Хроники Реликта. Том 2
Шрифт:
«Выходить в эйдос надо в режиме мерцания, а не лезть напролом через все этажи и стены. Лови подсказку».
Ставр поймал сложнейший слоган, содержащий приемы проникновения в эйдос в форме «привидения», на несколько секунд ушел в подсознание, исчезнув даже визуально. Правда, отец не обратил на это внимания.
«Как все… жестоко! – сказал он, закрыв глаза. – Кое у кого из нас были сомнения… уж слишком гладко проходили наши операции… А мы грешили на Алсаддана, что он – главный реализатор воли эмиссара… если не сам эмиссар».
«Алсаддан – личность сильная и страшная, и добивается он абсолютной власти в Системе.
«То есть они обречены».
«Но сам Хасан находится в таком же положении. Пока он действует в нужном направлении, эмиссар его поддерживает, а потом выбросит за ненадобностью. Самое страшное, что, даже если Алсаддана поставить диктатором Системы, он не сможет удержать власть такого объема».
«Что же нам делать?»
«Немедленно эвакуировать женщин и детей за пределы Солнечной системы! Остальным готовиться к эгрегорному отпору, то есть настроить все светлые эгрегоры к пси-войне на этом уровне. Только в этом я вижу шанс для «контр-3» выжить».
«Мне поверят не все…»
«Вы же координатор!»
«Не имеет значения, кое-кто в руководстве «контр-3» тоже видит себя диктатором».
– Я могу переместить вас в будущее, – медленно сказал Сеятель голосом Грехова; даже Прохор понял, что предлагал свою помощь именно серый призрак. – Или в другие времена.
Прохор вздохнул, расправил плечи.
– Спасибо. Времена не выбирают. В них живут и умирают. – Он повернулся к Ставру, обнял его, похлопал по спине. – Держись, мальчик, еще свидимся.
Ушел.
Оставшиеся в комнате проводили его пси-взглядами до метро, глянули друг на друга.
«Готовься к драке, файвер, – сказал Сеятель-Грехов (больше – Грехов). – Зови остальных. Попытаемся изменить Прибытие, область потенциально возможного, в соответствии с нашими законами. Игроку действительно наплевать, сколько погибнет – даже не людей – цивилизаций! – при его очередном ходе, но мы ведь – люди! И защищаем людей, какими бы они ни были».
– Мы были звездами. Истоки наши в них. Все в мире скроено из их горячей ткани [72] , – продекламировал Ставр.
Грехов-Сеятель улыбнулся.
«А ты романтик, файвер. Не обижайся, это комплимент. Но все же опасайся подниматься по лестнице Сил выше своих возможностей. Для человека, пусть он даже трижды файвер, существует биологический предел, до которого он в состоянии держать форму… и контролировать психику».
«Я сам себе предел!» – выпрямился Ставр.
72
Л. Вышеславский.
В глубине дома гулко всхлипнуло чужанское метро, раздалось знакомое тумм-тумм-тумм, и в гостиную вполз чужанин Морион.
– Привет, дружище, – сказал он голосом Диего Вирта.
– Привет, – растерялся Ставр, ожидая обычной огненной пси-речи, а не слов человеческого языка.
Грехов хмыкнул.
– Как видишь, чужане сложа руки не сидят, совершенствуются. Пошли, дружище, нам пора делать свое дело.
– Куда? – спросил Морион.
– Выключать из действия гуррах.
– А дружище Ставр?
– У него свои заботы – «спаси еси всяго мя человеце…».
ВОЙНА АБСОЛЮТОВ
Солнечной
системе грозило полное разрушение: она медленно, но неумолимо приближалась к мощному кусту сросшихся нагуалей, способному разорвать на куски любую звезду, планету, искусственное сооружение.Но и без того Система уже потеряла Меркурий, Плутон и десятки крупных спутников. Многие планеты, в том числе Марс и Венера, сошли со своих орбит. По Системе потянулись длинные хвосты из обломков, пыли и дыма, напоминающие дымные струи пожарищ.
Земля натыкалась на шипы нагуалей все чаще. Одна из таких встреч не прошла для нее бесследно. Нагуаль размерами в сорок метров пропахал гигантскую борозду по Ливийской пустыне, развалил надвое нагорье Тибести и снес полностью гору Эми-Куси высотой в три с половиной километра.
Землетрясение от этого столкновения разрушило все близлежащие города с их системами коммуникаций, а число жертв превысило восемьдесят тысяч человек.
Паника, охватившая население Африки, перенеслась на другие континенты, и началось великое повальное бегство землян, грозившее перенаселением других планет, также не гарантированных от столкновений с нагуалями.
На фоне этой битвы за место под Солнцем, за беспрепятственный подход к станциям метро произошла другая битва, почти незамеченная нормальными людьми, но более важная в любом отношении: битва темного эгрегорного воинства эмиссара второго плана с эгрегорами интраморфов.
Началась она атакой на работников «контр-3», которых успел выявить штат помощников ФАГа во главе с Еранцевым и Шкуриным. Однако предупрежденные Прохором Панкратовым и Пайолом Тотом интраморфы «контр-3» сумели прикрыть себя групповым пси-полем светлых эгрегоров, хотя и не объединенных в единую систему, но организованных не хуже.
Битву эту невозможно описать словами. Для каждого из ее участников она складывалась по-разному, в зависимости от характера, физического и психического состояния, опыта, знаний и фантазии, каждый испытывал разные эмоции, переживая одни и те же воздействия неодинаково.
Так, например, для самого Прохора этот иллюзорный бой (с реальными последствиями) происходил в космическом пространстве (сказалась выучка стармена): на него напало целое семейство чужан – поток раскаленных до рубинового свечения камней, и ему пришлось расстреливать их до тех пор, пока не кончился боезапас в аннигиляторе. С последним роидом он вынужден был бороться, как с борцом сумо, заставляя того промахиваться при попытках тарана.
Конечно, Прохор понимал, что никаких чужан на самом деле не было, однако сражаться с гипновнушением надо было на полном серьезе, любое уклонение или попытка самоанализа были чреваты психической травмой, а то и смертью.
Битва закончилась вничью. То ли эмиссар «явился» в Солнечную систему частично, не активизировав все свои «ячейки» пси-организма людей, их эгрегоры, своих живых гипноиндукторов, то ли он провел еще одну разведку боем для окончательного выявления противостоящих ему сил. К последнему мнению склонялись и руководители «контр-3», которые попытались отстроиться от гипноволны, излучаемой трансляторами ФАГа. Волна «иной реальности» продолжала действовать на людей и паранормов, не обладающих достаточной пси-защитой, и даже сильным интраморфам, таким, как Герцог и Пайол Тот, удалось очистить свое сознание с трудом.