Хроники Нарнии. Начало истории

Дигори порезал яблоко на кусочки и дал их маме один за другим. Когда всё доела, она улыбнулась, и голова её снова упала на подушки. Она впервые заснула без этих гнусных таблеток, а Дигори знал, что ни о чём она не мечтала так сильно. Лицо у неё стало немножко другое. Он нежно её поцеловал и тихо вышел, а сердцевину яблока взял с собой. До самого вечера, глядя на обычные, будничные вещи, он то и дело терял надежду, но вспоминал Аслана – и обретал её.

Вечером он зарыл сердцевину яблока в саду.

Наутро пришёл доктор и после осмотра вышел с тётей Летти в гостиную.

– Мисс Кеттерли, это самый поразительный случай в моей практике. Это… это чудо какое-то! Мальчику я бы ещё не говорил: не надо возбуждать надежду слишком рано, однако, на мой взгляд…

И Дигори перестал его слышать, а попозже вышел в сад и просвистел условный сигнал (вечером Полли прийти не смогла).

– Ну что? – спросила Полли, выглядывая из-за стены. – Как мама?

– Кажется… кажется, хорошо. Ты прости, я ещё не хочу об этом говорить. А как кольца?

– Вот они. Не бойся, я в перчатках. Давай их закопаем.

– Давай. Я отметил место, где закопал сердцевину яблока.

Полли перелезла через стену, и они пошли туда, но, оказывается, отмечать было не нужно: что-то уже росло из земли – не так быстро, как в Нарнии, но росло. Рядом, поближе, Полли и Дигори закопали все кольца, в том числе свои.

Через неделю уже не было сомнений, что миссис Кёрк выздоравливает. Ещё через две она вышла в сад. А через месяц всё в доме изменилось: занавеси раздвинули, окна открыли настежь, тётя Летти стряпала для сестры всё, что та хотела, повсюду стояли цветы, рояль настроили, мама снова пела и так забавлялась с Дигори и Полли, что тётя сказала: «Знаешь, Мейбл, ты у нас младше всех!»

Беда не приходит одна, не приходит одна и радость. Месяца через полтора они получили письмо от папы из Индии. Умер его двоюродный дед, старый лорд Кёрк, и оставил папе приличное наследство. Теперь ему не надо было служить, он мог навсегда вернуться в Англию. Большое поместье, о котором Дигори слышал с детства: со всеми конюшнями, теплицами, парком, виноградниками, лесами и даже горами (правда, уже за оградой) – стало теперь их домом. Казалось бы, чего ещё? Но всё-таки я сообщу вам несколько необходимых сведений.

Полли проводила в поместье все праздники и каникулы, научилась доить коров, ездить верхом, плавать и лазать по горам. В Нарнии же звери жили радостно и мирно, и никто не тревожил их много сотен лет. Радостно жили и король Франциск с королевой Еленой и детьми, причём младший сын стал королём Орландии. Сыновья их женились на нимфах и дриадах, дочери выходили замуж за лесных и речных божков. Фонарь светил день и ночь, и когда много лет спустя другая девочка в снежную ночь пришла из нашего мира в Нарнию, то почти сразу увидела его. А случилось это вот почему.

Дерево, которое посадил в саду Дигори, хорошо разрослось, но здесь, на нашей земле, далеко от Аслана и от животворящего воздуха Нарнии, яблоки на нём уже не смогли бы исцелять умирающих. Они были совсем обычные, хотя и самые красивые в Англии. Однако дерево не забыло, откуда взялось. Иногда оно трепетало без ветра, потому что ветер дул в Нарнии: английское дерево вторило нарнийскому. А может быть, в нём всё ещё осталась волшебная сила. Когда Дигори вырос и стал знаменитым учёным, путешественником, профессором и лондонский дом принадлежал ему, дерево сломала буря. Сжечь его как дрова он не смог и заказал из него шкаф, который перевёз потом в поместье. Сам он не знал, что шкаф волшебный, но другие это открыли, и так начались те путешествия в Нарнию, о которых вы можете прочитать в других книжках.

Переезжая в поместье, семья Кёрк взяла дядю Эндрю с собой, потому что отец сказал: «Поможем ему, бедняге, да и Летти пора отдохнуть».

Чародейство дядя оставил и вообще очень изменился: перестал быть таким себялюбцем – но очень любил увести гостя в бильярдную и рассказать о даме королевского рода, которой показывал некогда Лондон. «Чертовский темперамент, я вам скажу, – прибавлял он в заключение. – Но какая женщина, мой дорогой, какая женщина!»

Лев, колдунья и платяной шкаф

Посвящается Люси Барфилд

Моя дорогая Люси!

Я написал эту историю для тебя, но тогда, начав писать, я ещё не знал, что девочки растут быстрее книг. И вот сейчас ты уже слишком большая для сказок, а когда её напечатают и переплетут, ты будешь ещё старше. Но придёт день, когда ты повзрослеешь настолько, чтобы снова начать читать сказки. Тогда ты достанешь эту книгу откуда-нибудь с верхней полки, вытрешь с неё пыль и скажешь мне, что ты о ней думаешь. Возможно, к этому времени я уже стану совсем глухим, чтобы услышать, и совсем старым, чтобы понять, что ты говоришь, но я по-прежнему останусь любящим тебя крёстным отцом.

Клайв С. Льюис

Глава первая Люси заглядывает в платяной шкаф

Жили-были четверо ребят: Питер, Сьюзен, Эдмунд и Люси. Эта история о том, что случилось с ними во время войны, когда их отправили из Лондона подальше от воздушных налётов. Ребят отвезли в дом старого Профессора, который жил в глуши, за десять миль от ближайшей железнодорожной станции и за две мили от почты. Жены у него не было; Профессор жил в огромном доме вместе с экономкой миссис Макриди и тремя слугами. (Их звали Айви, Маргарет и Бетти, но в этой истории их роль невелика.) Профессор был очень стар, седые взлохмаченные волосы покрывали его голову и скрывали большую часть лица. Ребятам он сразу понравился. Однако, когда в первый раз Профессор вышел встречать их у входа, он показался им до того странным, что Люси (самая младшая) даже немножко испугалась, а Эдмунд (следующий по старшинству) притворился, что чихает, чтобы не рассмеяться.

В первый вечер, стоило им пожелать Профессору спокойной ночи и подняться наверх, как мальчики прибежали в комнату девочек и принялись живо обсуждать случившееся.

– Нам здорово повезло, – сказал Питер. – Ну и заживём мы тут! Этот старикан позволит нам делать всё, что мы захотим.

– А мне он показался милым, – заметила Сьюзен.

– Ой, ну прекрати же, – захныкал Эдмунд, который устал, но притворялся бодрым и от этого, как обычно, капризничал. – Прекрати так говорить.

– Говорить – как? – переспросила Люси. – Вообще-то тебе уже пора в кровать.

– Говоришь, как мама, – ответил Эдмунд. – И кто ты такая, чтобы отправлять меня в кровать? Сама иди.

– Может, лучше пойдём спать? – предложила Люси. – Если нас здесь услышат, наверняка будет скандал.

– Ничего не будет, – возразил Питер. – Послушайте, в этом доме никому до нас нет дела. Да нас и не услышат. Отсюда до столовой минут десять топать по всяким лестницам и коридорам.

– Слышите? – внезапно встревожилась Люси. Она ещё никогда в жизни не бывала в таком огромном доме, и от мысли обо всех этих длинных коридорах и рядах дверей, которые вели в пустые комнаты, ей стало не по себе.