Хроники Игрока. Однокрылый
Шрифт:
— Дай-ка я угадаю. Этот профессор сам эльф?
— Он доречи…
— Ладно… пусть будут перворожденными. Ну а вторые, те которые «индустриальные»? Это наверное дворфы?
— Угадал! — улыбнулась эльфа. — Видишь как все просто. Названия воспринимаются на уровне подсознания. Александр Сергеевич, я тебе скажу — большой молодец! А по поводу печени. Видишь ли, в нашем мире у человеческого плода…
Щечки эльфы слегка раскраснелись.
— …этот орган выполняет кроветворную функцию. Которая, теряется после рождения. А в это мире, это еще и орган, напрямую отвечающий за естественную регенерацию очков
Девушка выдохлась и набрав полную грудь воздуха продолжила.
— В некоторых случаях выделяется не разрушающий токсин, а консерватор и тогда тело НПС сохраняется какое-то время в естественном состоянии. После чего постепенно происходит процесс естественной мумификации. Кстати именно этой особенностью организма, ничего не зная о токсинах и прочих консервантах, много тысячелетий пользовались некроманты и прочие практикующие магию смерти личности. Я понятно объясняю?
Глава двенадцатая
— Да, — неуверенно ответил я.
Рассказанное Мариной было ничем иным, как псевдонаучным обоснованием игровых условностей. Интересно, это вообще можно было считать естественным процессом эволюции в этом мире или все-таки в час «Икс», бывшая игра, таким образом, подкорректировала некоторые нелогичные моменты? А если бы в «Хрониках» на месте тела оставались могильные плиты или сундучки?..
— А, например насекомые? У них же вроде нет печени! — я напряг извилины, припоминая школьный курс биологии, и задал каверзный вопрос. — Или вот — Нежить! Она же точно так же исчезает, если ее повторно убить. Или, например…
Попутно я задумался, перебирая в памяти различные типы монстров, выискивая среди них те — у которых просто не могло быть объекта нашего обсуждения, отсеивая различных големов и элементалей.
— У насекомых есть так называемое жировое тело, оно выполняет у них те же самые функции, — не растерялась эльфа, недовольно посмотрев на меня. — А нежить саморазрушается от накопленных в теле некротических кислот и прочих неприятных веществ.
— Ладно! Прости, что перебил. Давай дальше, я тебя внимательно слушаю.
«Некротические кислоты»… Мама роди меня обратно! Почему-то в воображении нарисовался рекламный ролик. Миловидная девушка выдавливает из тюбика противно зеленую слизь на жутковатого вида хирургические инструменты, а голос за кадром говорит: «Зубная паста „Упокойка“ придет вам на помощь даже в самых запущенных случаях! Только „Упокойка“ выправит кислотно-щелочной баланс вашего дорогого зомби или выведет пятна от черничного пирога на любимом платье!»
— Так вот, если удалить печень механическим путем у еще живого существа, то тело после смерти приобретает качества, естественные для нашего мира. Оно не исчезает. Появляются стандартные посмертные признаки вроде окоченения, трупных пятен и последующего разложения, сопровождающегося неприятными запахами. А еще этот орган…
Маринку, что-то отвлекло, взгляд девушки рассредоточился и она замолчала.
— Погодите — мне тут в личку пишут… —
сказала она, отходя от нас на пару шагов.— Пять миллионов… немыслимая цифра! Ужасные человеческие потери! И это всего за два месяца, — вернулся я к зацепившим меня словам дворфа, заново прокручивая в голове новую информацию.
— Ты выдымо неэ понял! — перебил меня дагестанец Андрей. — Это колычество обнаружэнных тэл такое! С ых хозаевамы все хорошо! Как воскрэсают на кладбыщах, так сразу отправлаются убэрать за собой. А то так скоро трупакамы заростем! Дышать нэчем будет!
— Не понял! — я уставился на Рамзана. — Ты же говорил, что пять миллионов случаев, наподобие того, что с японкой случилось!
— Э — не! Я сказал, что тел в подобном стоянии столько уже найдено, — покачал головой Рамзан. — Конкретно у Касуми Синобу случай пока вообще уникальный! И — слава богу, что он один такой!
— То есть… А неписи?
— Неписи отдельный случай. Они-то конечно, если, что-то случилось — в любом случае сразу и насмерть. Даже воскрешение не всегда помогает. Как с Рейнхолдом… а ну да ты же еще не знаешь…
— Что с ним? — нахмурился я.
— Убили Капитана, — нагнал нас Дариуш, звонко хлопнув меня по наплечнику. — Погиб при защите главной крепости твоего Ордена, как и многие из Тайной Стражи. В первый же день Элленийских погромов. Ты знал, что он веровал в Элению?
— Нет, — я растерянно покачал головой. — И что теперь с ДРУ…
— А ничего. Тайная стража указом Императора комплектуется исключительно из лояльно настроенных бывших игроков, не замеченных в бранковицизме и прошедших проверку.
— То есть…
— Вот тебе и то есть. Государство у нас теперь почти светское, с одной официальной религией. И хотя мы продолжаем позиционировать себя как главный оплот Света в этих землях, под «Светом» мы понимаем исключительно веру в богиню Элениию и лояльных к ней божеств эльфов и дворфов. А вовсе не всего Светлого Пантеона с Бранком во главе.
Почему-то на душе у меня вдруг стало тепло и спокойно. Как будто подул свежий теплый ветерок и прогнавший окружавший меня затхлый воздух.
— А вы? Веруете в Элению?
— Я да! — жарко, с пылом сказала Марина. — Она разговаривала со мной. Один раз! Сразу после того как ты ушел с Егрором… И ты знаешь… она спросила меня о тебе.
— Правда что ли?
— Да, — Марина уткнулась виском в мое плечо. — Но то о чем мы разговаривали — девочкин секрет!
— Хм.
— Я родылся мусульманином — с вэрой в Алаха и умру! — заявил Андрей и хлопнул по Рамзана по спине.
— У меня отец батюшка, в маленькой церквушке, в Махачкале, — пожал плечами рунный жрец. — Я могу сказать все, то же самое — я родился Православным Христианином им я и умру. А что ты сам.
— Я атеист, — сказал я, и добавил. — Не воинствующий. Хотите во что-то верить — верьте, такова моя позиция.
— А ты понимаешь, что мы находимся в другом мире, в котором боги так же реальны как и мы сами, — спросил доречи Михаил.
— Да, — довольно прохладно ответил я. — Но если они реальны — тогда какой смысл в них верить. Я знаю — что та же Эления существует, так как общался с ней. В чем тогда смысл веры…
— Ты общался с ней? — взял стойку темный эльф.
— Да, еще до того как мы нашли тело Касуми.