Хроники Кадуола
Шрифт:
«Я думал, тебе помогает репетитор», — прихлебывая вино, заметил Шугарт Ведер.
«Репетитор! — буркнул Арлес. — Разгильдяй он, а не репетитор! Сперва хотел заставить меня делать какие-то бессмысленные элементарные упражнения. Мне от него нужно, чтобы он рассказал, просто и ясно, как решать задачи, а он талдычит: «Всему свое время! Нужно начинать сначала!» В конце концов я ему сказал, чтобы он либо учил меня как полагается, либо нашел кого-нибудь другого, кто сумеет это сделать».
«Сильно сказано! И что же он ответил?»
«Ничего особенного. Он знал, что я попал в самую точку и не дам ему вывернуться, а поэтому
«Если репетитор не решает за тебя задачи, кто этим занимается в последнее время?»
«Неужели благороднейшая из матерей бесстрашных львов, Спанчетта?» — пробормотал Керди Вук.
Арлес мрачно насупился и захлопнул учебник: «Она помогла мне пару раз советами. Что с того?»
«Взгляни в глаза действительности, Арлес! Спанчетта не сможет сдать за тебя экзамены».
«Вот еще! — буркнул Арлес. — Тоже репетитор нашелся». Он резко отодвинул стул и встал: «Меня это нисколько не беспокоит. Я прекрасно знаю, как справиться с так называемой «действительностью», когда это потребуется!»
Все сидящие вокруг стола с недоумением смотрели на Арлеса. Ютер Оффо холодно сказал: «Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду. Потрудись выражаться яснее».
«Пожалуйста — если у вас не хватает мозгов, чтобы понять намек, могу разжевать и положить в рот! В этой жизни кто-то выдвигается, а кто-то отстает, иначе не бывает. Я хотел, чтобы бесстрашные львы были впереди всех, но теперь я не знаю — вместо того, чтобы служить подспорьем, вы начинаете становиться балластом. Теперь все понятно?»
«Нет, не все — но я должен заметить, что мне не нравится твой тон».
Арлес ухмыльнулся: «Ах, тон ему мой не нравится, видите ли! Какой он у нас чувствительный пушистый котеночек! Может быть, придется выбрать Наизубастейшего позубастее. Кому-то нужно навести порядок, в конце концов». Арлес собрал свои бумаги и учебники: «Я пошел — есть много дел, которыми здесь лучше не заниматься».
Арлес покинул «Старую беседку», оставив после себя тяжелое молчание. Наконец Шугарт произнес: «Неприятная сцена, надо сказать. Никак не пойму, о чем это он».
«Что бы то ни было, мне все это не нравится, — с беспокойством отозвался Ютер Оффо. — Какие-то угрозы, какие-то намеки...»
«В таком настроении Арлес непредсказуем, — пожал плечами Клойд Диффин. — Он хотел, чтобы бесстрашные львы были впереди всех? Впереди — в чем именно, хотел бы я знать?»
Керди Вук осушил бокал и собрал учебники: «Арлес слишком много болтает».
«Мы становимся балластом? Что это значит? С его стороны очень некрасиво так выражаться».
Керди поднялся на ноги: «Он никак не может смириться с тем, что мы приняли Глоуэна... Кстати, где Глоуэн? Он только что здесь был».
«Он потихоньку смылся, как только Арлес вышел из беседки, — ответил Кайпер. — Еще один чудак».
«Все мы в какой-то мере чудаки, — заметил Керди. — Мне тоже пора».
«И мне! — согласился Ютер. — Будем считать наше собрание — или что это было? — закрытым».
8
Глоуэн неприметно выбрался из «Старой беседки», вышел на Приречную дорогу, огляделся по сторонам и прислушался... Доносились только отзвуки голосов из ресторана. В Квадратном парке, бледно озаренном звездами, было
тихо и пусто. Приречная дорога, кремнисто пестревшая пятнами звездного света и тяжелыми тенями, вела к далекому пляжу. Но нигде не было видно удаляющейся темной фигуры, которая позволила бы определить местонахождение Арлеса — факт, внезапно чреватый тревожным значением.Где же Арлес? На собрании «львов» он казался раздражительным и рассеянным, будто какая-то мысль не давала ему покоя.
И где же он теперь?
Прежде всего следовало проверить, не вернулся ли Арлес в пансион Клаттоков. Глоуэн пробежался по дороге, повернул в парк, окружавший пансион, и поднялся по ступеням. Распахнув дверь парадного входа, он заглянул в вестибюль. Дежурный швейцар вежливо отдал ему честь: «Добрый вечер!»
«Арлес уже вернулся?»
«Да, минут пять тому назад».
Этот ответ застал Глоуэна врасплох: «И больше не выходил?»
«Нет. Госпожа Спанчетта встретила его, выходя из пансиона, и твердо настояла, чтобы он больше никуда не ходил и сейчас же приступил к выполнению домашнего задания. Господин Арлес поднялся в свои апартаменты без всякого энтузиазма».
«Ммм... любопытно, в высшей степени любопытно», — пробормотал Глоуэн. Наверху, в квартире Шарда и Глоуэна, было темно и тихо — Шард отсутствовал. Охваченный недоумением и острым ощущением неудовлетворенности, Глоуэн бросился в кресло и уставился в пространство.
Новая идея пришла ему в голову. Глоуэн зашел к себе в спальню, открыл окно и выбрался на крышу. Рядом возвышался большой старый дуб, ветви которого неоднократно позволяли Глоуэну в детстве спускаться на землю и отлучаться без ведома отца. Теперь он прокрался по крыше туда, откуда было видно окна спальни Арлеса. Окно Арлеса было открыто, но в спальне свет не горел.
Ступая по старой сырой черепице, Глоуэн вернулся к себе. Требовалась дополнительная проверка. Он позвонил Арлесу. На звонок никто не ответил.
Глоуэн тихо выругался — ему приходилось решать новую проблему. Если он позвонит в Прибрежную усадьбу, необходимые меры предосторожности будут приняты, но такой звонок станет источником всеобщего переполоха, а если тревога окажется ложной, он поставит себя в невыносимо неудобное положение.
Злясь на себя за то, что он беспокоится по поводу таких пустяков, Глоуэн отвернулся от телефона. Теперь важна была каждая минута — Арлес намного опередил его. Глоуэн вышел из квартиры, поспешно спустился по лестнице и покинул пансион. Выскочив из парка на Приречную дорогу, он быстро добежал до Пляжной дороги и по ней припустил в направлении Прибрежной усадьбы. Время от времени он задерживался и вглядывался в полумрак впереди, не желая ненароком обогнать Арлеса — в том случае, если Арлес действительно брел в том же направлении.
Через некоторое время Глоуэн остановился и прислушался. Сегодня океан был спокоен. Розоватое свечение на горизонте свидетельствовало о скором появлении Лорки и Синга. Мягко шелестел прибой, в кронах пальм и деревьев танджи у дороги изредка приглушенно перекликались какие-то ночные птицы. Глоуэн пошел дальше, но теперь он двигался медленнее и осторожнее. Если Арлес тоже направился по этой дороге, чтобы заняться своими темными делишками, он не мог уйти далеко вперед, а натолкнуться на Арлеса в темноте было бы большой неудачей. Глоуэн поморщился — ему следовало захватить с собой оружие.