Хроники Навь-Города

2

— Неприятность — недостаточно объемлющий термин. — Магистр Хаммель, несмотря на ранний час, выглядел устало. Был ли час ранним и для него? Или, напротив, поздним? — Мы, безусловно, сегодня же экранируем посольство самым надёжным способом, но сам факт появления магматических организмов на верхних уровнях есть явление крайне тревожное. Земля просыпается. Наши специалисты следят за активностью инферно, но ждали пробуждения не раньше, чем через пять зим. Вряд ли это послужит вам утешением, но за двадцать склянок мы зафиксировали шесть медузок. Серьёзно пострадали три человека.

— Приношу искренние соболезнования, — пробормотал Фомин.

— Нам нужна помощь, и мы рады, что у нас есть такой союзник, как вы, ваше превосходительство. — Магистр Хаммель говорил совершенно серьёзно.

— А уж я-то как рад быть полезным, — притворно возликовал Фомин. И действительно, в чём его польза? Повздыхает, слезу уронит?

— Ваше превосходительство, — просиял магистр Хаммель, — Навь-Город никогда не забывает добра! Не говорю уже о том, что в вашем лице мы видим саму Крепость Кор, и у неё не будет более преданного союзника, я бы даже сказал — друга, чем Навь-Город!

— Но… — Фомина ошеломил поток признательностей. И это — за дежурное выражение сочувствия?

— Позвольте немедленно проводить вас к канцлеру Унмарку. Канцлер ещё давеча хотел пригласить вас. Но открою секрет: просил меня приватно узнать, как вы отнесётесь к этой несколько необычной просьбе. Я-то, конечно, не сомневался в вашем отношении к Навь-Городу и рад, что вы превзошли все наши ожидания, предложив свою помощь.

— Помочь союзнику — дело замечательное, и всем, чем смогу в моём положении, помогу. — Фомин понимал, что магистр готовит какую-то ловушку. Дипломатия пока простая: Хаммель надеется, что рыцарь непременно выполнит обещанное — из чувства гордости или боязни оказаться смешным. Но слова «в моём положении» позволяли делать только то, что подобает послу — поучаствовать в траурной церемонии, речь произнести. А если что не понравится — увольте, не посольское то дело.

Хаммель повёл его настолько поспешно, насколько дозволял этикет. Хочет ошеломить, не дать опомниться. Вот так и женят простачков из марсианских дурачков.

И всё-таки какой такой помощи ждут от него? Действительно, не женитьбы же на вдове убиенного огненной медузкой сановника. Вдруг им нужна помощь — продовольственная, например. Или материалы с поверхности… Лес, пенька, ворвань… Вряд ли. Грибные плантации обеспечивают потребности населения. Сколько нужно, столько и вырастят грибочков. Технологии навьгородцев намного превосходили императорские. Фомин подозревал, что и Крепость Кор могла бы многому у навьгородцев поучиться. Да не учат! Любезно водят по избранным местам Навь-Города, показывая Семижды семь чудес Тьмы — от подземного Тёмного Моря, тысяча сто кубических миль нефти в одной пещере, до Аленького Цветка — магматического растения в нижних горизонтах Навь-Города, у самого инферно, в двенадцати милях от поверхности. Всё это страшно интересно и ужасно познавательно, да только Крепости Кор важнее узнать технологию изготовления астика, древовидного материала, соперничающего прочностью со сталью.

Канцлер Унмарк, вероятно, был кем-то предупреждён о визите посла. Во всяком случае, был он при полном параде, одного серебра и золота на шитьё пошло, чай, пуда полтора. Не только из желания выглядеть покрасивее: золото и серебро были надёжной бронёй против всяких магических трюков — ментального зондирования, вампирской инфекции и прочих напастей.

Он поднялся навстречу прибывшим.

