Хроники Иберлена (Трилогия)
Шрифт:
Гледерик захлопал в ладоши:
— Браво, мой граф! Совершенно верно. Стеренхорд и правящий в нем старик Тарвел. Он нелюдимый человек, этот герцог, и почти не бывает в столице. Мы так и не вышли на него, он остался в стороне от нашего дела. Сейчас Тарвел остается единственной не выбравшей своего цвета фигурой в игре. Если он перейдет на нашу сторону — нашим будет и весь Иберлен. Никто не сможет собрать достаточно сил, чтоб нас одолеть. Если Данкан Тарвел заключит союз с Айтверном — они будут сильнее нас, и столица окажется под ударом. Силы даже не сравняются — мы окажемся в проигрыше. Так что, как видите, вся наша судьба сейчас зависит от решения одного вздорного провинциального затворника. А я вот даже и не знаю, что он решит.
— Зато я предполагаю, —
— Сказанное вами осложняет дело, — изрек Брейсвер, едва уловимо меняясь в лице, — в худшую для нас сторону. Придется хорошенько попотеть, чтобы Тарвел оказался с нами, а не с врагом. Необходимо немедленно выслать в Стеренхорд посла, чтобы тот попробовал заключить с ним союз. Времени у нас в обрез, не успеем мы — успеет Айтверн. Но Тарвел обязан перейти под мое знамя, если мы не хотим увидеть вражеское войско под стенами Тимлейна. Ну, господа Коронный Совет, кто из вас желает отправиться на запад и послужить мне своим словом, а не железом?
Повисло молчание, вельможи переглядывались между собой. От миссии, о которой сказал Гледерик, зависела судьба всего начатого ими дела, и чтобы взвалить ее себе на плечи, требовалась абсолютная уверенность в своих силах. Александр подумал, что вряд ли здесь найдется много достойных кандидатов. В любом случае, это не Эрдер, он командует войском и должен оставаться в столице. Остальные же… Дериварн воин, не дипломат, он плохо умеет убеждать. Холдейн — умен и внимателен, но слишком прямолинеен. У Данкрейна не хватит силы характера настоять на своих условиях. Тарвел легко сломает и выбросит такого посла. Коллинс много лет занимал пост министра иностранных дел, но с тех пор постарел и сильно сдал, и эта миссия — не та, которую нужно возглагать на дряхлеющего старика. Остается разве что Тресвальд.
— Мой государь, — сказал Эрдер, — я бы предложил…
Джейкоб не успел договорить, так как Гледерик оборвал его:
— Пустое, предлагать уже не нужно. Я выбрал. — Брейсвер оглядел всех собравшихся в зале и остановился на Александре. — Граф Гальс. Вы кажетесь мне крайне сдержанным и разумным человеком. Вы умны, у вас твердый нрав, и язык, когда надо, подвешен получше, чем у целой оравы менестрелей. Думаю, если вы не сумеете договориться с Данканом Тарвелом, то не сумеет никто.
Глава десятая
Артур Айтверн пил и никак не мог опьянеть. Он и раньше никогда не отличался большой восприимчивостью к спиртному, а сейчас и вовсе вливал в себя одну пинту пива за другой, не наблюдая особых последствий. Рассудок оставался ясным и до омерзения трезвым. Наконец юноша протянул подавальщице серебряную монету — поверх платы, просто на удачу, отодвинул в очередной раз наполненную кружку на край стола и стал просто бесцельно оглядывать трактирную залу. Выпивка, пусть и не сразу, все же сказала свое веское слово, и по телу наконец разлились приятное тепло и вяжущая слабость. Не совсем то, чего Артур добивался, но лучше, чем ничего.
Миновал полдень следующего дня после того, как они с Айной и Гайвеном выбрались из столицы. Потайной ход начинался прямо в королевских апартаментах, многопролетной лестницей уводил далеко вниз, в подземные глубины, и после уже летел прямой стрелой под городскими кварталами. Старая Дорога закончилась в подвалах заброшенной церкви, находившейся за пределами Тимлейна.
Храм был навсегда оставлен прихожанами и пастырем лет сто назад, во время войны с Империей, когда тарагонцы сожгли деревню, рядом с которой он стоял. Потом люди, видно, не решились селиться в дурном месте. Цветные стекла были выбиты, глазницы окон зияли бездонными провалами. Скамьи в главном зале имперцы порубили на куски.
