Хроники старого мага. Книга 3

– Землетрясение. Давно у нас такого не было. Я о них слышал только от стариков. При моей жизни такого не случалось.

Балин попытался повернуться на бок, чтобы встать, но сильно закряхтел и одновременно застонал. Особенно болезненным для него было двигать левой, восстановленной рукой.

– Ты бы полежал, уважаемый Балин. Тебе надо восстановить силы.

– Не до политесов, юноша. От нашего движения зависит наше выживание.

– Не всегда. В данный момент наше выживание сильно зависит от нашего бездействия и ожидания.

– Поясни. – Балин даже перестал двигаться и, кажется, полностью превратился в слух.

– Ну, я подумал, что мы уже должны были погибнуть. Не от завалов. От дыма. Мы ведь сами подожгли зал с пауками. Там сейчас наверняка ад. Дыма больше, чем воздуха. Пауки, если не умрут от удушения, то сильно ослабнут. Но ведь дым идёт и сюда через щели. Помещение давно должно было заполниться дымом и убить нас. Но мы ещё живы. Посмотри вверх. – Я сел прямо на землю, зажёг Люмос и поднял посох вверх. На высоте, примерно моей головы, клубились густые волны дыма, практически скрывая потолок. – Видишь? Если дым не опускается вниз, то я подозреваю лишь одно объяснение. Туннель завалило не плотно. И там есть большие щели, через которые дым выходит наружу. По ним же затягивает свежий воздух. Поэтому нам есть чем дышать. Изменить ситуацию мы не можем, значит, придётся ждать, пока большую часть дыма не вытянет из зала и туннеля.

– Значит, ты предлагаешь просто сидеть и ждать?

– Лучше сидеть. Стоять неразумно. Можно глотнуть дыма, а это совсем неполезно для здоровья.

– Тебе то точно – проговорил Балин, измерив мой рост взглядом и, следом, прикидывая высоту пространства, свободного от стелящегося по потолку дыма. – А сам что делать будешь?

– Лечить. Это прямая моя обязанность.

– Я думал, что ты боевой маг…

– Так и есть. Лечить и убивать – две стороны одной медали. Так меня учили.

– Странно. Мой народ всегда разделял отдельно убийства, и отдельно лечение. Я даже не знаю… Никогда не думал об этом. Мой народ считает, что нельзя разбрасываться. Лучше делать одно дело, но качественно.

– В любом случае, первую помощь нужно оказать как можно скорее. Может это спасёт им жизни. Всё равно ни на что большее меня сейчас не хватит.

Погасив Люмос, я снова встал на четвереньки и медленно, насколько позволяло состояние моего здоровья, пополз в сторону Грундира. Оказавшись над телом Грундира, я вновь засветил Люмос. Фонарь давал мало света, достаточного, чтобы рассмотреть лежащее тело, чтобы не споткнуться об него, но недостаточно, чтобы произвести осмотр на наличие повреждений.Внешне тело было совершенно целым. На его броне не было никаких повреждений. Грундир лежал на земле, раскинув в стороны руки и ноги. Но что-то было в его виде неправильным, чего я не мог понять. И для того, чтобы понять, что именно здесь было неправильным, нужно было совершить то, чего я хотел избежать в данной ситуации. Я активировал второе видение. Зачарованная сталь гномьего доспеха затрудняла, но не останавливала моё второе видение. Мир наполнился целым калейдоскопом красок и запахов. Я вновь окинул взглядом его тело. Грундир был без сознания. Всё его тело в астральной плоскости светилось бледным синеватым цветом. За исключением шеи. Именно в этом месте я рассмотрел жёлто-красное пятно боли с яркой жёлтой полоской поперёк шеи. Мне уже доводилось видеть такие повреждения тела. Чудо, что он ещё был жив. Шея Грундира была переломлена. Я осмотрел доспех в этом месте. Теперь мне стала ясна причина выживания воина. Шейные пластины доспеха были подвижны, но при этом имели ограничения подвижности. Сломав шею при ударе головой о стену, он не умер, потому что голова оказалась зафиксирована пластинами доспеха. Эта фиксация не позволила разорваться нервному позвоночному столбу. Шевелить или перевозить его было неразумно, он мог умереть. Но у меня уже был подобный опыт лечения. Вот только мне нужна была помощь.

– Уважаемый Балин, не соизволите ли вы помочь мне.

– Вам таки нужна помощь, юноша? А я уже решил, что мне лучше не двигаться.

