Хроники императора. Начало пути

Некоторое время они молчали, переваривая услышанное.

– Слишком просто звучит, что бы получилось, - Крисс поморщился.

– А зачем усложнять, патрули я уберу сам, место выберем вместе, а дальше сидите тихо и трезво оценивайте ситуацию. Если нужно, несколько раз пройдемся по маршруту, что бы лучше запомнили. Искар, ты, главное, уверен, что твои амулеты разнесут ворота?

– Нет, ворота они как раз вряд ли разнесут, там на маэр все замешано, а сами крепежи вырвать должны, это ж горные, их нужно только правильно установить - я как знал, брал те, что для шахт.

– Отлично, возражения имеются?

– У меня, - копейщик поднял руку, - что с аррсами? Учуй нас хоть один, сразу даст знать остальным, и что бы ты там не делал, нас уже будет не спасти.

Искар согласно кивнул.

– С этим просто, по пути они нам встретятся только в патруле, остальные все под стеной сидят, вам просто не следует выдвигаться к воротам, пока хоть один из них будет жив.

– Нет, ну вот слишком все складно, - Крисс хлопнул себя по колену, - не бывает так.

– Не бывает, - кивнул, - но ты забываешь об одном.

– Ты о чем?

– Пока вы будете сидеть в безопасности, и выгадывать подходящий момент, меня там будут убивать, - я посмотрел на них, - залогом будет моя жизнь.

– Алистер, - Искар глазами показал вправо.

Мы с Криссом обернулись, и если тот потом лишь раздосадовано уставился себе под ноги, то я просто напросто растерялся. Черт, сколько она успела услышать? Прислонившись к стене и закусив губу, на нас смотрела Иссиль, а по ее щекам беззвучно бежали слезы. Я встал. Она словно окаменела, не шелохнувшись, не дернувшись, уставившись глазами туда, где я сидел мгновение назад. Медленно подойдя, взял за плечи, притянул к себе, обнял. Не противясь, она приникла ко мне и затряслась в беззвучном рыдании, шепча одно и то же:

– Не пущу, не пущу...

Больше не колеблясь, поднял ее на руки и понес к выходу, наверх. Ума не приложу, как я мог ее не почувствовать, слишком отвлекся? И теперь единственный дорогой мне человечек в этом мире безудержно рыдал у меня на руках. На поверхности уже светало, утро уверенно вступало в свои права, прогоняя остатки исчезающей ночи и раскрашивая мир так, как делало это уже не один раз. Мы стояли напротив прохода и просто смотрели на просыпающийся мертвый город. Она давно уже не видела восхода солнца, и я надеялся, что это хоть как-то ее отвлечет, как бы опасно это ни было. Это было то еще зрелище.

Сначала первые лучи коснулись крыш вдали, прошлись по цветной черепице, высвечивая ее и бросая блики, потом скачком перебрались через широкую улицу, окрашивая крыши все новых и новых домов, поднатужились, будто собираясь с силами, и словно безумные пустились вскачь, ускоряясь, проглатывая одни за другими очередные скаты домов и медленно вытягивая наверх красно-оранжевый диск небесного светила. Утренний небосвод был пуст, и просто нуждался в том, что сейчас величественно поднималось на горизонте, огромное, яркое, непреклонное. Как же сильно ей этого не хватало, что даже слезы замедлили свой бег, переставая сыпаться из глаз. Она судорожно вздохнула, не готовая сказать еще ни слова, но я уже знал, что бы там ни случилось, но я дам ей возможность видеть подобные восходы столько раз, сколько она захочет. И если для этого придется вырезать всю ту армию, которая стоит между ней и свободой, я сделаю это, я буду рвать их голыми руками, буду грызть глотки, захлебываясь чужой кровью, но убью их всех, всех до последнего ублюдка, ставшего у нее на пути.

– Теперь понимаешь, ради чего все?
– я прижал ее к себе, шепча в самое ухо, - позволь мне подарить тебе это, ведь если не ради этого жить, тогда ради чего?

И она снова заплакала, спрятав лицо у меня на груди, рубаха стала мокрой от ее слез, и я улыбнулся - вот он, смысл жизни, когда все хреново, когда выбора почти нет, когда выход только один - в петлю, только тогда видишь четко и ясно, только тогда понимаешь, ради чего сейчас живешь.

– Сегодня ночью я уйду, - она вжалась еще сильнее, страшась услышать продолжение, - и если мне повезет, то мы увидимся еще, и тогда ты сможешь решить, нужен ли тебе такой, как я.

– Нужен, - губы шепнули быстрее, чем поняли, о чем речь.

Я покачал головой.

– Не спеши, скажешь это мне после, когда будешь свободна от всего этого кошмара.

И не дожидаясь ответа, понес ее внутрь, в темный, грязный мирок, ставший пристанищем кучке выживших на долгие дни. По пути она слезла у меня с рук и дальше пошла сама, оставив меня с дожидающейся нас оставленной парочкой.

– Ты как?
– Искар участливо посмотрел в глаза.

– Прекрасно, лишь выросло желание отправить к праотцам побольше этой мрази наверху.

– Мы тут все еще раз обдумали, - копейщик поднял глаза, - рискнуть стоит, если ты готов, то выдвигаемся сегодня ночью.

– Отлично, - я зловеще улыбнулся, зверь внутри давно жаждал настоящей схватки, так что мне это было только на руку.

– Знаешь, иногда мне с тобой не по себе, - Искар передернул плечами, на что Крисс лишь согласно кивнул.

– И еще, - я обвел их взглядом, - вы увидите там то, о чем должны будете молчать да самой смерти, шутки кончились.

Искар кивнул:

– Клянусь, от меня об этом никто не узнает.

– Согласен, клянусь своей жизнью, - копейщик так же недолго раздумывал.

– Хорошо, тогда я спать.

Съев свою порцию завтрака, и ни на кого не обращая внимания, добрался до своего матраса и завалился на спину, натянув на себя покрывало. Глаза сомкнулись, и спустя какое-то время я провалился в сон.

Глава 29

Подошедший Искар уже хотел тронуть меня за плечо, когда я открыл глаза.

– Пора?
– он кивнул.

Поднявшись, прошел с ним в угол с оружием, где Крисс уже отбирал снаряжение для себя. Все собравшиеся зале молча наблюдали за нами, не сводя с нас глаз, и только одни, покрасневшие, и до сих пор блестящие от слез, не отрывались от меня одного. Нацепив ножны, проверил, как выходит ривскрет, показавшийся мне теперь слишком легким, пару раз взмахнул, заставляя воздух с гудением разойтись в стороны, и вложил клинки обратно. Левое запястье оседлала подвязка с креплением под стилет, Искар выудил его из какой-то шкатулки:

– В нем силы всего на один удар, но если попадешь через глазницу в мозг, ни один верховный не переживет.

Я молча вложил стилет в крепеж, затем занялся одеждой, подвязывая все торчащие концы и добиваясь того, что бы нечем было зацепится в гуще схватки. Вытащенные из одного из баулов наплечники отверг сразу же, а вот тяжелые, подбитые сталью наколенники взял, бить придется всем, и много. Проблема оставалась только с обувью, такой много вреда не нанесешь, ну да выбора особого не было. Подняв глаза, понял, что ждут только меня, оба напарника были уже укомплектованы, и куда получше моего: мечи, кинжалы, два арбалета, у Искара через всю грудь шла перевязь с метательными ножами, полные наборы накладок на плечи, руки, ноги, в общем, вид они имели внушительный. Что ж, теперь последнее, я обернулся к замершим людям: