Хроники Реликта. Том 2
Шрифт:
Пытаясь разглядеть интерьер этого места, он перешел сначала на инфракрасное зрение, потом на ультрафиолетовое и микроволновое, но все было тщетно, сумрак в пещере не рассеялся. Впечатление было такое, будто вокруг стоял сероватый туман, непрозрачный ни в одном из диапазонов сверхзрения. А судя по давлению на тело и плотности Среды, затормаживающей движение, это и вовсе была какая-то жидкость.
Кто-то заворочался во мраке в дальнем конце пещеры.
Паутины зашевелились сильней, бахромчатые края перепонок задергались в конвульсиях, вся картина поплыла перед глазами молодого человека, как мираж в струях раскаленного воздуха.
«Нет двигаться… – раздался незнакомый булькающий хрипящий голос,
«Морион!» – радостно воскликнул Влад.
Из мрака между перепонками выплыла черная, мерцающая огоньками глыба.
«Стоять ждать нет двигаться опасность…»
«Понял я, понял. Тебе-то этот «желудок» не страшен?»
«Мы нет страх отличимость люди…»
«Как ты сюда попал?»
Чужанин подплыл к застывшему Владу поближе.
«Мир спора очень сложность разные уровни нет возможность контроль положение…»
«Понятно. Где мы? Улыбу не встречал?»
«Данность узел считываться информация большая емкость опасность необходимость уход… мы ждать… женщины находиться подплан мерность ниже…»
«Ты знаешь, как туда пройти?»
«Мы терять энергия провести недолго скоро небытие…»
«О небо! Тебе плохо?! Теряешь силы?»
«Следовать мы нет время дотрагиваться стенки осторожность…»
Чужанин, не разворачиваясь, поплыл назад. Влад подвесил себя по центру пещеры и последовал за Морионом, стараясь не касаться бахромы шевелящихся перепонок и паутинных вуалей. Он уже понял, что это такое, – эффекторы съема генетической информации, смертельно опасные для всего живого и мыслящего.
Перепонки заволновались сильней. В жидкости, заполнявшей пещеру, появилось течение, Влада стало сносить то вправо, то влево, он едва успевал уклоняться от бахромчатых полотнищ, дважды налетел на паутинные вуали, получив сильнейшие парализующие удары по нервной системе, и, если бы не Морион, выбросивший вдруг из себя облако черных кристаллов, пройти зону считывания информации Владу не удалось бы. Кристаллы тела чужанина облепили Влада, и его сразу стало меньше раскачивать и сносить. Когда кристаллы испарились, Морион выпустил еще порцию, и еще, по мере их продвижения вперед, и, когда они наконец миновали опасный информационный «желудок» Госпожи, глыба чужанина похудела едва ли не вдвое. Он жертвовал своим жизненным пространством, словно донор – кровью, ради спасения человека.
Продавив телом стену в тупике пещеры, Морион вывел спутника в «соседний отсек» споры, и они оказались… в космосе!
Мрак, заполнявший «отсек», казался бесконечным, пронизанным лучами звезд, которые складывались в незнакомые созвездия. Но звезды эти светили неровно, пульсировали и казались живыми. Как только Влад останавливал взгляд на какой-нибудь из них, звезда начинала пульсировать сильнее и чаще, а в голове Влада раздавался тоненький плачущий голосок, умолявший его спасти.
– О небо! – пробормотал Влад, проглатывая комок в горле.
Звезды были «душами» – информационными копиями женщин, прошедших «чистилище» Госпожи, – то есть механизм считывания информации, и многие из них еще не поняли, что произошло.
«Улыба!» – позвал Влад.
Пульсация звезд на мгновение прекратилась, потом по «небосклону» пронесся шквал вспышек света, а в сознании молодого человека заговорили, забились, заплакали десятки тонких голосов, заклинавших его прийти на помощь, спасти, вывести из мрака или хотя бы утешить.
«Идти дальность происхождение переработка информация отложение память Улыба нет…» – прилетел тихий голос чужанина; акцент в его пси-речи увеличился.
«Веди дальше».
Текучая шкура Мориона засверкала искорками, стала удаляться, Влад поспешил за ним, продолжая вслушиваться
в пси-стоны «душ», страшась услышать голос Улыбы. Но «души» девушки в этом пространстве переработки информации не было, она еще не прошла «чистилище», и Влад взмолился неведомому Богу, чтобы они успели ее найти до того, как это случится.Морион худел на глазах, теряя энергию и объем тела. За несколько минут полета, пока они пересекали «космос» информпреобразователя споры, он уменьшился в размерах еще на треть и теперь лишь немного превосходил по толщине своего спутника.
Они наконец продавили очередной потенциальный барьер, отделявший уровни мерности «отсеков» споры, и оказались в воде, окруженные удивительно красивой, завораживающей взор «метелью» рыбных косяков.
Блистающие перламутровым серебром стаи рыб плыли в разных направлениях, создавая текучие узоры, сходившиеся и расходившиеся веера, спирали, водоровороты, колокола и кольца. И стоило только сделать движение, как они испуганно бросались врассыпную, словно настоящие рыбы при виде акулы.
У Влада зарябило в глазах, но он заставил себя успокоиться, сосредоточился на сверхсенсинге и услышал бесплотные, едва пробивающиеся сквозь плотную «воду» шепоты. Их было много, они сливались в равномерный тусклый шум, чувствительности сенсинг-сферы Влада не хватало, чтобы различить среди них голос Улыбы, и тогда он в отчаянии прижал рукой к груди статуэтку модуля связи.
«Мама!..»
И тотчас же струя свежей энергии вошла в него, очистила от накипи шумов и завихрений полей, сбивающих настройку нервной системы, голова прояснилась, мышцы наполнились силой, и Влад начал различать голоса «рыб» и воспринимать их эмоциональную окраску. Еще через несколько мгновений он узнал Улыбу.
В ее ауре преобладали запахи мяты и хмеля, золотисто-оранжевые цветы календулы, краски солнечного неба, нежная улыбка и музыка сфер, чистая и радостная, как смех ребенка…
«Улыба!» – протянул руки Влад к одной из пугливых, отсвечивающих живым серебром рыбок.
Рыбка замерла, повернулась к человеку, недоверчиво разглядывая его фигуру сквозь толщу воды, и метнулась к нему… превращаясь в человека, в женскую фигурку в блестящем костюме.
Толща воды с косяками рыб исчезла.
Морион и Влад оказались в метре от гладкого узорчатого мраморного пола огромного зала с красивыми мраморными, но другого цвета стенами и расчерченным на квадраты высоким потолком. Пол зала также состоял из квадратных плит, и на каждой стояли или сидели женщины. По обтягивающим их тела уникам можно было узнать геянок, по сарафанам и летникам – землянок, но были среди них женщины и в других одеяниях, представлявшие, очевидно, человеческие поселения в разных уголках Космориума. И еще Влад заметил, что женщины располагались в зале по одной на каждом квадрате пола, отделенном от других невидимыми стенами; многие из них стояли, опираясь на эти стены руками, либо сидели, прислонившись к ним спинами. Вероятно, они уже свыклись со своим положением и покорно ждали конца заточения в клетках. Движение среди них начиналось, перерастая в тихую панику, лишь в том случае, когда пол под одной из них проваливался и женщина исчезала.
Улыба находилась в клетке недалеко от стены зала, возле которой висели Влад и Морион. Она бродила по мраморному полу своей клетки из угла в угол, когда появился контрразведчик, и сразу метнулась к нему, сталкиваясь с прозрачной стеной и раскинув руки.
«Господи! Ты жив!» – донесся ее еле слышный голос-стон.
Влад рванулся к ней, но был отброшен упругим слоем, снова бросился и снова был отброшен и пробился в клетку, лишь когда Морион протаранил эту невидимую силовую преграду. Препятствий для него не существовало, ни вещественно-материальных, ни созданных невидимыми полями.