Хроники Люцериуса Великолепного

Полуорк подхватил сундук и вышел прочь. В дверях приостановился и подпалил штору во флигеле. После дошагал до стены, перебросил сундук, легко нашел способ забраться самому и спустя пару секунд оказался снаружи. Подобрал сундук и накинув на него полу плаща, он поспешил к другому дому, внимательно глядя на карту Яслей. Черт… он ее так и не улучшил особо, не нашел скрытых мест. А все занятость виновата… не дают покоя королю…

Шагая по улице, Люц спешил так, как не спешили бегущие на пожар местные обитатели, проносящие мимо с ведрами и ломами в руках. Они окрикивали Люца, звали его на помощь, но он был глух к воззваниям. Пару раз упала личная доброжелательность нескольких жителей, но игроку было плевать. А вот другие «чужеземцы» спешили на помочь во всю прыть. Для них это еще одно веселое времяпровождение.

Люц же задерживаться не мог – он прекрасно понимал, что не любящий Вопаймугнуция старый рыбак Буон не выдержит и обязательно побежит посмотреть на прекрасное зрелище горящего дома недруга. Там правда лишь ворота и флигелек занялись пожаром, но тоже приятно для старого сердца…

На пляж Люц вернулся спустя час после начало огненной катавасии. Все прошло как всегда. Настолько привычно, что даже пульс не участился. Скука смертная…

Плюхнувшись на песок, он скрестил ноги, промокнул лоб белым платком, после чего поднял взгляд на усевшегося напротив Бромьера.

– Вновь хочешь ты сыграть? – вопросил человечек с хитрым лисьим лицом.

– Я хочу лишь ответов – качнул головой Люц, выуживая из корзины бутылку вина.

– Я не особо люблю отвечать…

– В этот раз ты ответишь – уверенно заявил игрок – Тэк-с… Мы поступим так. Я помещаю на песок один предмет. Задаю два вопроса. Когда ты отвечаешь – предмет становится твоим. Затем еще один предмет и два вопроса. После этого я ухожу. Хотя если честно, меня интересует только один вопрос… да и на него ответ скорей всего будет банален.

– Я повторю – не люблю отвечать на вопросы – помрачнел Бромьер и в этот миг его глаза расширились, он замер неподвижно, неотрывно глядя на лежащую на песке обычную черную шкатулку с крышкой покрытой резьбой.

Спустя миг, Бромьер хрипло прошептал:

– Я искал ее так долго,… хотя в порыве бешеного гнева сам выбросил ее в лагуну…. Но как…

– Не смей стенать – поморщился Люц - Вопрос первый – почему призванные из твоих карт монстры не умирают здесь? Ведь ты знаешь про наложенное на эти земли заклинание.

– Мои монстры пойманы еще до стены – ответил Бромьер, по-прежнему глядя на шкатулку – Пойманы здесь, на этом пляже и в этой лагуне. Они столь же местные, как и вон тот краб бегущий у кромки воды.

– Так я и думал – вздохнул резко заскучавший полуорк – Все банально. Держи.

На песок упал маленький сверток из белого шелка. Часть материи развернулась и показалась верхняя часть богато изукрашенной миниатюры исполненной на внутренней стороне перламутровой ракушки. На миниатюре было изображено лицо прелестной девушки с ангельски невинным лицом и улыбкой способной за секунду растопить вековой айсберг.

– О Боги! – вскричал Бромьер, падая на колени и хватая сверток. Из его глаз брызнули слезы.

– Удачи тебе – буркнул Люц и пошел прочь.

– Спасибо! Спасибо тебе, о друг мой! Спасибо! Спасибо!

Поздравляем!

+3 доброжелательности к отношениям с Бромьером, загадочным обитателем Яслей Акальроума.

– Пф – отозвался полуорк, продолжая удаляться.

– Чем я могу отплатить тебе? Картами? У меня есть много поразительных карт! Я буду рад…

– Не, не хочу – отмахнулся Люц – Оставь себе.

– У меня есть немного золота.

– Не надо.

– Жемчуг и красивые кораллы!

– Не надо, сказал же.

– Я могу научить тебя особому умению для ловли монстров и…

– Не надо!

– Спасибо! Спасибо тебе, мой добрый друг Люц! Я никогда не забуду твою доброту!