– Уважаю хорошие шутки. Скажите, вы знаете, как снимается этот доспех? Иначе я не смогу оказать ему помощь, и ваш друг умрёт.

– Так что же вы сразу не сказали, юноша. Это таки есть мой прямой долг спасти друга и родственника. – За спиной у меня раздалось достаточное бодрое шевеление, перемешанное при этом охами и стонами. – И так чем я могу помочь?

Голос раздался рядом со мной, и шёл как-то сверху. Я повернулся. Балин стоял чуть позади меня в полный рост. Кажется, мои мысли отразились на моём лице.

– Молодой человек, не надо делать такое лицо. Это вам здесь плохо. Я же всегда считал свой рост недостатком. Но, в сложившейся ситуации, он стал моим достоинством. Здесь я могу ходить с гордо поднятой головой, пока вы ползаете передо мной на коленях. Поверьте, это льстит такому старому гному, как я. – На его лице проявилось одновременно гордое и насмешливое выражение. Однако, это выражение продлилось не долго. При попытке выпрямиться, он охнул и схватился за бок. – Ой вей. Никогда не умел шутить. И даже сейчас, на краю гибели, Вотан против моих шуток. Ох. Таки что делать?

– Спасти вашего друга. И это не шутка. У него сломана шея. Он жив лишь потому, что голова зафиксирована шейными пластинами доспеха. Это хорошо. Но, эти же пластины доспеха мешают провести лечение. Нужно снять шлем и шейную защиту. При этом удерживать голову в одном положении. Только тогда я смогу его излечить.

– Ты можешь излечить такое? У нас переломы шеи не лечат. Мы сразу добиваем бойцов, чтобы не мучились.

– Не смешно.

– Так кто ж шутит? Лучше давай приступим.

Балин опустился на колени. С его помощью мы сняли сначала лицевую маску.

– Погоди.

Я вновь открыл второе видение. Наложил ладонь левой руки на лоб Грундира. Усилием воли я ввёл «силовой щуп» в его голову прямо через свою ладонь. Протянув щуп внутрь головы, я уцепился за его сознание. Теперь я мог удержать его сознание в этом мире. Ухватившись правой рукой за посох, я наложил заклятие.

– Петрификус Тоталус.

Тело Грундира дёрнулось и вытянулось. Хорошо, что воин был без сознания, но боль при этом ощущал. Полагаю, что она ему как бы снилась. Меня скрутило от боли, но я не разорвал захват.

– Продолжим.

Балин, действуя максимально осторожно и медленно, отстегнул шлем. Удерживая голову в одном положении, мы стали стягивать с него эту сложную каску. При этом левая рука продолжала лежать на лице, удерживая «силовой щуп», а правая медленно ползла по задней части черепа вслед за снимаемой каской, касаясь головы подушечками пальцев. В какой-то момент времени я почувствовал, что вся масса головы теперь легла на мою ладонь. Каска мгновенно была откинута в сторону.

– Теперь горже. – Проговорил Балин.

Я не стал спрашивать, что такое «горже», надеясь, что это пластины защиты шеи. И не ошибся. Руки Балина скользнули к шее Грундира и стали быстро расстегивать сложные стальные защёлки. Скоро эта часть доспеха отлетела вслед за каской.

– Перехвати у меня голову. – Попросил я.

Пальцы Балина осторожно скользнули под мою руку и сняли с неё груз. Освободившись от ноши, моя рука скользнула к месту перелома. Пора. Продолжая удерживать сознание Грундира, я провёл расслоение реальности и вошёл в его тело напротив сломленного позвоночника. Грундир являлся слабым источником силы. Поэтому сращивание тканей и склеивание костей происходило не сильно быстро. Хотя Грундир стонал, но так и не проснулся. Завершив лечение, мне пришлось ещё некоторое время сидеть рядом и удерживать его сознание. И только убедившись, что сознание останется и не покинет своё тело, я осторожно отпустил его. Нагребя кучу песка, мы использовали её в качестве подушки под голову Грундира.

– Фините Инкантатем.

Тело Грундира дёрнулось и обмякло. Второе видение показало, что он жив. Наклонившись к его лицу, я почувствовал его дыхание. Он спал. По моему лицу и спине тонкими ручейками тёк пот. Только сейчас я почувствовал, насколько устал.

– Он спит. Тело я излечил. Но решать жить или умереть теперь буду не я.

Сильно хотелось пить. Оглядевшись, я разглядел на поясе Балина обломок глиняной кружки.

– Уважаемый Балин, Не одолжите ли вы мне вашу кружку. Пить очень хочется.