Хроники продвинутого геймера

вытащить Превосходную Секиру Лоботряса.

Хм. Даже три раза – хм. В комнате стояли, приняв величественные позы – мы. То

есть как мы: вот стоит комодообразная туша Могучего Джона, опершегося на секиру

и с героически отставленной ножкой, вот Эриния, сложив руки на груди, смотрит

куда-то поверх нас, а вот и мой уник стоит, прислонив лук к груди и рассматривая

носки сапог. Стоят на постаментах, к которым прикручены таблички. И не

шевелятся… Еще бы они шевелились - статуи, муляжи восковые… Вот только броня на

них какая-то странная.

Могучий Джон в доспехах, напоминающих викинговы: с оторочкой шерстью, со

множеством кожаных ремней и медных блях. Эриния в короткой тунике, юбке до колен

и высоких, до колен, сапогах. На Гавроше надета какая-то хламида со стальным

нагрудником, с глубоким капюшоном, широкие штаны и непонятное сооружение из

намотанных на ноги кожаных лент.

Но все, такие разные, доспехи, были матово-черно-серыми, без единого блика, но с

четко прорисованными на металле ало-желтыми языками пламени. А подойдя поближе,

прочитали надписи готикой под каждой фигурой: у Могучего Джона надпись гласила:

Доспехи Велунда, у Гавроша – Доспехи Хадура, а у даймири Эринии – доспехи

Гоибниу.

В продолжившемся ролике Вотан, пожевал губами и выдал напутствие: «Пусть доспехи

эти помогут вам в борьбе со злом! Великие боги их ковали, великие боги – великим

героям!» О как… Ни больше, ни меньше. Уи а э чэмпионс - май фрэнд…

26-27 декабря

В офисе все ходили хмурые и чем-то озабоченные. На вопрос, кой ляда случилось,

получил мрачный ответ, что от нашей секретарши поступили достовернейшие

сведения: шеф собирает всех в двенадцать часов. Что это означало – понимали все…

Большинство войн тоже так, безо всякого объявления… Хрясь и неприятности полными

ложками…

Без всяких объяснений сбор всего офиса – значит будем работать все выходные,

праздничные, а заодно и предпраздничные дни. Как рабы на галерах… С утра и до

утра. Без обедов и перекуров. И даже без обязательного кофе с пончиками.

Ровно в двенадцать, весь офис с унылыми рожами теребил пальчики в

конференц-зале, и угрюмо рассматривал шефа, который что-то строчил в своей

записной книжке. Закончив писать, вырвал листок, сложил его пополам, потом еще

раз пополам, аккуратно засунул его в наружный карман рубашки, вздохнул и начал:

«Значит так. Сейчас все, я повторяю – все! Собираем все документы по контракту,

– по комнате прокатился отчетливый печальных вздох, но шеф, как-будто не услышав

его, продолжил, - отправляем ответы нашим поставщикам, кстати, не забывайте

поздравить их с наступающим, подготовьте необходимые данные для наших партнеров,

– и, когда уже все, в едином порыве готовились упасть в обморок, - потом

выключайте компьютеры, гасите свет, закрывайте двери, сдавайте помещения охране

и в пять часов я жду всех в…, - шеф усмехнулся, глядя на наши удивленные лица с

откляченными челюстями, - жду всех в Метрополисе. Без опозданий, можно с

мужьями-женами, девушками-мальчиками. У нас новогодний корпоратив! Сегодня,

завтра – выходной! Кстати, я вот на листочке записал свою фамилию и имя, и

домашний адрес, а то чую, завтра мало что помнить буду… - немного помолчал, и

весело гаркнул, - а ну кыш по рабочим местам. Раньше сядем - раньше выйдем…»

28 декабря

Вот это я понимаю, вот это дали мы копоти… До шести утра в ресторане, потом

пешком до набережной, шампанское, фейерверки, танцы на льду. Спаивание

полицейского наряда. Овчарка Дуня и милицейский уазик пить не пожелали,

остальные пили с воодушевлением и из горла. Переговоры с диспетчерской по рации.

С диким хохотом и вразнобой убегание по подворотням от нового и трезвого наряда.

Запись на телефон мужественных попыток прикрытия нашего отхода первым и пьяным

полицейским нарядом. Больше всех радовалась беготне, воплям и наступающему

Новому году овчарка Дуня. Лаяла, хватал всех за ляжки, короче – всячески

способствовала нашему бегству. Потом – танцы в парке под шансон, льющийся из

автомобильной магнитолы (упросили таксиста Гургенчика за символическую плату в

тысячу рублей). Потом звонили полковнику Снайперу, и всячески упрашивали его

присоединиться. Командир ОМОНа присоединяться в шесть утра не захотел, а на наши

настойчивые просьбы пообещал отправить к нам в поддержку роту своих гавриков. В

полном обмундировании и с оружием. От предложения единогласно отказались. Потом

завтракали в пиццерии. Потом оккупировали открывшийся пивной паб. Потом… Короче

– потом было весело.

А листочек, положенный шефом в карман, всё-таки не пригодился.

29 декабря

А вот сегодня, в офисе, творилось ужасное…

Шеф, как безумный метеорит, носился по офису, сверкал лысиной, орал,

интеллигентно матерился, короче – всячески показывал, что он зело недоволен и

дюже зол. Даже позволил себе стукнуть кулаком по столу и метнуть в секретаршу

биржевую сводку, что свидетельствовало о крайней степени возбуждения и

максимальном недержании эмоций. Метание макулатуры на точность прошло не так,

как хотел Евгений Владимирович, поскольку наша секретарша, хоть и являлась

девушкой ярко выраженного декоративного типа, но уклониться от снаряда, летящего

в её голову с дозвуковой скоростью, смогла. Этим своим геройским поступком

ввергла шефа в состояние обалделого экстаза, которое продолжалось едва ли пять