— Рад видеть вас, доблестный рыцарь Кор-Фо-Мин! — Как человек сугубо штатский, канцлер полагал — или делал вид, что полагает, — будто нет ничего выше, чем звание доблестного рыцаря. Чин превосходительства можно выслужить в кабинете, рыцарство же — исключительно на поле боя, среди опасностей и приключений, Ин-Ста бы их побрал.

Фомин поклонился, как и полагается кланяться рыцарю перед шпаком, пусть этот шпак и могущественный канцлер, — легко, непринуждённо и с достоинством.

Канцлер взял Фомина под локоть и провёл к удобному креслу перед окном — широким, впятеро большим, чем в апартаментах Фомина. Окно открывалось на берег моря: пальмы, песок, набегающие волны и низкая огромная луна над водой.

Канцлер, верно, из романтиков.

Магистр Хаммель сел на стуле попроще. Магистр — чин невеликий, мог бы и вовсе постоять, но как официальный друг посла имел право на определённое уважение.

— Мы, навьгородцы, — народ чрезвычайно приверженный традициям. — Канцлер решил начать издалека. — Наши предки с первых дней существования человечества обживали дарованный провидением рай. Но и в рай порой забредают враги. Таковыми для нас являются магматические существа, населяющие инферно. Обычно они живут в огненных пучинах, но порой поднимаются на поверхность — редко, очень редко. — Канцлер сделал паузу и посмотрел на Фомина.

— Я рад, что мне посчастливилось познакомиться поближе с этим уникальным явлением, — ответил Фомин.

— Вот вы шутите, доблестный рыцарь, а я медузок не видел ни разу, хотя считаюсь специалистом по небелковым формам существования, — едва поднял уголки губ в скупой улыбке канцлер.

Как это расценить? Предложение перевести отношения в более личные? Мол, и я, и вы — люди, пусть и очень разные, но ничто человеческое нам…

Или канцлер даёт понять, что запросто медузки не заскакивают. Тем более в посольство.

— Коперник ни разу не видел Меркурия, достопочтенный канцлер, но это не помешало ему постичь таинства движений небесных тел.

— Пан Коперник мог себе это позволить, доблестный рыцарь. Он — титан, имя которого прошло сквозь Потоп. Но позвольте перейти к делу. У нас возникла надобность связаться с нашими братьями на других планетах.

Вот тебе и канцлер. Недолго ходил вокруг да около. Хватил быка обухом. Да куда хватил, ах, озорник.

— Связаться — оно, конечно, отчего ж… Особенно если братья, — забормотал Фомин, приходя в себя.

— Признаться, это не такая простая задача для Навь-Города, — вежливо, не обращая внимания на лепет Фомина, продолжил канцлер. — После известных событий связь между планетами оборвалась, и вот уже сотни поколений, как мы лишены вестей о колониях Навь-Города на Луне, Марсе и в иных местах.

Фомин сдержался и готовый вырваться наружу лепет пресёк. А трудно, ох как трудно выказывать невозмутимость, узнав о «известных событиях» — раз и о колониях навьгородцев на других планетах (или правильнее «в других планетах»?) — два.

— Мы снарядили миссию на Луну. Начинать нужно с ближнего, не так ли? Но у нас в прошлом — весьма отдалённом прошлом — были трения с Небесами. И мы были бы весьма признательны, если бы вы, доблестный рыцарь, стали посредником между нами и Небесами, приняв участие в лунной миссии навьгородцев.

— Этот вопрос я должен обсудить с Крепостью Кор, — наконец ответил Фомин.

— Разумеется. Но мы можем надеяться на ваше участие при положительном отзыве из Крепости Кор?

— Надеяться можете, — разрешил Фомин. Ой, чует кошка от сала крошки. Похоже, канцлер обо всём за его спиной договорился. — Вам нужен наш катер?

— Благодарю за любезное предложение, но Навь-Город обладает собственными средствами перемещения в межпланетном пространстве, — в который уже раз за аудиенцию огорошил канцлер Фомина.