Хроники особого отдела — 2

Ни близнецы, ни Ян, ни поднимающийся гость не могли увидеть Илью, наблюдавшего за этой картиной с высоты другого этажа. Из-под его шляпы ручьём тек холодный пот, заливая глаза. Он жадно глотал его, не понимая — что течёт ему в рот: пот, или слёзы? А соленая жидкость спускалась все ниже и ниже, оставляя тёмные жгучие следы на спине, боках, груди — там, где гулко стучало его мощное сердце. Что-то невидимое давило на сердце, сжимало горло. Плыли перед глазами цветные кольца. Жаркий воздух казался ледяным.

Тем не менее, богатырь смог судорожно повернуться и с плохо объяснимым, каким-то паническим облегчением шумно несколько раз вздохнуть. Затем, непонятно почему, поклонившись на Восток — старой бабке и Серебряным горам — Илья стремительно побежал вниз, туда, где солнце, врываясь с четырёх сторон в круглый зал,образовывало пылающий огнём столб из света и тепла. Все вдруг стало удивительно ясным и понятным. Теперь он точно знал — кого и куда нельзя было пропускать. Нельзя допустить сюда, к чистому свету - к источнику вечной жизни! Там, снизу поднималось алчно открыв рот, разделенный на две ровные половины хищным носом и показывая свету ослепительно, не естественно белые зубы —зло. Он вспомнил его. Он его узнал.

Человек с седыми волосами между тем взбирался выше и выше. Его носилки, словно надвигались на вершину, заслоняя ее от неба и света. А Илья бежал вниз по бесконечному круглому коридору, то и дело бросая косые взгляды в маленькие отверстия бойниц, благодаря которым был освещён его путь. В этой диковатой каменной пустынности он всей своей кожей, всем своим сильным здоровым телом, ощущал одновременно непонятное нетерпение и бесконечную тоску, он слышал зов.

Богатырь последний раз посмотрел вниз на повороте своего пути. Навстречу все так же размеренно и упорно поднимался враг. Ему на миг показалось, что шествие приостановилось. Раздались гортанные крики: «Дриш! МОр! Сарак хароп мОр! АндОхт кардАн! АндОхт кардАн!» (4). Спешащий вниз Илья не успел увидеть, как резко наклонился импровизированный насест и как кульком свалился с него седой господин. Он не следил в резные бойницы окон, как побежали в разные стороны угодливые охранники, и не узнал, что инвалид, откинув чёрную тяжелую трость, резво поскакал по валунам вверх к открытой пасти входа!

Но, зато притормозив у главного зала, воин на мгновение застыл.

Перед ним, переливаясь золотом и медью, блистал солнечный столп! Он манил, он звал, он был! Он казался самим навершием острого рога башни. И сейчас в нем не хватало самого главного — человека!

***

Между тем, дождавшись слегка запыхавшегося гостя, вежливый Ян решил побеседовать на пороге с джентльменом, испуганным возможным нападением аспида.

— Приветствую! — поклонился он. — Расстроен смертью сопровождающего, и еще больше опечален тем, что, скорее всего, не смогу помочь вам подтвердить теорию.

— Не можете или не хотите? — у Рокфеллера не было ни сил, ни желания обсуждать с наглецом свои проблемы. — Здесь должен быть Проводник!

Вопрос, как и утверждение, были бестактными. Ян сопроводил выпад в свой адрес благожелательной улыбкой, широко разведя руки:

— Вы не один в обширной биографии, который выступал в моем присутствии в подобном тоне. Если я поищу Проводника из сказки, что мне за это будет?

— Сколько? — тут же изменился в лице Рокфеллер. — Мне 61 год и я перенёс пересадку сердца. Мне нужны гарантии.

— Гарантии чего?

— Жизни! Я куплю себе сто лет! Сколько вы хотите? Где проводник? Назовите сумму!

Сумма оказалась астрономической… Но у привыкшего к торгам и договорам бизнесмена на этот раз не дрогнул не один мускул.

