Хроники везения и невезения

– Ну, как тебе этот наряд? – небрежно спросил он.

– Офигительно! – честно ответил Роберт.

Его впечатлила не сама одежда, а возможность мгновенно переодеваться. Он даже не знал, что есть унибраслеты, которые такое умеют!

Покусав губу, он спросил:

– А андроид мог бы это проделать?

– Что проделать?

– Ну, так же переодеться с помощью унибраслета?

Януарий сверху вниз посмотрел на Роберта и дернул зеленой бровью.

– Ты и вправду какой-то дикий, не знаешь простейших вещей. Хотя… Что с тебя взять, ты всю жизнь безвылазно проторчал в космосити, да и сколько тебе там лет…

– Между прочим, почти одиннадцать! А тебе?

– Пятнадцать, мой юный друг. Скоро будет шестнадцать. И в браслетах я разбираюсь получше многих спецов. У андроидов нет гуманоидных идентификаторов, малыш. А без контакта с идентификаторами унибраслеты не работают.

– Сам малыш! Слушай, а зачем тебе гены ящерицы?

Януарий длинно вздохнул, всем своим видом говоря: «Какой же ты тупой!»

– Может, ты слышал, что ящерицы умеют регенерировать – отращивать взамен оторванных новые хвосты, даже лапы?..

– Не только ящерицы, – перебил Роберт, торопясь доказать, что не такой уж он дикий и тупой. – Скиллы тоже умеют регенерировать.

– При чем тут скиллы? – поморщился Януарий. – Гены инпов нам не подходят. Другое дело – усиленные гены земной ящерицы. Благодаря им я могу отрастить новую руку или ногу, а про синяки и царапины давно и думать забыл.

Вот бы Джосси с его невезучестью и шрамами такие гены! А еще ему не помешали бы гены рыбы, чтобы он мог плавать, как рыба. Час назад рыбьи гены не помешали бы самому Роберту.

Вспомнив недавний ужас в бассейне, Роберт оглядел лужайку, где между гостями расхаживали андроиды в красной с золотом одежде, ловко держа на одной руке подносы с бокалами, вазочками и тарелками. Летающие подносы не хуже слуг разносили угощение, но тетя Люсильда говорила, что слуги-андроиды – это престиж. Андроиды-уборщики, андроиды-шоферы, андроиды-посыльные… Роберт заново возликовал, что никакой престиж больше не попытается его убить.

Януарий взял бокал с летающего подноса, сделал глоток и с видом знатока почмокал губами.

– Свирское пятилетнее. Букет неплох, но послевкусие недостаточно переливчатое.

– Послевкусие?

Роберт попытался ухватить такой же бокал, но поднос развернулся к нему другой стороной, предлагая стаканчики с безалкогольной шипучкой.

Януарий захихикал.

– Да, малыш, немногому ты научился в своей космической жестянке. Я-то в твои годы повидал больше планет, чем у тебя весну…

По ушам ударил знакомый скрежещущий вопль, и Януарий, выронив бокал, низко пригнулся и прикрыл голову руками. Роберт успел только ойкнуть, когда сверху спикировал чехвост – сплошные когти и зубы.

Вслед за первым чехвостом с неба обрушилась целая стая, но в десяти метрах над лужайкой хищников остановила невидимая преграда. Чехвосты били по преграде крыльями, полосовали ее длинными когтями, разевали зубастые пасти, но отлетали в сторону, вспугнутые голубыми вспышками, которые выбрасывал силовой купол.

– Виндзор полностью защищен от агрессивной местной фауны! – загремел откуда-то сверху гулкий голос, перекрыв взволнованный гомон толпы. Кроме Януария, никто больше не пригнулся, хотя многие гости ежились, когда крылатые чудовища врезались в купол над их головами. – Сейчас вы наблюдаете атаку pterosaurus kertisia, крылатых хищников, названных в честь техника Теодора Кертиса – первой жертвы этих созданий. Девять дней назад мистер Кертис подвергся нападению крупного экземпляра данного вида, но сейчас его здоровью ничто не угрожает, спустя две недели он закончит курс регенерации левой руки и правой ноги…

Януарий выпрямился, сделав вид, что нагнулся только затем, чтобы подтянуть голенище сапога.

– Если бы у этого нищеброда были усиленные гены ящерицы, – надменно заявил лизардмэн, – он бы уже регенерировался!

Убедившись, что добыча им не по зубам, чехвосты с обиженными воплями взвились под небеса.

– …Через пять минут начнется праздник открытия Виндзора, – продолжал вещать голос, – после которого вы сможете познакомиться с другими представителями местной фауны – как живыми, так и голографическими – обнаруженными к сегодняшнему дню на Сингериане…

– На какой такой Сингериане? – удивился Роберт.

Януарий смерил его презрительно-сочувствующим взглядом.

– Ты не знаешь, как называется планета, на которой ты живешь? Твой отец назвал эту планету вашей фамилией, малыш. Похоже, родственники держат тебя вместо песика – треплют по головке, но ни о чем не рассказывают…

Роберт вспыхнул и сжал кулаки.

– Давно не регенерировался, да? Сейчас как оторву тебе чего-нибудь!

Януарий медленно растянул губы в ухмылке.

– Давай, малыш, оторви. Мечтаю это увидеть.

Роберт шагнул вперед, но замер, услышав тетин голос:

– Я вижу, вы уже подружились, ах, как славно!

Тетя Люсильда, улыбаясь какой-то лихорадочной улыбкой, вынырнула из толпы и протянула руку, чтобы потрепать Роберта по волосам. Тот увернулся.

– Дру-ужба между нашими семьями – как раз то, что на-адо, – сказал Ти Би Джой, возникнув вслед за тетей с бокалом в руке. – Сынок, ты уже преподнес Роберту пода-арочек?

Януарий молча насупился.

– Какой подарочек? – встрепенулась тетя Люсильда.

– Януарий преподно-осит детишкам моих любимых клие-ентов памятные вещи-ицы, – объяснил архитектор. – Такая у нас тради-иция. Что может быть лучше семейных тради-иций?

– Да-да, вы правы! – загипнотизировано закивала тетя. – Традиции… Совершенно верно…

– Отведи Ро-оберта на «Звездную Сла-аву», – широко улыбаясь, обратился к сыну Ти Би Джой. – Пусть мальчик выберет, что ему понра-авится.

– Может, после праздника? – нерешительно спросила тетя Люсильда. – Гарольд вот-вот освободится, и начнется церемония открытия…

– Думаю, мальчикам лучше пойти сейча-ас, – кру-тя в руке бокал, с загадочным видом протянул архитектор. – Я осмелился ввести в церемонию пару сюрпри-изиков, не предназначенных для детских гла-азок…

– Роберт! – громко сказала тетя Люсильда. – Немедленно отправляйся с Януарием за подарком!

* * *

Церемония началась в тот миг, когда мальчики выпрыгнули из гравибуса на краю поля, на котором стояли космические корабли. Грянула музыка, из-за желтых зубчатых башен рванулись сполохи, раскрасив небо в радужные цвета; потом краски собрались в крутые дуги, и по ним поскакали гигантские белые единороги.