Хроники Игрока. Однокрылый
Шрифт:
— Не… нэ похожэ, — покачал головой Андрей, перехватывая свой горшок, так чтобы его было удобнее нести.
На небольшой круглой площади, с установленным в центре чашеобразным фонтаном, толпился народ. Здесь собралась большая часть как посетителей брахолки, так и побросавших свой товар торговцев. Последним фактом активно пользовались многочисленные беспризорники и воришки разных мастей, которых в Маразарондоне как и в любом портовом городе было пруд пруди. Не гнушались присвоить чужое и вполне респектабельные на вид граждане, в которых под слоем сала и многочисленными тряпками не без труда узнавались вчерашние игроки.
— …и говорю я вам дети мои! — вещал взобравшийся на фонтан худой священник доречи с вышитым на белой мантии золотым солнцем в окружении
Я поморщился, ощутив неприятную тяжесть, навалившуюся на плечи в тот самый момент, когда я в первый раз взглянул на фигуру святоши. Она быстро прошла, а из сокрытых глубин моего сознания, которое как выяснилось, было подвержено амнезии, вследствие какой-то там магии, всплыло знание, благодаря которому я мог точно сказать — передо мной не просто служка, а клирик, наделенный доверием своего божества, к тому же…
«Вы обнаружили представителя вражеской фракции участвующей в священной войне против вашей церкви. Напав на этого персонажа вы не получите статуса „Преступник“ и в случае победы, сможете забрать с его тела несколько ценных вещей. Однако помните, что атаковав безоружного, на глазах у случайных прохожих, вы можете нанести непоправимый ущерб своей репутации и вашей религии».
«Вы уже помечены как персонаж, участвующий в священной войне. Если по какой-то причине вы хотите заявить о своем нейтралитете, зайдите в меню…»
— Вот видишь, о чем я говорю, — отвлек меня от чтения чата Дариуш, — а еще каких-то полтора месяца назад, клиры Бранка и подумать не могли о том, чтобы промывать мозги людям вне стен своих храмов. Не то, чтобы они были тупыми. Просто их проповеди не подходили для уличных выступлений перед незаряженной разношерстной толпой. Их учили держать речь на поле брани, перед воинами, готовящимися принять свою смерть, а не привлекать внимание праздношатающихся смердов.
— Как то ты не лестно о простых людях…
— Прости, но это была цитата одного из первосвященников этого божества…
— Хм, — я почесал прилично заросшую бородой щеку, — даже так!
Темный эльф тем временем замолчал, выдерживая паузу и дожидаясь реакции на свои слова, а заодно, незаметно встряхивая намокший подол. Толпа молчала.
Горожане не особо спешили поддерживать священника или наоборот высказывать свое возмущение. Похоже, что слушатели — большая часть которых, естественно была эльфами-доречи, просто не понимали, как правильно реагировать на подобные речи. Большинство из них первый раз в жизни первый раз, в своей жизни столкнувшись с подобного рода революционной агитацией, к тому же им пока еще были безразличны и Бранк, и Эления.
— Так отринем же ложных правителей! Обратимся к Бранку Победоносному за милостью его! Восстановим под дланью истинного Бога наше славное Герцогство и покараем предателей народа нашего, сделавших нас рабами царя иноверцев! Мы здесь власть! Мы! Здесь! Власть!
Его пламенные слова, поддержали несколько неуверенных голосов, но священника такое положение дел явно не устраивало. Бранковитуу нужна была разгоряченная толпа и видимо совершенно неважно будет ли она поддерживать его слова или разразится праведным гневом за столь откровенную хулу собственной правительницы и прочих высших лиц Империи. Темный эльф легонько кивнул, как будто соглашаясь с собственными мыслями и повинуясь его сигналу, в дело вступили «засланные казачки».
— Бей иноземцев! — заблажил здоровый темный эльф, с разворота прописывая прямой удар кулаком в челюсть стоящего рядом с ним хилого на вид торговца-человека.
Его поддержало с десяток луженых глоток. Началась возня, быстро переросшая в драку, на которую с легкой улыбкой взирал с
фонтана довольный провокатор. Затем он поднял руки небу и…— За Империю! — заорал кто-то с другого краю толпы, — Смерть ушастым предателям! Смерть копченым!
