Хроники Разуи. Пожирающая пустыня

– Это Каника!
– крикнула девушка, присмотревшись я, узнала свою соседку по дому, сердце наполнилось теплом она, они живы и город не в руинах. Поднялся крик удивления.

– Это Каника?

– Да ладно?

– Быть не может.

– Да, да точно она!

– Неужто опять нас ждет беда?

– Она вестник смерти!

Толпа волновалась все сильней и сильней, но близко к нам не подходили. Джейсон нахмурился.

– Не надо нам больше бед.

– Ее пустыня не добила, убьём сами.

– Сколько с нас можно унижений?

Толпа откровенно сильно разошлась, и в меня полетел первый камень. Четко так прилетел прямо в голову, меня резко прижали к сильной груди. Народ осмелел и нас накрыл дождь из камней, только они теперь не долетали, а врезались в щит. Я почувствовала, как по щеке потекла струйка крови, мой спутник разозлится, так что меня обхватило волной его злости, ноги подкосились. Странное дело я боюсь его больше чем своих людей, не было бы его, я бы благодарно приняла их кару. Только вот как спасать с ума слетевшую толпу?

– Стоять!
– гаркнул Джейсон, увидев, что камни цели не достигают и чуточку отрезвев толпа приутихла.
– Где тут у вас Старейшина?
– К нам из толпы в буквальном смысле выпал молодой человек в зеленой тунике, в руках был длинный серебряный посох с наконечником из большего топаза. Этот посох был символ Старейшины и был кличем к управлению древнего механизма который я умело сломала в прошлом. Посмотрев в его запыхавшиеся лицо я охнула от радости. Это был мой брат Донкор, черные волосы были заплетены в косу, он внимательно оглядел нас.

– Я Старейшина! Меня зовут Донкор. Рады приветствовать вас в нашем городе.

– Какой теплый прием,- рыкнул Джейсон, еще сильней меня стиснул.

– Простите их! Они расстроены возвращению изгнанницы. Надеюсь, погостит она не долго?
– Он даже не смотрел на меня, его ледяной тон меня не задевал. Я роняла слезы от счастья, Донкор жив, значит мама и папа, братья, тоже могут быть в порядке. Значит, та армия была просто демонстрация силы? Меня даже не смущал тот факт, что он с какого-то перепугу старейшина.

– У нас важная миссия спасти ваш народ от гнета Империи, - уже успокоился мой спутник. Брат нахмурился, глаза заблестели. Народ заволновался перешептываясь.

– Пойдемте с улицы! Переговорим в особняке, - он обернулся к людям и махнул посохом приказывая разойтись, люди с трудом, но освободили дорогу. Так молча мы дошли до нашего дома. Дом был трех этажный в виде пирамидки с покатой крышей, так, как климат у нас был жарким деревянные стены, больше двери в виде створок, дверь и окно одновременно, обтянуто тонкой белой бумагой. Она пропускала свет и воздух, делая его прохладнее. Мы прошли внутрь и разместились в гостиной, гостиная к слову находилась посередине дома, и от нее лучами в разные стороны шли коридоры, в хозяйственные, помещения, спальни и кабинеты. Сейчас все створки-двери были закрыты, мы уселись прямо на пол на мягкие подушки, через пару минут на принесли выпивку и легкие закуски.

– Рассказывайте!
– нарушал тяжелое молчание брат. И Джейсон рассказал весь наш замысел, сделав нажим на то что какая я хорошая, умная и смелая, стремясь исправить прошлое, организовала спасение своего народа. Донкор на секунду перевел на меня взгляд черных задумчивых глаз.

– Значит вы маг? Не знал что, такие как вы существуют.
– Заметил он.- Мир сдвигается все больше и больше. Конечно, мы согласны, только нужно время, что бы организовать народ. Значит мы переместимся порталом?

– Да! Я сооружу пространственный портал на площади в нужное место.

– Читал я в старинных книгах о подобном. Это очень хорошо, а то путешествие по землям империи мы не переживем, бунты и миграция карается смертью.
– Он впервые за все время улыбнулся.
– Что бы подготовить народ требуется время минимум пару дней, расположитесь в нашем особняке, служанка покажет комнату. А теперь маг Джейсон не могли бы вы оставить меня наедине с сестрой?

– Конечно,- он встал, и утешительно погладив по плечу вышел. Я пылала от шимячей радости, он назвал меня сестрой. Брат тем временем, налил себе соке и выпил, закусывать не стал.

