Хроники продвинутого геймера

странно: масяк трое, а рог – с одного тела. Остальные, видимо, не выросли.

В Баннине бард благодарно откланялся, посетовал на отсутствие денег, но

отблагодарил тем, что выдал свиток-записку: в которой говорилось оказывать любую

помощь подателю сего письма. Скрипач рассказал, что в любой из клана

бардов-передвижников «Алана» будет тебе оказывать любую помощь. Дескать, будешь

в беде – обращайся. И растворился в портовой толпе.

А мне привалило: «Вы получили 68 боевой уровень, 30 уровень владения стрелковым

оружием. Проследуйте на страничку распределения навыков».

11 сентября

Пошатавшись по Баннину, выполнил парочку второстепенных квестов, разбогател на

пятнадцать тысяч золотом, раз двадцать вспомнил Скрипача, причем матерно. Ну

очень мне не хотелось на своих двоих переться во Фрост, за Сальмой. Привык к

комфорту и скоростному передвижению.

Всё-таки решился. Вздохнув поглубже, рванул в сторону окраины Баннина. Пробегая

по одному из проулочков, выскочил на знакомую площадку, огороженную невысокими

домами, этакий палисадник с кустиками-коротышами, веселыми

цветочками-горшочками, тюлевыми занавесочками и бревном, отполированным до

зеркальности многочисленными посиделками. Этакая пасторальная завалинка. А на

завалинке восседал стародавний перс, Пьяный Монах. Тот, который самым гнусным

образом уклонялся от своей смерти. В прямом и переносном смысле. Уклонялся.

И ведь сидит себе, с самой умиротворенной харей, щурясь на солнышке, бухает из

пузатенького кувшинчика. Рот мгновенно наполнился тягучей слюной и мерзкая жаба

зависти вылезла наружу и пакостно заквакала, пуская пузыри. Э-э-эх…

С минуту постоял, позавидовал. И только собрался двинутся дальше, как пошел

ролик. Пьяный Монах, нисколько не соответствуя своему прозвищу и количеству

алкоголя, бродившего в его организме, довольно резво соскочил с лавочки и

подошел ко мне.

«Послушайте! Я вижу, что вы довольно таки резвый малый! А я уже стар, мне уже

сто десять лет, и наследников у меня нет!»

Вот еще, чего захотел. Решил усыновить меня, что-ли? «Нет, Вы меня неправильно

поняли. Наследников мне не надо, так как дать-то им нечего! Нищ я, как бомж на

паперти. Но! Я владею одним очень старым, давным-давно позабытым мастерством, и

если бы ты пожелал, то я смог бы передать тебе свое искусство!»

Хм. Пять раз хм. Даже шесть раз. Жаба вылупила глаза, налила их кровью и

заквакала пуще прежнего. Ладошки вспотели. «Конечно же, хочу!» На что Пьяный

Монах затянул длиннющую историю про древность, верность, могучих воинов,

прекрасных дев, битвы героические да прочую лабуду. Приготовился к долгому

ожиданию. Внезапно старикан прервал свои словесные испражнения и выдал: «Но, для

того, чтобы я обучил тебя, мне надобно проверить твои навыки!» И принялся

перечислять. Двадцать ядовитых желез плёжиков, две масячьих головы, с полста

ушей гоблинов-анахоретов, столько же крылышек навозной мухи, с десяток кусков

свежего мяса, мешок гагашкожорьих внутренностей и прочей хрени-требухи в

неимоверных количествах. Но самое главное – ему нужно было по паре кусков

драконьей кожи. От желтого и зеленого дракона. Йопть…

Единственными драконами, которых я знал, да и то – понаслышке, были Флудобота и

Олушка. Наместники первого уровня, обретавшиеся во Фрингсе. Мда.

Пьяный Монах посоветовал не торопиться, ехидно намекнул, что трупу передавать он

ничего не будет, а только живому мне и с горой трофеев. Сволочь. Старая,

древняя, вредная сволочь.

Кликнув: «Ок! Я согласен!», хотя так и хотелось добавить: «Чтоб ты сдох!», на

всех парах рванул в сторону Фроста, забрать Сальму, да по пути поохотиться на

плёжиков. Уже выбегая из Баннина, вспомнил, что кое-что из трофеев у меня в

заначке оставалось. Вернулся к Пьяному Монаху и отдал ему две головы ранее

убиенных масяк. Старикашка удивленно кашлянул, поблагодарил, и выцыганил пять

тысяч золотом, якобы на покупку чего-то там необходимого. Знаю я это

необходимое, опять крепленки с браговухой наберет и бухать на природе будет.

Редкая же сволочь, этот сэнсэй.

12-14 сентября

Носился, по всей изученной территории Арфении, как таракан под дозой дихлофоса.

Стрелял, потрошил, складировал в доме. Сундук в моих апартаментах ширился, пух и

выпячивался боками. Даже, казалось, начинал попахивать тухлятинкой.

15 сентября

Могучего Джона пока не было слышно и видно.

А шеф носился по офису, заражая всех своим энтузиазмом и подстегивая нерадивых

словесными пинками. Самый денежный контракт грозил сорваться, зарубежные

партнеры были чем-то недовольны, что злило шефа все больше и больше. Мы, его

верные сотрудники, делали все возможное и невозможное: играли втихаря в

браузерки, выпили годовой запас офисного кофе, сожрали все пончики и пиццы в

округе, короче – пахали, как ломовые лошади.

16 сентября

Ура-а-а-а-а-а! Контракт подписан! Ура-а-а-а-а-а! Шеф на радостях всосал в одну

харю бутылку «Хенесси», и прежде, чем отойти в яркий и сочный мир алкогольных

грез, выдавил: «Послезавтра – банкет! Приглашаю всех! Сегодня и завтра –

выходные! Всем бухать!», эротично икнул и отрубился.

17-18 сентября

Действовал в точности и согласно указаниям шефа. Предавался праздному

времяпровождению и ничегонеделанию. Гуляли с супругой, посетили ресторан,

выставку восковых фигур. Радовались последним солнечным дням. В театр не пошли,

хотя супруга настаивала - мотивировал усталостью и болью в ногах, зато пошли в

кегельбан. Всю ночь гоняли шары и пили пиво с креветками. Пиво шло на «ура»,

креветки поначалу тоже, потом, в связи с повысившимся содержанием алкоголя в

крови, стали напоминать обожженных тараканов и в глотку не полезли.