Громыхнуло. В яркой вспышке родился и вздулся огненный шар, поднимая в воздух тела и расшвыривая в разные стороны оторванные конечности. Взвился в небо столб пыли. Завизжала женщина. Тола с воплями брызнула от покореженного фонтана, топча товары, оказавшиеся на ее пути, переворачивая ларьки, опрокидывая ящики и коробки. С десяток воинов, находившихся в стороне от произошедшего взрыва, с лязгом обнажили мечи и словно бы по команде напали на своих соседей. Зазвенела сталь.
— Курва! — выругался Дариуш, выхватывая из-под отворота куртки небольшой конвертик и ломая его сургучную печать.
Конверт выпихнул, быстро превращаясь в пепел, который уже через секунду унес дующий со стороны океана бриз, а в задрожавшем воздухе начала материализовываться воронка большого пространственного портала, точно такая же какую я видел в Кренингсберговке. Я же закусив губу, всматривался в творившийся вокруг нас хаос, выискивая глазами белую мантию священника-доречи.
Если бы он оставался на своем импровизированном постаменте, он бы погиб одним из первых, но как мне показалось, за мгновение до взрыва клирик Бранка просто исчез. Телепортировался с фонтана, избежав таком образом неминуемой смерти. Не нужно было быть гением, чтобы догадаться — темный эльф либо знал о том, что случится, либо его тело должно было валяться на площади, среди других изуродованных трупов.
Однако, единственным белым объектом, оказалось стремительно краснеющее платье молодой эльфийки, рядом с которым стоя на коленях, рыдал, прижимая к себе изломанное тело девушки мужчина-человек. Проклятого бранковита, нигде не было…
— Иван ты куда! Стой! — раздался за моей спиной окрик поляка.
Оказавшись в несколько прыжков рядом со стенающим над трупом погибшей горожанки человеком, я врезался плечом в массивную фигуру воина уже занесшего меч над головой головой не обращающего ни на что внимание мужчины. Пособник провокатора охнул, кубарем покатившись по мостовой, но мне уже было не до него. Я подбежал к фонтану. Из его развороченной чащи беспорядочно били тугие струи воды, орошая залитую кровью площадь. В бассейне плавало обезглавленное взрывом тело, но то был не священник, а какой-то крестьянин в домотканой одежке.
— Смерть проклятым дарейцам! — истошно вереща и выпучив глаза от страха, на меня набросился торговец в окровавленном камзоле.
Он не был сколько-нибудь хорошим бойцом, да и сомневался я, что этот увалень имел хоть какое-то отношение к террористам. Просто поддавшийся всеобщей панике горожанин, решивший, во что бы то ни стало, отомстить за случившееся, или задорого продать свою жизнь.
Мне легко удалось выбить из его рук короткий кинжал с широким похожим на лист лезвием, бесполезную игрушку против закованного в латы противника. Перехватив мужчину за запястье, я развернул его в сторону ближайших кустов и с силой толкнул, так, чтобы обалдевший от собственной храбрости доречи влетел в них, едва не сломав себе шею.
Топот и отрывистые, жесткие команды возвестили о прибытии десанта, не тратя ни секунды навалившегося, на попытавшихся удрать воинов-провокаторов. Один из тех что остался возле фонтана не пытаясь сбежать, хотел было атаковать меня, но не успел он сделать и пару шагов, как его сбили на землю двое бойцов Тайной Стражи, шустро заломив воющему темному эльфу руки за спину.
Я же, не обращая внимания на творящуюся вокруг вакханалию, вглядывался в просветы между домами и выезды на идущие параллельно проспекту улицы. Шкала «Анализа Ситуации» уже практически полностью заполнилась, от чего сильно обострилось зрение и восприятие, позволяя мне различать и главное замечать любую, даже самую мелкую и незначительную деталь. Например, на мгновение отразившуюся в забранном решеткой стекле первого этажа, убегающую вглубь жилого квартала фигуру в белой жреческой мантии…