Хроники Каторги: Цой жив

– Анна, - наконец решил обратиться искатель, - Покажи еще.

– Фотографии?
– быстро сообразила девушка.

– Да.

Стянула ролл с покосившейся тумбочки у кровати, включила нужные снимки и подошла к кровати Цоя. Села рядом.

– Дай руку.

Искатель, не понимая, протянул кисть. Девушка обхватила большой палец и приложила к поверхности ролла. Через секунду что-то щелкнуло.

– Теперь можешь включать его сам, - объяснила, как.
– Знаешь, - проговорила с легкой улыбкой, - в моио время это считалось знаком полного доверия. Искатель отвел взгляд и буркнул под нос что-то, похожее на благодарность. Минут десять рассматривал каждую фотографию Анны, ее прежней жизни, пристально изучал каждую мелочь, каждую деталь, попавшую в объектив. Так и уснул.

Анна вернулась к себе, пыталась уснуть, не раздеваясь, но очень скоро поняла, - не выдержит в одежде всю ночь изнурительной духоты. Разделась, застелила одеждой койку и с трудом заснула под восторженный рев, крики и торжественную мелодию органа, не прекращавшуюся до самого утра.

ГЛАВА 17

На следующее утро, к удивлению Анны, на Пепелище никто не отправился.

Решила, проснулась рано, но Цоя в комнате уже не оказалось. Ролл лежал на тумбочке, - не удивилась, что не слышала, как он вернул его. Дотронулась до его койки - холодна, - ушел давно. Собралась и вышла наружу, покинув уютненькую комнатушку.

Утро преобразило Догму; высокие стены и погрызенная временем крыша стадиона закрывали первые проблески зари. Большинство отплясывающих прошлой ночью дикие танцы безжизненными телами лежали на земле; мужчины и женщины, одни в обнимку, другие друг на друге, - ночь и вправду оказалась слишком долгой, но кому-то все же удалось добраться до кровати и заснуть, как подобает человеку.

Вышла к месту, куда прибыли вчера на Жуке. Обрадовалась тому, что запомнила дорогу. Заметила Газа. Самый опытный водитель Каторги терпеливо объяснял чумазому мальчугану в великоватой одежке, что ключ на десять должен быть вдвое меньше того, что принес он. Мальчик утвердительно кивнул и переполненный новыми знаниями, помчался за ключом нужного размера.

– И баки долой, - скомандовал Газ, - снимайте, на Крюке травить нечего. Бочок с чернью воткните, и три канистры Лисовой смеси.

Чувствуется, дело знает. Двое юрких мужичков принялись исполнять поручение: звеня ключами, отвинтили одну бочку, затем другую, на которых детишки накалякали злющую морду листа, перечеркнутую красным крестом. Подоспели еще двое, укатили бочки прочь в один из боксов. Жук был точь-в-точь пациент операционной, а окружившие автомеханики - опытные хирурги, колдовавшие над ним.

Показалась Ева, сжимая в охапке две железные трубки, сантиметров тридцать длинной; на них закреплены с десяток зеркал, круглых, квадратных, прямоугольных, словом разных, но все как одно, - пожелтели и изношены у краев.

Газ поблагодарил девушку, и пока она несла зеркала к Жуку, другой паренек притащил сварочный аппарат и на раз-два приварил трубы с зеркалами к стойкам. Обзор получился прекрасным с обеих сторон.

Сам Газ ловко вмонтировался в подкатной лежак и нырнул под машину, постучал по рессорам. Стук удовлетворил его. Выбрался и продолжил корпеть над двигателем, тщательно что-то поверяя, подкручивая, ощупывая и пробуя на вкус. Подключились еще несколько человек; шаманили над Жуком с такой скоростью и знанием дела, что Анна сбилась со счету, - каторжники то приходили, то уходили. Видела, как один юноша вставил в выемку и затянул две двухметровые металлические трубы по обе стороны кузова, позже на них закрепили покрышки, вымоченные в неизвестном растворе. Испугалась, увидев ракету, только лишенную боеголовки. Ее закрепили под днище машины.