– Да на здоровье. Совсем забыл – не стоит ждать чего-то или кого-то. Не мужское это дело. Подними зад, собери сумку – и отправляйся ее искать. А как найдешь – за шкирку и под венец. Ну ты понял…

– Мы были с ней помолвлены судьбою! И дали обещанье при свете звезд! Коль хочешь ты услышать историю мою, то я….

– Не-не-не! Удачи тебе, Бромьер. И не забудь выяснить у старого рыбака Буона у кого именно он купил первый навес с жаровней и куда потом продавец подевался – так ты выйдешь на след второй половины перламутрового медальона. Но не показывай Буону шкатулку! И боле не смей тревожить своими воплями мои монаршьи уши…

Засим попрощавшись, Люц покинул пляж и углубился в лабиринт улиц и переулков Яслей. Он уже не видел, как человек с лисьим лицом поспешно собрал в мешок несколько вещей из-под навеса, после чего помчался к дому Буона.

Люц шел в гости к Луону. Надо же помочь человеку выбраться из беды – ведь у него было хоть одно, но неоспоримое достоинство – он любил книги. Любил по-настоящему. Хотя его выбор меню на ужин просто ужасен, а пение отвратительно.

Через час Люц вернулся на пляж. Полуорк снова был спокоен и даже расслаблен, благостно щурился на солнце, медленно шагая к торгующему бамбуковыми клетками старику. Над Яслями больше не вздымалось ни дымка – последний очажок пламени Люц потушил самолично, сбив огонь с жухлой травы, чтобы он не перекинулся на растянутые между пальмами парусиновые гамаки. Многие игроки получили благодарность от «местных» за помощь в тушении пожара, стражники сновали по улицам как растревоженные гудящие шмели, останавливая каждого встречного и задавая опасные вопросы. Их интересовало время, когда полыхнул первый пожар – не видел ли кто кого-нибудь? Но Люц был безмятежен – он прекрасно умел выбирать нужный момент. И был уверен, что его не увидел никто – даже несущие дозор стражники на вершинах стенных сторожевых башен по периметру Яслей.

Где-то в центре квартала безутешно рыдал упавший на колени грузный седовласый мужчина Вопаймугнуций, смотрящий на залитое водой пепелище – все, что осталось от любимого флигелька с книгами и спрятанным в сундуке сокровищем. Вопаймугнуций влюбился в изображенную на перламутре красавицу с первого взгляда. Он мечтал найти девушку, но не знал откуда начать и долгие вечера проводил в полутемном флигеле, смотря на перламутровую миниатюру с прелестницей и запоем читая романтические книги.

Саму миниатюру Вопаймугнуций получил от пьяного Буона в уплату за навес. На следующий день старый рыбак опомнился, прибежал было обратно, но было поздно. И вспыхнула вражда… Да и сам влюбившийся квартальный пару раз подступал к Буону, пытался вызнать откуда у него появилась вещица, но рыбак сыпал лишь проклятьями и ничего добиться не удалось. И вот тогда обезумевший квартальный пошел на преступление – замаскировался под незнакомца с пышной черной бородой, опоил бедолагу Луона и вызнал у него место семейного тайника. Вопаймугнуцию были нужны не деньги – он жаждал найти вещи или документы связанные с перламутровой вещицей чудом попавшей в его руки и сведшей его с ума. Но в тайнике обнаружились лишь монеты. Бесполезные деньги. А теперь в огне пожара пропало вообще все…

В паре улиц от центра на коленях стоял еще один седовласый мужчина. Широкоплечий, с грубыми ладонями баюкающими почти пустую бутылку рома. Перед ним лежал пустой платок – в него еще недавно была завернута черная каменная шкатулка, внезапно пропавшая всего пару часов назад. Во время пожара, когда он, старый дурак Буон, не удержался от темного соблазна и побежал посмотреть, как горит дом недруга Вопаймугнуция. А когда вернулся, увидел распахнутую дверь в сарай и лежащий на пороге платок. Тайник обнаружили и опустошили – это стало ясно сразу, а увиденная в углу сарая глубокая яма подтвердила – здесь побывал вор. И вор умный, безошибочно и быстро нашедший нужный угол. И теперь Буон заливал горе крепким ромом, а его мысли крутились вокруг старшего сына, изгнанного давным-давно из отчего дома за большую оплошность – сын Луон растрепал слишком многое и их ограбили, а затем выставили посмешищем. Но Луон давно уж не переступал порог отчего дома, но их снова ограбили… Так может не стоило судить Луона слишком уж строго? Может зря он так плохо обошелся со старшим сыном?