Ян тяжело вздохнул, посмотрев на солнце:

— Ну ты печку то закрывай, вечер, однако…

Затем молча повернулся к джентльмену спиной и пошел по вырубленному в скале серому от старости коридору.

Следующий за ним мистер продолжал бы и дальше раздраженно задавать вопросы, но повернув за очередной поворот, поднял голову и сразу резко замолчал. Фигура впереди двоилась, словно из паясничающего русского вышел кто-то другой, в белом хитоне и с посохом, на котором шипели, открывая пасть, роняя капли яда, две серые змеи.

— Кадуцей (5), — ахнул мистер Дэвид.

Ещё поворот - и они оказались в большом круглом ослепительно белом нефе древнего каменного дворца.

Там, в столбе золотого света, стоял одетый в грязные джинсы и мокрую от пота рубаху человек. Волосы на его голове были спутаны, на щеках топорщилась трехдневная чёрная щетина. Сам он выглядел предельно уставшим или очень больным. Человек, повернул голову и как-то буднично сказал:

— А я вот тут… моюсь.

Солнце резко выключило сияние. Столб стал темнеть.

Человек в белом хитоне вытянул неестественно длинную руку и, вытолкнув Илью, толкнул другой миллиардера. На освободившееся место. Чёрная ночь на миг окутала Рокфеллера и осела пылью.

Ян схватил богатыря и негромко, словно подзывая гончих, свистнул:

— Петр, Павел за мной…

Через полчаса Близнецы с удивлением смотрели, как их отец, стирая локтем грязные разводы с лица, о чем-то беззвучно рассказывает Яну. Им был слышен только ответ:

— Ну, ты не дури, Илья… Ты это! Мало ли что с нами было-то? Я давным-давно знаю тебя, сын жестокого Бога и ревнивой Богини. Ты привыкнешь. Ты станешь взрослым.

Затем он повернулся к притихшим шпионам и громко провозгласил:

— Мальчишки, ну-ка бегом! Нас вон тоже свой лимузин ждёт! Марш в шайтан-арба!(6) Нам с отцом сегодня надо напиться! Чтобы не мешали…

***

Дэвид Рокфеллер окончил свои дни в спальне родного дома в день своего 101-летия. Причиной смерти назвали сердечную недостаточность. Сын и внук миллиардеров он привнес в семью много славы, почёта и денег. Окружённый стареющими правнуками, оставив разумные (несмотря на преклонный возраст) распоряжения и не забыв одарить значительными денежными призами слуг, он, пожелав всем спокойной ночи, скончался. О своём близком упокоении он сообщил за сутки — за обедом. Выпив за свою кончину и здоровье всех присутствующих глоток портвейна, он произнёс показавшуюся странной фразу: «Завтра я умру. Я готов и спокоен. Не обманул,шельмец!»

Ещё при жизни в окружении почтенного мэтра ходили слухи о том, что мистер Рокфеллер продал свою душу Дьяволу, сразу после первой пересадки сердца. В дикой стране Афганистане. В башне Сатаны. Сказки вызывали улыбки. Тем не менее, доподлинно известно — сразу после своего возвращения из удивительной поездки (предпринятой всего через 20 дней после выписки из госпиталя) 29 июня 1977 года он перевел кому-то деньги. С его личного счёта был перечислен один миллион фунтов стерлингов в Лондон на анонимный номерной счёт. Также известен факт трансплантации ему шести сердец и двух почек. Последнюю осуществили в августе 2016 года.

В Кабуле был похоронен 22 июня 1977 года сопровождавший его Мухаммед Али Максуд, которого укусила горная змея в районе Мазари - Шарифа.

***

Всю ночь в притихшем от удивления караванном перекрестье миров, в тихом Мазари - Шариф, раздавались протяжные, неизвестные серым скалам, населенным только козами и гадюками, русские песни:

— Льётся в узкой печурке огонь

На полешках смола, как слеза….

И поёт нам в печурке гармонь

Про улыбку твою и глаза… (7)