Подошла к Газу, хотела спросить про ракету, но не решилась, и в результате начала диалог, описав происходящее:

– Жизнь бьиот ключом.

– Ага. Гаечным, - добавил Газ с улыбкой, восхвалявшей собственную находчивость.

Анна скривилась, разговор как-то не заладился, и поинтересовалась, может ли оказаться полезной. Сказал, если хочет помочь - пусть не мешает - достаточно одного ее присутствия.

– Ли-и-ис!
– под визг звонкого голоска девчушка устремилась к появившемуся в дверях Лису, в сухую проигравшему утру после вчерашней попойки.

– Они родственники?
– поинтересовалась у Газа, пока тот вытирал руки еще более грязной тряпкой.

– Не, поджигатель вытащил Еву из пожара, который сам и устроил.

– Как это?
– в замешательстве спросила Анна.

Газ рассказал, как двенадцать лет назад йухи погнали Пожарище и Лис предложил остановить пламя контролируемым поджогом леса с их стороны и получилось. А как подожгли, услышали детский плач. Лис как с цепи сорвался, сломя голову бросился на выручку, а вернулся уже с ней, держал в руках. Каторжники небольшой коридор от огня удержали, так и выбрался. Ева тогда совсем маленькой была, мало что в памяти отложилось, оно, кажись, к лучшему, но лицо спасителя помнит. Позже выяснили, - глубже в лесу стоял небольшой лагерь бездомных, Пожарище погнало на дикарей чудищ, и те, застигнутые врасплох, погибли...

– А девочку вот спасти удалось, - заканчивал Газ, доставая из железной коробочки скрученный в трубочку высушенный лист, похожий на папироску и закурил.
– И Лису досталось, руку обжег, - выдыхая клубы молочного дыма, произнес он.
– Гера неделю выхаживала.

– Гера?

– Эт наша врачеватель, - тепло объяснил Газ.

– И операции делать умеет?
– поинтересовалась Анна, вспомнив шрам на теле искателя.

– Тут уж не скажу, звиняй, не моего поля знания, - сильно затянувшись, ответил Газ, - но несколько раз людей от смерти спасала, бывало.

– А Лис молодец, - сказала Анна, наблюдая за тем, как Ева спасала его от мучительного сушняка, окатив водой из ведерка.

– А то!
– с широкой улыбкой, ответил водитель.
– И рука у него легкая, один дом как-то поджог, так весь городок и спалил.

Подробностей этой истории Анна решила не узнавать. Газ затушил недокуренную самокрутку об язык и, прожевывая, сорвался помогать мужичку, несшему в руках большущий пулемет, который через какие-то тридцать минут закрепили на турельной установке Жука.

Прогудел горн, и трудящиеся постепенно удалились.

– Обедать пора, - объяснил Газ и приглашающим жестом указал на двери. Время пролетело быстро, Анна и заметить не успела насколько.

Отобедали под открытым небом, на том самом поле, что содрогалось прошлой ночью от веселого топота и танцев. Еду подавали из просторного проема окна одного из домиков. Лис любезно вручил Анне поднос с выемками. На мгновение она возрадовалась, но напрасно, из пяти отделений подноса, худощавый мужичок за прилавком заполнил лишь два: добрым куском пайка и жидкостью бледно-желтого цвета, то был суп из змеи, до названия которой Анна не успела добраться, изучая Монструм. Когда Ева и Газ получили по порции, Лис предложил Анне выбрать стол. Если в этом задании и существовала какая-то ответственность, то Анна не справилась, выбрав первый попавшийся, с удобными, как ей показалось, скамейками.

Звон железных приборов о медную посуду и низкий гул голосов навис в воздухе и с завидной регулярностью приправлялся резвым смехом.

Анна поглядывала на остальных, желая понять, как поступить с обедом. Помнила, как такими же пайками кормил Цой, но суп в крайнем левом отсеке - что-то новое и ей не хотелось рисковать. Помог Лис, сначала наиграно продемонстрировав обе руки, как бы доказывая их чистоту. Затем аккуратно взял высушенный паек и накрошил в змеиный суп.

– Приступай, как только кусочки размякнут, Милаха.