Хроники одного заседания. Книга первая
Шрифт:
Ведь это у этого сморчка, а не у него, судя по его шокирующим и бросающим вызов красоте внешним данным, особого выбора не было. И даже совсем нет уверенности в том, что там, куда ведёт эта дорожка, хоть чем-то смогут ему помочь. И получается, что и он, Илья, не далеко от него ушёл, выбрав для себя ту же, как оказывается, достаточно скользкую дорожку. А вот этого вопроса в устах этого сморчка и его оценивающего взгляда, больше всего и боялся, глядя на него Илья.
Но скорей всего сморчок не настолько глуп, как непрезентабелен, и он, подойдя к Илье, не начинает, усмехаясь задаваться провоцирующими на смертоносность ответа вопросами типа, это понимаю, у меня свиное рыло и не свежее дыхание изо рта, – сморчок в качестве демонстрации всего этого,
Но хорошо, что сморчок уже в своё время горьким опытом был научен, и поэтому он обратился к нему по делу, без провоцирования Ильи на свою неизбежность – а она неминуемо для него настала бы, после того как Илья опустил бы на его голову свою палицу и тем самым указал бы тому на его ошибку выбора для себя пути. Ну а потом, пока вокруг никого нет, Илья по быстрому перенесёт бездыханное тело сморчка за камень, в сторону прямого пути, ведущему к небытию, где как раз тому и место.
Но так как всего этого случиться не могло по причине осмысленного поведения сморчка, то Илье без всякого бы, пришлось прислушаться к сказанному сморчком.
– Прошу прощения за беспокойство. – С уважительным поклоном обратился к Илье сморчок. – Но вы, наверное, и сами заметили, какой я в сущности не приспособленный к совместной жизни, даже и не человек, а сморчок. – Самокритичность до степени самобичевания сморчка, так точно угадавшего мысли Ильи насчёт него, заставила дрогнуть в сострадании сердце Ильи. – И я бы никогда вас не побеспокоил, если бы не огромная для меня необходимость, пойти именно по этому пути. Куда я так и не решился вступить, пока не увидел вас. – Потупив взгляд, произнёс сморчок. Затем исподлобья посмотрел на Илью и сделал необходимые дополнения. – Я там, – махнув в сторону камня, сказал сморчок, – в леску всё это время проторчал. И как только вы выдвинулись в эту сторону, то понял, что вы мой единственный шанс попасть туда, куда ведёт эта дорога. – Сморчок замолчал, уставившись на Илью.
– Так что же ты хочешь от меня? – после небольшой паузы спросил его Илья.
– Чтобы вы взяли меня с собой. – Смиренно сказал сморчок.
– Почему бы и нет, раз ты не распространяешься. – Осмотрев ещё раз внимательно сморчка, дал своё многозначительное согласие Илья. Ну а сморчок, как только Илья развернулся лицом в прежнюю сторону и выдвинулся идти, то всё точно поняв и, продемонстрировав жест «рот на замке» (только кому?), срочно присоединился к уже шагающему Илье.
Ну а путь не в одиночку, и даже хоть со сморчком, в отличие от одинокого пути, следует совсем иным путём, и иногда провоцирует стороны на разговор. И хотя правом на подобного рода провоцирование, в полной мере обладал только Илья, – а он, как и все натуры обладающие этим первоочередным правом на начало разговора, оказался не просто многословным спутником, а молчуном, – то учитывая всё это, а вернее игнорируя, а также то, что сморчку не терпелось почесать своим языком (теперь понятно, почему он демонстрировал свою приверженность молчанию, спине Ильи), то он первым и завёл разговор.
Правда надо отдать должное его выдержке, терпению и силе воли, он, несмотря на свои падения, которые следуют неминуемо, когда ты с трудом поспеваешь за своим спутником, не сразу, вот так, на ровном месте, принялся вставлять своему спутнику фигуральные палки в колеса, то есть слова в его ход ног и временами в контролирующие этот ход его мысли, а лишь дождавшись подходящего для этого случая – Илья после долгого подъёма в гору, остановился, и сморчок сумел-таки его нагнать, и в полной дыхательной, а вслед и словесной мере, воспользоваться этой остановкой.
