Давайте сначала разберемся с людьми. Всех разместим и покормим. А вопросы реинкарнации станем обсуждать вечером, за кружечкой глинтвейна.

На то, чтобы покончить с хлопотами, потребовалось несколько часов. Грозовой Замок, с его многочисленными казармами и караульными помещениями, много раз перестраивался за последние века и мог содержать большую армию. Короли Иберлена видели в нем, как и в меньшем по размерам Эленгире, одну из основных крепостей, способных сдержать продвижение вторгнувшегося в страну неприятеля, если тот развернет наступление долиной Нейры с юга. После пресечения дома Райгернов окрестной областью стали управлять королевские чиновники. Сейчас эти чиновники держались тише воды и ниже воды, во всем подчиняясь приказам победителей.

Бой за Райгерн закончился достаточно успешно. Резни и беспорядков удалось избежать, солдатам нашлись крыша над головой и провиант. Местные бойцы, принявшие после сражения сторону Айтверна, также держались тихо. Хорошая вышла победа — куда лучше многих, которые Эдвард Фэринтайн повидал на своем веку. Вот только сам Артур Айтверн лежал мертвым сном, а леди Кэмерон и вовсе была мертва.

Предводители временно обезглавленного войска собрались в крепости, чтобы держать совет. Они разместились за большим круглым столом, оставив пустующим покрытое позолотой и обшитое алым бархатом кресло, полагающееся королю. Эдвард при виде этого круглого стола вспомнил популярные в здешних краях легенды о Камелоте и усмехнулся. На рыцарей того, легендарного короля Артура, его невольные боевые товарищи и впрямь были похожи. В том смысле, что та история тоже завершилась войной, раздором и братоубийственной распрей.

— Дела наши не столь уж и плохи, — отметил Данкан Тарвел. — Особенно теперь, когда ты, племянник, справился с поручением. Шесть тысяч у нас оставалось, за вычетом дезертиров и убитых в последнем бою. Полторы тысячи прибавились из местного гарнизона. Сомневаюсь в лояльности этих полков, так что будем за ними присматривать. И четыре тысячи, которые привел ты, Алистер.

— Их привел сэр Блейр, — сказал младший Тарвел скромно. — Я лишь составил ему компанию.

— Не важно. Важно, что они у нас есть. Больше десяти тысяч человек. Хорошая армия. Чуть меньше той, что была на Горелых Холмах, но лишь незначительно меньше. Если примкнут отряды из Малериона и мои стеренхордские резервы, станет совсем хорошо. Мы обладаем самой значительной военной силой в этой стране, милорды. Осталось решить, как ей распорядиться.