Хронико либеральной революции. (Как удалось отстоять реформы)

Довольно миролюбиво ведет себя и сам Гайдар. Выступая на том же совещании, он, правда, обещает ужесточить кредитно-финансовую политику, с тем чтобы добиться стабилизации положения в промышленности и снижения инфляции, но вместе с тем сообщает депутатам весьма приятную для них новость: преимущественное право на получение кредитов будут иметь предприятия ВПК, легкой промышленности и сельского хозяйства, то есть как раз те отрасли, у которых в Верховном Совете наиболее сильные лоббистские группировки.

Что касается Ельцина, он, – видимо, чувствуя подвох, скрывающийся за примирительными хасбулатовскими речами, и осознавая реальную опасность, которую несет с собой приближающийся съезд, – стремится продемонстрировать оппонентам свою твердость, непреклонность в отстаивании начавшихся в стране преобразований.

Ельцин пугает?

13 ноября ближе к вечеру депутат Иона Андронов, журналист-международник, долгие годы отчаянно боровшийся с гидрой мирового империализма (особенно досталось от Ионы американскому), на том же заседании Верховного Совета сообщил депутатам пренеприятное известие, которое получил из “достоверных источников в Кремле”: то ли 24-го, то ли 25 ноября президент собирается разогнать Верховный Совет; это мероприятие будто бы уже готовят госсекретарь Бурбулис, вице-премьер Полторанин и министр обороны Грачев.

Спикер Хасбулатов, позабыв о невозмутимости и рассудительности, единственно подобающих первому лицу в государстве (роль, на которую он хронически претендовал), быстренько сбегал к “вертушке” и осведомился у Грачева (с Бурбулисом и Полтораниным он, по-видимому, даже не здоровался), действительно ли тот готовит разгон ВС. Грачев, естественно, ответил, что нет, не готовит, о чем, вернувшись в зал, спикер и сообщил депутатам. Успокоил.

Однако в тот же вечер вечно смурной, неулыбчивый, похожий на Павла I телеведущий Политковский на очередном заседании своего немноголюдного “Политбюро” (как мы знаем, телеведущий заседал там в единственном числе) между делом подтвердил сведения Ионы Андронова (которого к этому времени по ТВ уже успели аттестовать как истерика): дескать, его, Политковского, “источники” свидетельствуют о том же самом – 24 – 25-го числа что-то будет, а Иона, мол, никакой не истерик, а человек, честно, выполнивший свой депутатский долг.

Собственно говоря, до 24-го уже было рукой подать, и самым нетерпеливым из телезрителей и газетных читателей совсем недолго оставалось томиться в неутоленном любопытстве – действительно ли в помещение, где ораторствуют депутаты, войдет некто в бушлате или каком-нибудь другом одеянии и негромко, но внушительно произнесет пару слов про уставший караул. Скорее всего, это была новость, придуманная кем-то – не обязательно самим Андроновым, – в рядах самой оппозиции. Но не исключено также, что ее специально запустили из ельцинского лагеря. В принципе, подобная весть вполне ложилась в контекст последних высказываний президента и его команды: президент, мол, готов пойти на самые жесткие, самые решительные меры в отношении реваншистских сил, но степень этой жесткости будет зависеть от того, как эти силы себя поведут, она будет адекватна их действиям. А чтобы нардепы могли весомо, грубо, зримо представить себе, какие именно меры имеются в виду (я полагаю, арсенал их был не очень велик), возможно, кем-то и была произведена упомянутая “утечка”, обдавшая народных избранников неповторимым и незабываемым букетом от тельняшки матроса Железняка.

В действительности до разгона Верховного Совета и Съезда оставался еще целый год.

