Хроники Времени. Путь Прометея
Шрифт:
– Если ты знаешь, что я не умею читать мысли, зачем ты мне это предлагаешь?!
Понимая, что ситуация начала заходить в тупик, я перенес внимание гнома на себя:
– Расскажите все, что вы знаете и думаете об этой вещи! – А затем добавил: – Мне ее носить, и мне кажется, что стоит знать о такой могущественной вещи как можно больше.
– Могущественной? – гном засмеялся и уселся на стул. – Это слово не отражает даже десятой части того, что может этот предмет.
– Вот и расскажи, – ворчливо сказал Азазель.
– Вот и расскажу! – парировал его ворчание гном и уже хотел
Так вот, вы видели их удивительные сооружения. А больше всего был удивителен не размер или форма, а материал и детализация. Материал, из которого они все строили, доставляли за сотни, а иногда и за тысячи километров. И не просто песок или кирпичи – многотонные глыбы. То же и с формами – детализация, глубина, проработка уникальна. Особенно для уровня развития общества того времени.
Гном повернулся ко мне и спросил:
– Вот как ты думаешь, ты научился писать, потом научился пользоваться языком, потом начал писать книги или стихи. То есть ты рос культурно, образовательно, эстетически. И вдруг в одночасье вернулся к уровню ученика 1 класса, который пишет печатные буквы в тетради по чистописанию. Ничего странного?
– Странно, согласен, – подтвердил я, – но всякое бывает.
– Всякое, да не всякое, – проворчал Гном, кажется, что сегодня он был особенно заносчив, – когда начали искать причины такого удивительного инженерного прорыва, то вышли вот на эти штуки.
И он показал на Глаз, который все еще лежал на столе.
– Перед вами уникальный инженерный инструмент неограниченной мощи и неизведанных качеств. Честно говоря, я только слышал о них, но никогда не видел.
– Инженерный, ты ничего не путаешь? – уточнил Азазель.
Гном взял Глаз и навел его на знакомый булыжник. Неожиданно часть камня исчезла, затем другая, третья, пока на месте огромного валуна не осталась каменная чаша удивительно тонкой работы. Он подошел и взял ее в руки, передав затем Азазелю.
– Вот так это и было. Вначале транспортировка материала, а затем уже обработка.
– А как же функции защиты? – не унимался демон. – Зачем она инженерам.
– А зачем гномам каски? – сказал он и постучал по своей. – Если такой вот валун грохнется на инженера-строителя – нет ни инженера, ни строителя.
– Понятно, – задумчиво сказал Азазель, – то есть откуда они взялись, кто их сделал, установить не удалось.
– Нет, – гном покачал головой. – Ходили слухи, что занесло их из другой вселенной. Но доказательств не было никаких. А потом Вторая война – ты помнишь, и все как-то забылось.
– Спасибо тебе, – искренне сказал демон, поднимаясь, – ясности не прибавилось, но по крайней мере одно подозрение снято.
– Кого подозревал? – с прищуром спросил гном.
– Храм Войны.
– Это ты зря. Хотя, – он задумчиво протянул, – ты же понимаешь, что эта штука не имеет никаких ограничений. Можно построить фортификационное сооружение, крепость или что еще. А можно и снести так, что и следа не останется.
– Или армию, – добавил я.
– А вот тут ты не прав, – уточнил гном, – на живые объекты,
а также на сборные объекты не действует. Вообще!– То есть? – не понял Азазель.
– Если ты решишь переместить себя или его, – он указал пальцем на меня, – не сработает.
– Срабатывало, и не раз! – не выдержал я.
Гном с недоумением взял в руки Глаз. Покрутил и передал мне.
– Тогда только два варианта. Либо у вас более поздняя версия, о которой я не знаю. Либо кто-то внес доработки в изначальную форму.
– И кто это может быть?
– А ты сам не догадываешься? Кто, кроме нас, гномов, в состоянии делать такие вещи?
– Гефест… – тихо сказал Азазель.
Гном развел руками, а затем добавил:
– И почему мне раньше не пришла в голову такая простая мысль.
Мы попрощались с гномом и направились по тропинке к ближайшему дереву. Пора было собираться в горы, туда, где кто-то ждал Азазеля.
Глава 4
Никогда не знаешь, где найдешь и где потеряешь. Но если потерял, то искать нужно именно там, где оно лежит. И если не знаешь место, ищи не пропажу – ищи место. А пропажа будет где-то рядом.
Она вернулась так, словно никуда и не уходила. В пещере все оставалось нетронутым. Матушка на этот счет всегда говорила:
– Не бойся оставлять что-то без присмотра. Если это твое, оно твоим и останется. А если оно кому-то нужно больше, чем тебе, – так тому и быть.
Но девочка не соглашалась:
– А если это вор, и он украл, чтобы продать? Разве это хорошо?!
– Ну, раз ему это нужно. Взять чужое не такая сложная задача. Но когда берешь чужое – берешь и многое другое, что лежит вместе с вещью. Например, вот на эту вещь, – она взяла носки, – я переведу сухоту ног. А на эту – ломоту. В компоте у меня будет понос. И так далее – по списку тех забот, которые сейчас есть у меня.
– Но тогда получается, что мы намеренно вредим людям?
– Дай мне твою тетрадку.
Стефания записывала многое за Матушкой – для памяти. Она передала ей тетрадку.
– Что я сделала?
– Попросила.
– Верно. Если у меня попросят – я дам и сниму проклятье с вещи. Ну, а если возьмут без спроса – пусть пеняют на себя.
– Получается, если взяли твое и при этом остались целы…
– То либо ты плохая ведьма и тебе стоить лучше тренироваться, либо их НУЖДА сильнее твоих чар – и тогда все в полном порядке.
Не все поняла тогда девушка, но вернувшись в пещеру и увидев, что ничего-ничего не пропало, она опять вспомнила слова своей наставницы.
«Что теперь делать, как быть? – подумала она, машинально перебирая травы и переставляя баночки с заготовками. – Ждать здесь, как сказала Хранительница? А как быть с пленником – продолжать ему помогать или нет? Лучше ему не становится, это факт. Но бросить его без помощи я тоже не могу!»
Стефания выглянула из пещеры. Солнце поднималось к зениту, а значит, орел уже сделал свое черное дело – нужно проверить, как там пленник. Но вдруг она услышала странное бубнящее подвывание, исходящее откуда-то неподалеку.