Хроники Кадуола
Шрифт:
«Я не шучу, я говорю серьезно... А теперь прошу меня извинить. Наконец появилась Зэнни Диффин, мне нужно с ней поговорить».
На следующий день, несмотря на попытку Сесили спрятаться, закрыв лицо большой папкой, Арлес нашел ее в тени развесистого гадруна и сел рядом за тот же столик. Отогнув папку пухлым белым пальцем, он игриво выглянул из-за нее и оскалил зубы в широкой ухмылке: «Ау! Вот и Арлес! Как себя чувствует юная монахиня-отшельница?»
«Хочу обстричься наголо, вымазать лицо синей краской и приклеить усы, чтобы меня никто не узнал», — сказала
«Ха-ха! Замечательно, замечательно! Можно, я буду тебя стричь и красить? Интересно, что скажет маэстро Флоресте — особенно если я раскрашу рожу в красный цвет, и мы вылезем на сцену, взявшись за руки?»
«Флоресте скажет, что это сцена из балета «Кошмар маньяка». Нет, Флоресте никогда ее не увидит. Меня больше не будет в труппе «Лицедеев»».
«Даже так? Что ж, хорошие новости! Я тоже бросил труппу — до тех пор, пока не исправлю оценки. Мы сможем провести вместе все лето».
«Думаю, это не получится. Я буду работать в туристическом приюте у Опаловых родников».
Арлес наклонился к собеседнице. Сегодня он приготовился применить стратегию из своего «Самоучителя для желающих овладеть эротическими навыками»: «Нужно кое-что с тобой обсудить. Хочешь космическую яхту?»
«Что за вопрос? Кто откажется от космической яхты?»
Арлес серьезно продолжал: «Нам нужно заранее сделать выбор — какую именно яхту мы хотим? Например, как тебе нравятся новые «Спанги-вандалы»? Или «Нэйсби» четырнадцатой модели, с салоном на корме? Они редко встречаются и, может быть, не столь роскошно выглядят снаружи, но зато интерьер просто превосходен! Как ты думаешь?»
«Я согласилась бы на любую яхту, — сказала Сесили. — Но возникают финансовые затруднения. У меня не хватит духу украсть звездолет. А на то, чтобы его купить, нет денег».
«Как раз об этом не беспокойся! По этой части можешь положиться на меня! Я достану деньги, мы купим яхту и отправимся блуждать по Галактике! Только подумай, как весело мы проведем время!»
Сесили беззаботно махнула рукой: «У моей мамы гораздо больше денег, чем у меня. Почему бы тебе не поговорить с ней? Ты мог бы взять ее с собой, и вы прекрасно провели бы время».
Арлес застыл, недовольно подняв черные брови. Согласно «Самоучителю», девушки не должны были реагировать таким образом. Может быть, у Сесили не все в порядке с головой? Арлес капризно спросил: «Разве тебе не хочется увидеть Стеклянные замки Кланктуса? Каналы древнего Харая? И не забывай о Кзанарре, с его руинами нечеловеческих селений и парящими в облаках летучими городами!»
«В данный момент мне нужно в туалет. А ты сиди и мечтай в свое удовольствие».
«Подожди минутку! Я решил сопровождать тебя во время Парильи! Что ты на это скажешь?»
«Скажу, что тебе придется принять другое решение, потому что у меня другие планы».
«Как так? И кто же будет твоим кавалером?»
«Тра-ля-ля! Большой секрет! Может быть, я даже останусь дома и буду книжки читать».
«Во время Парильи? Ты что, спятила? Сесили, пожалуйста, перестань надо мной смеяться!»
«Арлес, извини, но мне нужно бежать. Если я сделаю лужу прямо тут, в кафе, ничего смешного в этом не будет».
Сесили удалилась — Арлес исподлобья смотрел ей вслед. Он не преминул заметить, что
Сесили вовсе не направилась прямиком в женский туалет, а остановилась перекинуться несколькими словами с Глоуэном, сидевшим в одиночестве. Улыбнувшись, Глоуэн поднял глаза и указал на параграф в раскрытой книге, лежавшей на столике. Сесили положила руку ему на плечо и наклонилась над книгой, после чего что-то сказала и скрылась в направлении туалета. Выйдя через несколько минут, она тут же присоединилась к Глоуэну, даже не взглянув вокруг.Демонстрируя раздражение всем своим видом, Арлес поднялся на ноги и покинул кафетерий.
Подобно многим, в присутствии Сесили Глоуэн был очарован. Ему нравились ее забавно-нахальные жесты, жизнерадостная пружинистая походка, манера оборачиваться и бросать взгляд через плечо с полуулыбкой, обещающей веселые проказы. Но каждый раз, когда Глоуэн хотел с ней заговорить, кто-нибудь перебегал ему дорогу и поглощал все ее внимание. Поэтому он был приятно удивлен, когда Сесили сама к нему подсела.
«Вот, Глоуэн, я вернулась! Хотела задать тебе вопрос».
«Давай, задавай».
«Кто-то передал мне, что, по твоему мнению, я — потрепанная кукла на ниточках».
«Неужели?» — спросил искренне пораженный Глоуэн.
«Это правда?»
Глоуэн покачал головой: «Наверное, меня с кем-то спутали. Такая манера выражаться свойственна скорее Арлесу».
«Так ты не считаешь, что я — потрепанная марионетка?»
«Ни в коем случае! Когда-нибудь, когда в очередь к тебе не будут стоять шесть человек, я попробую сказать, что я действительно о тебе думаю».
«Арлес только что спрашивал меня, не может ли он сопровождать меня на фестивале, — задумчиво произнесла Сесили. — Я ему отказала, потому что моим кавалером будет другой».
«Даже так? И кто же?»
«Еще не знаю. Скорее всего, какой-нибудь воспитанный молодой человек успеет меня попросить до начала Парильи...»
Глоуэн разинул было рот, но прозвучал звонок. Сесили вскочила на ноги и упорхнула. Глоуэн сидел и смотрел ей вслед. Могла ли она намекать на нечто столь неожиданное и чудесное, что даже предположение казалось невероятным?
Арлес пытался провожать Сесили домой как можно чаще, но в этот раз его задержали после уроков, и благодарная судьбе Сесили отправилась домой одна. Ожидавший у выхода Глоуэн едва не прозевал ее, но успел заметить уже вдали и догнал ее бегом.
Сесили обернулась: «Ох, я испугалась — думала, опять Арлес!»
«Нет, это я... С тех пор, как ты упомянула о затруднениях с выбором кавалера, я не переставал об этом размышлять».
«Неужели? Как любезно с твоей стороны! И ты что-нибудь надумал?»
«Да! Я подумал... что, может быть, я мог бы... с твоего разрешения... сопровождать тебя на фестивале».
Сесили вдруг остановилась и улыбнулась, оказавшись лицом к лицу с едва не натолкнувшимся на нее Глоуэном: «Какая неожиданность! И ты это сделаешь не из жалости ко всеми покинутой воображуле?»
«Разумеется, нет. То есть, абсолютно... о чем разговор!»
«И ты не считаешь меня потрепанной куклой на ниточках?»
«Никогда я ничего такого не считал!»
«В таком случае — будь моим кавалером!»