И вот когда сморчок нагнал Илью, то он тут же, не дожидаясь того, когда Илья
хотя бы даст повод для его голосового вмешательства в окружающую обстановку, – Илья при виде открывшегося с горы прекрасного вида лежащего в долине города, удивлённо ахнет: «Ни черта себе, сколько огней!», – сам первым заговаривает, глядя вниз на почти что мегаполис.– А город-то, большой. – Сделал свою оценку увиденного сморчок. И, пожалуй, захоти сейчас Илья, да хотя бы из принципа, оспорить это оценочное мнение сморчка, то он бы это смог, но всё же факты и очевидность упрямые вещи, и Илья так уж и быть, лишь согласно кивнул в ответ. Ну а сморчку только этого, – согласия на диалог, – и надо было. И он мгновенно расширяет возможности для диалога.
– Это потому, чтобы выбора больше было. – Предположил сморчок.
– Возможно. – Неопределённо кивнул головой Илья.
– А я слышал, что путники, избравшие для себя этот путь, все впадают в одно и тоже заблуждение. Они считают, что раз они уже сделали для себя первоочередной выбор, направивший их на этот путь, то на этом всё и дальше им больше не нужно ни о чём думать, за них должен всё делать их выбор. – Сказал сморчок, чем вызвал к себе внимание со стороны Илья. Что подстёгивает сморчка на продолжение своего мудрствования.
– Но не это меня интересует. – Выказал свою самоуверенность сморчок, начиная всё больше удивлять Илью. – Ведь этот вопрос можно сказать вторичен. А вот почему пустившиеся в свой выбранный путь люди, не задаются первоочередным вопросом: «А с какой целью и кто установил этот указательный камень?», – то вот это меня волнует неимоверно. – Как-то удивительно закончил своё высказывание сморчок. И Илья изумлённый наличием столько энергетики и интересных для запоминания слов в сморчке, на этот раз не ограничился простым ответом.
– Ты что ли, за этим камнем стоишь? – уперевшись взглядом в сморчка, задался вопросом Илья. И, наверное, сморчку польстила бы такая высказанная Ильёй возможность его серого кардинальства, но в виду того, что такого рода сказочных существ в этих краях не водилось, а сам сморчок был человеком не привередливым к себе и поэтому не спешащим примеривать на себя не заслуженные им регалии, то он не стал самоутверждаться за счёт кого-то другого (а мог бы), кто там стоял за камнем, а с сожалением высказал то, что знал по этому поводу: Не я.
Но Илья не слышал этого ответа сморчка, а всё потому, что уже сам задумался над этим вопросом. – И почему я действительно, не сразу же задался этим вопросом к себе? А ведь возможно, что ответы на эти первоочередные вопросы, многое бы разъяснили и дали возможность, не заходя за пределы распутья дорог, понять, что там может ждать путника.
И первое, что нужно было сделать, то попробовать найти ответ на главный вопрос – кто и с какой целью, установил этот камень на распутье дорог? И понятно, что саму эту мифическую личность, так узнать и не удастся, да это и не нужно, а вот если понять его ход мысли, то отталкиваясь от его что-то определённое значащей фигуры, можно будет во много чём разобраться. – Илья сделал небольшую передышку от нахлынувших мыслей, и обстоятельно приступил к рассмотрению этого вопроса.
«Начнём с самого места пересечения дорог. Неизвестно, когда возникли все эти дороги, но можно предположить, что они возникли ровно тогда, когда появилось то место, куда они могли привести. – Погрузился в раздумья Илья. – Хорошо. С дорогами разобрались. Теперь рассмотрим сами места, куда эти дороги ведут. Здесь, пожалуй, вариант посложнее. И пока опытным путём не произведена проверка истинности указаний камня, то имеет смысл рассматривать все эти вариантные предложения, только с позиции верности написанных на камне утверждений. Так вот, если всё-то, что написано на камне, верно, то возникает логичный вопрос, а для чего собственно нужно было ставить этот каменный указатель? Для удобства путника? Или же для удобства того умника, а он другим и не может быть, кто установил этот указующий на недостатки пунктов назначения дорог камень?