Хроники Мастера Ли и Десятого Быка. Трилогия

– Черт побери время в которое мы живем, Као! – проворчал он. – Весь мир сошел с ума. Монстры выскакивают из-под земли, чтобы помешать мне ударить, мечи не хотят простить неудачный удар, люди требуют, чтобы я выполнял их ужасные приказы и я должен – слушать! Слушать их! И все началось тогда, когда проклятый вурдалак помешал моему рекорду.

Он имел в виду слушать свои мечи, и у меня кровь застыла в жилах, когда я услышал насмешливый звон стали. Главный Палач Пекина владеет четырьмя величайшими мечами в мире: от Первого Властелина до Четвертого, все они дети кровосмесительного союза между мечом-мужчиной Гань-цзян и его сестрой-мечом Мо-е, которые были выкованы из почек и печени металлоядного зайца с горы Гуань-лунь. Обычно мечи висели на привязанных к их рукояткам бархатных веревках в маленькой круглой комнате, чье окно выходило на плахи, и в ветреные ночи те, кто шли мимо Стены Слез, часто слышали песнь четырех мечей об их кровавых триумфах. Пели они и сейчас, насмешливо, и палач спрятал голову в руках.

– Као, ты можешь их остановить? Скажи им, что я не виноват, я вовсе не хотел бесчестить их, – просипел Рука Дьявола.

– Ну конечно, – сказал Мастер Ли. – Но ты забыл, что к королям надо обращаться письменно; только равные по рангу могут разговаривать с принцами. Бык, вспомни хорошие манеры и попроси разрешения прочитать просьбу. Тогда, я уверен, мечи простят нашего друга.

Он написал что-то на бумаге, и протянул ее мне. Я поднялся по винтовой лестнице в маленькую комнату, где на колышках висели великие мечи и развернул письмо, где было написано:

– Закрой проклятое окно.

Сверкающие мечи слегка звенели, как если бы терлись о камень за моей спиной. Я пожал плечами, посмотрел на темнеющие внизу плахи и закрыл окно, которое было немного приоткрыто – и укоротил веревки. Мечи сразу перестали жаловаться.

– Ну как, Рука Дьявола прощен? – спросил Мастер Ли, когда я вернулся назад.

– Да, господин. Они говорят, что теперь понимают экстраординарные обстоятельства его промаха и больше не будут протестовать, – почтительно ответил я.

– Слава Будде! – выдохнул палач. Он допил то, что оставалось в кувшине и тут же открыл новый. – Хоть один демон убрался со спины. Но остались другие, – мрачно добавил он.

– Да. Вроде той маленькой девочки-служанки. Это же был приказ на Медленный Разрез, верно? – спросил Мастер Ли.

– Что за мир, Као, что за мир, – пробормотал Рука Дьявола. – С Медленным Разрезом не шутят, и, что хуже всего, эти три твари были свидетелями. Ублюдки хихикали и шутили, как если бы они были на базаре, но я все равно облапошил их. Уже через несколько секунд бедная девочка ничего не чувствовала, а они так и не поняли разницу.

До этого Янь Ши молча и неподвижно сидел за столом, но тут быстро взглянул на палача. – Мочевой пузырь? – спросил он.

– Дьявольски точно, приятель, – ответил палач.

– Ты хороший человек, – сказал ему Мастер Ли. – Объясни Быку, потому что у него не глаза, а вопросительные знаки.

– Я сделаю кое-что получше. – Рука Дьявола, шатаясь, встал на ноги, подошел к шкафу и вытащил из него что-то похожее на свиной мочевой пузырь со странными узлами, и надел его на левую руку. Потом махнул правой, и в ней, как по волшебству, появился узкий длинный клинок. Еще раз махнул, и меч исчез. – Палач отвлекает внимание зрителей на два удара сердца, и жертва больше не страдает, – запинающимся языком продолжал он свою мрачную лекцию. – А зрители ничего не знают, потому что у палача есть Пищалка, и когда он делает медленный разрез…

Даже Мастер Ли и кукольник подпрыгнули на чи в воздух, хотя и знали, что последует. А я едва не ударился головой о потолок, когда ужасный крик ударил мне по барабанным перепонкам, а потом и еще один.