Беглецы не стали задерживаться в заброшенной церкви.
Они шли всю ночь, не останавливаясь. Пробирались перелесками и возделанными полями, сквозь заросли кустарников и сквозь приволье трав, пока на утро не вышли к деревне с названием Эффин. Селение это оказалось чистым, опрятным и тихим, и это было отличное место для того, чтоб отдохнуть и дождаться новостей.Эффин стояла прямиком на тракте, связывающем западные ворота Тимлейна и замок Стеренхорд. Семь десятков аккуратных домов, некоторые так даже каменные, приветливые люди на улице, мычащие коровы и кудахтанье кур. А еще — ни единого поста королевской стражи, ни единого патруля, ни одного представителя власти. Жители Эффин предпочитали решать свои дела всем миром, без вмешательства чужаков, и люди короля навещали их только проездом, да еще чтоб собрать налоги.
Артур и его спутники остановились в большом трехэтажном трактире с названием «Бегущая лань». И стали ждать. Скоро из Тимлейна должны прийти вести, не могут не прийти — деревня стоит на тракте, гонцы не смогут ее миновать. И тогда наконец станет понятно, чем закончилось вчерашнее сражение. Всю ночь и все утро, пока беглецы шли на запад, Артур оглядывался через плечо, опасаясь увидеть там багровое зарево — но не увидел. Добрый знак. Или хотя бы не слишком злой. Битва, если она случилась, не обернулась пожаром, и Тимлейн не сгорел. Вот только кто им сейчас распоряжается?
Айна и Гайвен отправились отдыхать наверх, в снятые ими комнаты, а Артур сидел в трактирной зале и мучился ожиданием. Опять ждать… Артур устал от этого ненавистного ему занятия. Было попросту нестерпимо сидеть часами без дела, пялясь на редких посетителей. Артур ненавидел себя — за то, что оставил отца. На душе было пусто и скверно. Дико хотелось напиться, но все никак не получалось. Нужно было узнать, что происходит в Тимлейне, и узнать как можно скорее — иначе и свихнуться недолго.
Неудивительно, что когда дверь трактирной залы наконец распахнулась, Артур резко вскочил со скамьи и рванулся к вошедшему. То был мальчишка, совершенно запыхавшийся, всклокоченного вида.
— Все на площадь! — крикнул он, бешеными глазами обведя собравшихся. — Староста зовет! Прискакал королевский гонец, говорит, срочные вести!
— Что за вести такие? — лениво спросил трактирщик, смерив его взглядом.
— Срочные, говорю же! — юнец нетерпеливо переминался на пороге. — Всем приказано слушать. Королевский указ.
— Ну раз королевский, то пойдем послушаем, — проворчал трактирщик с долей недовольства, выходя из-за стойки. Последовал его примеру и Артур — положив ладонь на рукоять меча.
На деревенской площади собралось довольно много народу — мужчины, женщины и куча ребятишек. Толпа гудела на много голосов, толкуя, о чем может поведать нежданный гонец. Сам королевский герольд стоял в центре площади, рядом с колодцем, и держал в руках свернутый свиток. Посланец кусал губы и время от времени передергивал плечом. Артур подавил первое желание рвануться к нему, схватить за грудки и вытрясти все, что только можно.
Когда люди заполнили площадь, герольд закричал:
— Жители Эффин! Возрадуйтесь! Возрадуйтесь, ибо я приехал к вам сказать о пришествии нового короля! — На площадь тут же упала тишина, все разговоры как ножом отрезало. Немного воодушевившись, гонец продолжил. Он явно был не в своей тарелке. — Возрадуйтесь! — в третий раз сказал он. — Тирания, довлевшая над страной… тирания пала! Брайан Ретвальд нашел свою смерть. К нам вернулся наш подлинный государь. Гледерик Кардан… — «ЧТО?!!!» — Гледерик Кардан, прямой потомок старых королей, снова принял свой народ под свою руку. Мздоимцы, казнокрады, честолюбцы и интриганы, стоявшие за спиной Ретвальда и тянувшие страну к гибели, больше никогда не будут довлеть над нами. Отныне больше никто не станет угнетать наш народ! Пришли новые дни. Радуйтесь, люди, потому что мы снова свободны, потому что больше никто не отнимет нашей свободы, потому что наша свобода… теперь всегда с нами. Это настоящий праздник, праздник для всех нас, праздник для всего королевства. Это…