Хроники инквизиции

– И все же я останусь, – мирно сказала я, но вышло зловеще. – Места у вас здесь красивые. Отдохну… порыбачу…

– Любите уху? – как-то холодно и заморожено спросил староста. У него словно закаменело и растеряло все эмоции лицо. То, что я остаюсь его явно не радовало.

– Какая разница? – удивилась я.

– Когда будете забрасывать удочку в озеро. Будьте осторожней. Мало ли что вытащишь.

– Что здесь происходит?

– Ничего. – его глаза остались дружелюбно непроницаемыми. – к нам следователь из города приезжал. И ничего не нашел. Зря вы время потратите.

Лжи я не чуяла, но что он думал на самом деле… для этого нужно было б залезть ему в голову, но этот способ малость кровавый. На том и разошлись. Я долго смотрела ему вслед.

На ночлег я устроилась с трудом, даже заплатить пришлось, вполголоса ругаясь на тролльем. Плату не снизили, хоть я и убеждала, что это не ругательства, а невероятно прочные защитные наговоры. Обычно для ночевки и бесплатного ужина хватало перечисления видов кровожадной нечисти и заверения в том, что инквизиторы ее своим присутствием вроде как отпугивают (лучше кроличьей лапки и подковы, не тухнет и прибивать не надо). Но чтоб я ни говорила, мне здесь по-прежнему были шибко не рады. Следов крови на стенах и прощальных предостережений почивших жертв видно не было, но жители настораживали все больше. И я решила пожить тут пару деньков.

Зря. Очень даже зря.

– Опять! Еще двое! – кто-то прокричал это задыхаясь от долгого бега, и тут же со всех сторон начались расспросы.

– Точно? Опять у озера?

– Да сам видел! На прежнем месте. Рыбу удить пошел и…

– Достало шибко их уже закапывать. – посокрушался кто-то.

– Пять уже?

– Да, с этими кажись пять уже будет. Местные или чужие?

– Чужие! Наши то не дураки, не сунутся…

– Предупреждали ведь.

Я приоткрыла глаза. Было раннее утро и тусклый свет струился сквозь неплотно запертые ставни. Медленно оторвала голову от жесткой подушки, чего в нее только хозяева напихали, камней что ли, и вышла на крыльцо.

– Шшш… нашли место где болтать идиоты, – а это уже недовольный голосок старосты, я его сразу узнала. Разговоры затихли.

– Что происходит? – зевнув, поинтересовалась я, но не отрывая взгляда от их недовольных растерянных лиц. Они явно не знали, чего со мной делать, но до любимой игры в догонялки и что будет, если ткнуть в нее вилами, дело пока доходить не собиралось.

– Да ниче, госпожа инквизиторша! Полено на берег вынесло, вот и обсуждаем. Спите дальше. – почти хором ответили они.

– Что-то уже не хочется, – хмыкнула я. – Многовато у вас тут полен плавает. Пойду что ли прогуляюсь.

– Зачем это вам? – отчетливо и холодно спросил подошедший ко мне вплотную староста. – Не стоит. Простудитесь. Заболеете. Или еще чего случится нехорошее. – кровожадно добавил он. – Сидите-ка лучше дома. Хозяйка вам и завтрак щас приготовит. Правда, Терна?

– Сичас, сичас, милая, сготовлю, – раздалось за спиной. Неприветливая старуха, маячившая, в окне дома, где я ночевала, теперь сюсюкала и суетилась так, будто накануне и не ободрала меня на кучу монет, а приютила чисто по доброте сердечной.

Я хмыкнула.

– А может и не случится. На озеро, да на… бревно полюбуюсь. Так вы кажется говорили, что здесь ничего не происходит? – вежливо осведомилась я.

Он скрипнул зубами и отвернулся, глядя на дальние холмы и проплывающие над ними облака. – Как пожелаете.

Не стала бы на это ставить последнюю заначку, но по-моему он меня малость недолюбливал. Я смотрела на него снизу вверх, и меня удивляло совсем не то, что он нагло угрожал инквизитору Святого ордена, а деревенские его поддерживали. Я вообще мало слушала, что он говорил, просто продолжала смотреть. Небо, отражающееся в его глазах, казалось мне черным. Сожженным дотла.

Я не спеша зашнуровала сапоги, обнаружила заклинанием поиска озеро (где оно мне никто говорить не хотел) и направилась туда. Староста нагнал меня уже на полдороге, молча пошел следом. Потом также молча встал у дерева, стал наблюдать, похожий на могильную насупленную птицу.

Иногда я не люблю свою работу. Иногда я очень не люблю свою работу, думала я, ходя кругами у озера. Я ненавижу таинственные преступления, когда не понятно, какая нечисть тут поработала и главное зачем. Зачем их так демон побери положили?

– Зачем? – повторила я вслух. – Почему они лежат так?

– Мне-то откуда знать. Или меня в чем-то обвиняют? – буркнул вместо ответа староста. Я с трудом подавила желание обвинить его или уложить на бережок третьим.

Я инквизитор, а не следователь королевского розыска или некромант, с досадой вздохнула я. А значит, что здесь произошло узнать будет трудновато, и это добавляло мне головной боли.

– Нет, ни в чем. Пока, – мрачно добавила я. – Почему бы не рассказать, что здесь происходит? Это обязанность Святого ордена помогать… – я запнулась. – и защищать…

Девиз нашего ордена я помнила паршиво, запало в память только то, что он красиво звучал и был в рифму. Но я ни разу не сумела сказать его правильно, даже на церемонии посвящения. Шеф до сих пор мне это поминает. Старый зануда.

– Бродяги… некого тут защищать. Такое иногда бывает, может где в устье реки утопли, а здесь вынесло.

– Ага, хорошо так приплыли. Сразу на берег и с цветами, мечта гробовщика.

Он упрямо замолчал. Пахло лилиями и гниющей тиной. Омутом. Хоть озеро и было чистейшей воды. Я впервые остро пожалела, что так и не доучилась на мага. Эх, превратить бы этого старосту щас в жабу, пусть бы потом квакал по болотам, искал принцессу, которая его поцелует. Наверняка знает, что тут происходит, но ничего не скажет и другим запретит. Ррах наррвах…

Он неожиданно резко вскинул голову.

– Ладно, скажу. Но нечего наших обвинять, и так дурные слухи ходят…

За последние несколько седьмиц здесь было найдено уже несколько человек и все мужеского полу, один из соседний деревни, другие наемники без роду, без племени. И вообще странно, что они позабыли в этих краях. Все найдены поутру на берегу озера, с белыми лилиями на груди и обескровленные. Ни ран, ни укусов нет, только синяков многовато, будто гигантские засосы. Никто из местных к этому непричастен, пропадали в основном чужаки, зачем-то сунувшиеся сюда.

И все равно даже сейчас, я была уверена, что всей правды он мне не сказал. А может и вообще никакой не сказал. Черные глаза, что-то настороженно выглядывающее из них, словно прикидывая поверила или нет. Вот и вся правда, что у меня была.

Подозрительный тип, таинственное злодеяние и головная боль. Отличное утро.

Весь оставшийся день я потратила на обследование места преступления, в смысле места нахождения утопленников. Судя по следам, их аккуратно складывали на одном и том же бережку, и если б сердобольные селяне не оттаскивали на ближайший погост, здесь скоро накопилась бы горка. Следов нечисти я не почуяла. Может, мешала слишком близкая вода, может замочил кто-то из деревенских, или их и вправду спустили вниз по течению далеко отсюда, а они приплыли в озеро.