Хроники пяти королевств: Кровь королевы

– От всего сердца поздравляю вас, моя великолепная госпожа, с днём начала вашей вечной жизни, – он ослепительно улыбнулся, снизу вверх вглядываясь в капризное личико.

Ламия надула губки, затем улыбнулась.

– И чего же вы мне желаете, господин Данаг?

– Я пожелал бы, чтобы ваша жизнь длилась ещё дольше, чем длится уже.

Ламия покачала головой. Пожелание не поразило её воображение и не понравилось своим намёком на возраст.

– Вы принесли мне подарок, наместник?

Данаг улыбнулся и щёлкнул пальцами, подзывая к себе невольника. Подняв руки, наместник скинул с раба покрывало, открывая взору принцессы мускулистую грудь и широкие плечи.

Ламия закусила губу.

Данаг усмехнулся про себя – он был уверен, что Ламия надеялась на другое, но это «другое» он если и отдаст кому-то, то точно не ей.

– Скажите наместник, – услышал он холодный голос сбоку, оттуда, где стоял незнакомый брюнет, – что означает ваш подарок?

Данаг посмотрел на незнакомца изучающим взглядом. Вампир не производил впечатления Древнего. Древний дважды подумал бы, прежде чем вступать в такую перебранку. Зато краем глаза Данаг заметил, что Ламия усмехается.

– Я должен объяснять тому, кого вижу впервые, что и зачем делаю? – Данаг поднял бровь.

Ламия захлопала в ладоши, не скрывая удовольствия.

– Убейте его, господин Данаг, он мне надоел.

Данаг с сомнением посмотрел на принцессу – и снова на её спутника. Прежде, чем он успел принять решение, белая перчатка упала ему под ноги.

– Завтра, наместник Данаг, у Триумфальных ворот.

Данаг поднял перчатку и с недоумением повертел её в руках.

– Если вам надоело жить… почему нет.

Глава 7. Легенда

Пышные юбки кружились под звуки вальса, бледно-жёлтый свет луны заливал лица, укрытые масками, обнажённые плечи дам, серебряные эполеты кавалеров.

Женщина, в самом рассвете красоты и молодости, медленно шла меж смеющихся и танцующих фигур, лакеев с хрустальными бокалами на подносах, столов, уставленных угощением. Ее волосы цвета бледного золота казались в полумраке вылитыми из этого благородного металла, тонкие аккуратные руки с длинными ухоженными ногтями едва касались краев юбки роскошного платья из красного бархата. Голубые глаза ее были едва заметно прищурены, будто красавица выглядывала дичь. Она и правда выбирала себе будущую добычу.

Дакар пригубил вино. Он явился сюда не за любовью на один раз. Его планы шли куда дальше. Но эта женщина… Было в ней что-то, что заставляло остановить взгляд. Например, когда она едва заметно задевала ладонью фалду камзола скользившего мимо аристократа, а затем откланиваясь и извинялась, умело демонстрируя в реверансе упругую грудь – и лицо её озаряла широкая улыбка – чуть неправильная, будто хранившая одной ей известную тайну. Или когда веер её цеплялся за веер проходившей мимо красотки, и «охотница» медленно поворачивала голову вслед своей жертве, чтобы скрестить с ней взгляды и коротко усмехнуться. Не то. Она была разборчива. Что она искала?

Дакар отбросил в сторону бокал, не обращая внимания на то, как тот беззвучно упал на зелёную траву между жёлтых энотер и розоватых маттиол. Шагнул вперёд и чуть в сторону, минуя свою «охотницу» так, чтобы жертва зацепилась кринолином за эфес его шпаги. Дакар обернулся и замер, зачарованный наивной синевой широко раскрытых глаз.

– Прошу прощения, мессир, – она усмехнулась, и вблизи её улыбка казалась ещё ярче, будто со светильника сняли приглушавший свет абажур.

– Вы явно ищите приключений, мадемуазель, – Дакар тоже усмехнулся, и секунду оба стояли, глядя друг на друга.

– Ваше имя, мессир?

– Дакар.

– Дакар? – брови блондинки взлетели вверх. – Как имя владыки вод из древних легенд?

– Как имя… владыки вод. А ваше?

– Моё имя Ивон, – блондинка подхватила фужер с подноса пролетавшего мимо лакея и сделала глоток, – и я – сама по себе легенда.

Брови её соблазнительно шевельнулись, будто бы поверяя нового знакомого в великую тайну.

– Вот как? – Дакар развернулся к ней лицом и откинул назад волосы цвета спелого каштана. – Я слышу это легенду в первый раз.

– Это неудивительно, – лицо Ивон снова озарила улыбка. – Те, кто узнает эту легенду – умирают.

Дакар поднял брови. Наглость вампирши была очаровательна.

– Я обречен?

– Полагаю, да.

Ивон сделала ещё один глоток. Она внимательно разглядывала незнакомца.

– Я раньше не встречала вас в доме принцессы, – сказала она.

– И это к лучшему. Иначе я был бы уже мёртв и не смог бы насладиться… вами.

Ивон усмехнулась.

– Вы уже наслаждаетесь?

– Ещё нет.

– Почему же?

– Вы слишком далеко.

Ивон сделала шаг вперёд, вплотную прижимаясь грудью к груди Дакара. Она сделала последний глоток и тоже отшвырнула бокал.

– И что же вы делаете здесь?

– Здесь? Здесь я ищу того, кто скрасит моё бессмертие и моё одиночество.

– Удивительно. И до сих пор не нашли?

– Думаю, что нашла.

Дакар усмехнулся, и невзначай рука его скользнула по спине Ивон.

– И что же теперь?

– Теперь, – Дакар сделал вид, что задумался. – У нас есть выбор. Трепаться о звёздах и вечной любви до утра. Или пойти в спальню.

– Я за второе. Трепаться – скучно.

– Я так и знал, – не опуская руки, Дакар потянул Ивон в сторону дома.

Та высвободилась, но лишь для того, чтобы отобрать у пробегавшей мимо девушки поднос с шампанским.

– Налево, – бросила она, когда оба оказались в доме.

Дакар приоткрыл дверь, пропуская вампиршу вперёд, и оба оказались в длинном коридоре, стены которого были обиты фиолетовым бархатом. Ивон миновала несколько дверей и толкнула следующую спиной. Дакар прошёл следом. Спальня явно была не обжита, видимо, её готовили для гостей. Поднос оказался на столе, а в руках Ивон словно сам собой возник ещё один бокал, который она осушила залпом и поставила рядом на стол.

Дакар приблизился к ней и опустил руки на плечи, разминая шею. Ивон довольно зажмурилась.

– Люблю, когда не надо уговаривать, – пробормотала она.

Её собственные ладони легли на плечи Дакара и стянули с них камзол. Затем умело расплели застёжки жабо и принялись отстёгивать крючки на сорочке.

Дакар наклонился к любовнице и, коснувшись губами её губ, потянул на себя, заставляя привстать – Ивон была чуть ниже его. Ивон охотно ответила на поцелуй. Уже избавившись от рубашки, она принялась разбираться с застёжками кюлотов. Руки Дакара едва успевали освобождать Ивон от её собственной одежды.