– Не ожидал я от тебя этого,- его лицо окаменело.
– Мы все думали ты погибла в песках. Но нет! Оказывается такие как ты живучие хуже тараканов.
– Я обомлела, застыла как изваяние, он еще выпил стопку, но теперь закусил канапе.

– Нет, ты не подумай, я безумно рад, что ты принесла с собой ВОЗМОЖНОЕ спасение. Естественно мы пойдем за этим магом, потому что хуже нашего положения сейчас негде быть не может. Но я тебя никогда не прощу! Как бы ты не старалась, что то исправить. То что произошло не исправить ничем! Знаешь, как это было? Они пришли, целым роем встали у границ, у нас была большая армия. Но что мы, а что они? Слабая армия без военного опыта, еще и в численности уступала рою. Это была не битва - это было истребление! Они забрали всех, они забрали тела, даже похоронить по человечески не смогли. Пересчитав нас оставили строгое количество мужчин и женщин детей, стариков, калек забрали. На главной площади согнали народ и заставили смотреть на показательное выступление. Сестренка, они жрали наших сограждан, живьем на глазах у всех. Я никогда!
– Он сделал паузу.

– Я никогда не забуду эти глаза, эти пронзающие и разрывающие мозг крики нашей матери. Ее ели, обгрызая ноги, живот, специально не задевая жизненно важные органы, чтобы дольше не умирала. Они смеялись, смаковали наш страх и ужас, наш позор. И это все твоя вина! Ты убила их всех Каника, ты растерзала нашу мать.
– Я не шевелилась, слезы потоком текли из глаз, я была в глубоком шоке, представляю эту картину столь сочно рассказанную братом. Он подошёл и взяв меня за подбородок заглянул ледяным взглядом ненависти в мои глаза.

– Я некогда тебя не прощу! - тут он опустил глаза и пробежался по моему платью.

– Миленько. Твоя комната осталась не тронутой, - он сменил тему, его пыл чуточку угас, потом встал и ушел, прочь хлопнув перегородкой. Мое тело вышло из ступора, я соскочила и вылетела в коридор к спальням. Отыскав свою комнату, закрылась внутри. Не было мыслей, только щемящая боль разрывающая душу. В ушах звенели слова "Я никогда тебя не прощу! Ты убила их, ты виновата в столь мучительной смерти матери". Это было настолько не выносимо, что я задыхалась. Комната у меня была довольно скромной, матрас с подушкой и одеялом покоились в шкафу, стульев не было. Они вообще были не приняты, люди сидели на циновках или подушках прямо на полу. В углу стоял стол, рядом резной сундук с разными вещичками. На столе стояли глиняные фигурки дракончиков. Я бросилась к сундуку, покопалась среди принадлежностей для письма, нашла бархатную коробочку, открыла и достала небольшой кинжал, инкрустированный драгоценными камнями. Это был мой подарок на совершеннолетие. Кинулась к другой стене, где стоял кувшин с водой и тазик, налила в тазик воды. Немного притормозила, отдышавшись, рассматривая кинжал. Боль такая, что невозможно терпеть, она разрывала и драла на части, моя жизнь бессмысленная. Я натворила столько бед всем тем кого любила что просто не описать словами. Слезы кончились, я вздохнула поглубже и резанула вены на запястье, сначала на одной потом на другой руке. Физической боли я не чувствовала, опустила руки в воду, еще немного еще чуть, чуть... закружилась голова. От созерцания заполненного кровью тазика в глазах поплыли красные пятна. Скоро, скоро я получу долгожданное облегчение, и тут услышала нарастающий топот. Меня схватили сильные руки, и возмущенно пыхтя, приперли к стенке.

– Ты спятила!!!
– он бережно прикрыл ладонями кровоточащие раны и выпустил силу, приятное ощущение нежно с легким покалыванием лизнуло запястья, и раны затянулись.

– Как тонко подмечено! - пробормотала я злясь. Какого черта он вмешался? Почему не дал спокойно и тихо умереть? Без меня мир станет только лучше. Я выпустила силу, создав щит, пытаясь оттолкнуть от себя и дотянуться до кинжала который валялся на расстоянии вытянутой руки у тазика. Он сделал то же самое питаясь подавить меня, я не сдавалась, мне нужна всего то секунда. Я увеличивала давление и он тоже, так мы и застыли в позах, я сижу, прислонившись к стенки, он держит меня за запястья, сидя напротив. Мы оба пыхтим, со злостью заглядывая друг другу в глаза, и мы друг другу не сдавались.