– Быстрые и короткие для мужчины, медленные и длинные для женщины, – сказал Рука Дьявола. – А теперь открою вам тайну. Уже больше десяти лет я использую Пищалку для всякого Медленного Разреза, и плевать я хотел, платит мне семья жертвы или нет.

– Ты замечательно работаешь что с мечом, что с пузырем, что с ними обоими, – льстиво сказал Мастер Ли. – Я не хочу тебя обижать, но я хотел бы посмотреть на полученный тобой приказ, если ты не против.

– Против? Почему я должен быть против? Я же тебе говорил, Као, что мир сошел с ума. Все вокруг сумасшедшие, а этот приказ доказывает это еще раз.

Он порылся в другом ящике и протянул Мастеру Ли официальный документ. Мудрец взял его в руку и одно длинное мгновение держал возле света. Потом скатал и отдал плачу.

– Мой друг, пожалуй я присоединяюсь к твоему мнению, – сказал Мастер Ли. – Я хочу поговорить с этим выдающимся господином, и, кстати, я даже позаботился о том, чтобы он дал мне документ, подписанный им самим… Ты можешь добавить его в свою коллекцию безумств.

Он вынул из одежды какую-то бумагу и передал ее палачу, который уставился на нее так, как если бы увидел кобру.

– Као, ты же шутишь!

– Я совершенно серьезен.

– Као, лучше бы ты пригласил на чай Черную Чуму. Или прыгнул в кипящее масло! Я убийца, Као. Это моя работа, и я хорошо ее выполняю, но я стал бледным и слабым, когда эта тварь–.

– Что ты имеешь в виду? – прервал его Мастер Ли, добавив официальности в свой голос.

Рука Дьявола повернулся, бросился к двери и, громко крича, «Сумасшествие! Весь мир сошел с ума!» скатился по лестнице вниз. Мастер Ли повернулся к кукольнику. – Янь Ши, я думаю, что вы должны разыскать свою дочь и остаться с ней, – спокойно сказал он. – Я не знаю, что они замышляют, но в одном уверен: дело приняло весьма скверный оборот.

Кукольник поднял бровь.

– Приказ о казни для этой маленькой служанки требует Медленный Разрез, – сказал Мастер Ли. – Я хорошо знаю подпись, и она настоящая. Приказ подписан Небесным Мастером.

Я уставился на него, потрясенный и сбитый с толку, а Янь Ши застыл на месте, как замороженный. Потом глубоко вздохнул и широко развел руки. – Палач прав. Весь мир действительно сошел с ума, – сказал он, повернулся, быстро вышел из двери и спустился вниз. Как только эхо его шагов затихло, я услышал, как его мягкий баритон поет освободившемуся от песка небу:

Голубой енот уснул, обливаясь кровью, Холод лисам протянул лапы к изголовью. А столетняя сова дико засмеялась, Смерть по лесу побрела, и в село забралась. Пес залаял на луну, побелев от страха, Гуси с утками легли, стали горстью праха. Люди плачут и вопят – косит их холера. Серый призрак песнь поет – песню Кавалера.

Я подошел к столу, схватил один из кувшинов и глотнул чистый спирт, который Рука Дьявола и Мастер Ли называли вином, и только тогда, когда перестал кашлять, почувствовал себя немного лучше. Палач возвращался, и, судя по звуку, волок за собой пленника в цепях.

– Ты в десять раз безумнее, чем весь остальной мир, Као! – воскликнул Рука Дьявола.

– Почему? За то, что искал компанию замечательного парня, который так же тонок, как маленькая ножка и вдвое мягче? – ласково спросил Мастер Ли.

Палач и пленник ввалились в дверь, и у меня закружилась голова. Мягкое приземистое тело, осанка как у жабы, слюна, падавшая с отвислых губ…

– Втрое мягче, – сказал Трактирщик Шестого Ранга Ту.

Восемнадцатая глава