Тем не менее позиция президента, повторяю, была в самом деле тверда. Он ее обозначил на встрече с членами Совета национальностей ВС 17 ноября. Касаясь непрекращающихся разговоров о том, что он-де собирается ввести в стране прямое президентское правление, Ельцин заявил: он не такой чудак, чтобы пойти на нарушение Конституции, однако если Съезд попытается “свернуть реформы, отказаться от них, то президент должен будет защитить волю народа”. “Прежде всего я присягал народу”, – подчеркнул Ельцин.

Так впервые президентскими устами была произнесена эта знаменитая формула – та самая, которую уже менее года спустя, в сентябре – октябре 1993-го, он, президент, сделает своей главной “идейной” опорой в жестокой схватке с противником.

Народ или Съезд?

(Из записной книжки)

После лета и осени, наполненных колебаниями и сомнениями, маневрированием и попытками (заведомо обреченными) добиться мировой с оппозиционно настроенным депутатским большинством, президент Ельцин придумал наконец (а может, кто из советников подсказал) формулу, на которой, как можно понять, он собирается стоять как на последнем рубеже: “ПРЕЖДЕ ВСЕГО, Я ПРИСЯГАЛ НАРОДУ”.

То, что это не случайно оброненная фраза, а тщательно обдуманная позиция, подтверждает тот факт, что в последние дни Ельцин постоянно повторяет эти слова, при различных обстоятельствах. Дай Бог, чтобы он в самом деле нашел в себе силы до конца на ней стоять. К сожалению, постоянство не относится к числу добродетелей нашего президента, а его твердость нередко бывает лишь внешней.

В ответ, однако, казенные журналисты из пресс-службы Верховного Совета (не по своей, надо полагать, инициативе) немедленно выкинули контрформулу (формально – в связи с намерением “ДемРоссии” организовать референдум о праве народа через референдум решать вопрос о досрочном роспуске Съезда): народ, мол, не вправе принимать такое решение, его может принять только сам Съезд. Дескать, народные избранники несравненно выше и главнее, чем избравший их народ. “Мы ведь верховная власть. Все в наших руках”, – как любит повторять Руслан Хасбулатов, подобно пастырю ласково глядя на своих овец, сидящих в зале.

Да нет, народ старше по чину, господа! Именно он, и никто другой, есть первейший источник всякой власти. А уж прочие ее носители – не более как его порученцы. Эту-то нехитрую мысль и имел в виду президент, беря на вооружение упомянутую выше формулу. В досрочном роспуске парламента нет ничего необычного. Это элементарная норма политического бытия в большинстве демократических стран. Вы говорите, что в данном случае она не укладывается в конституционные рамки? Но в истории почти каждой страны бывали тупиковые ситуации, когда, исчерпав другие возможности, приходилось выходить за пределы Основного закона. Еще древние высмеивали наивное представление, будто все можно решить с помощью существующих законодательных норм: “Пусть погибнет мир, но восторжествует юстиция!”.

В последние дни перед съездом Верховный Совет выступает со всякого рода призывами к консолидации и единству. Ни малейшего доверия эти призывы, разумеется, не вызывают. У депутатов было достаточно времени НА ДЕЛЕ показать такое стремление. Однако они вызывающе продемонстрировали обратное – последовательно и упорно отталкивая протянутую для мира президентскую руку.

Пора отряхнуть словесную шелуху и представить происходящее во всей простой обнаженной сути: кучка выскочек-политиканов в парламенте и вне его, представляющая в конечном счете лишь интересы старой и новой, нарождающейся номенклатуры, желает одного-единственного – опрокинуть президента и правительство, свернуть реформы. Они не ограничивают себя в выборе средств. Одно из доказательств тому, яркий пример их провокаторской деятельности – статья “Агенты влияния”, опубликованная в “Советской России”. Главный ее тезис – чудовищное (если подходить к этой “публицистике” всерьез) утверждение, будто реформы в России проводятся под диктовку американских спецслужб. Делаются прозрачные намеки, что и сам Ельцин суть “агент влияния”. В числе тех, кто подписал это произведение, несколько депутатов, российских и бывших союзных, в том числе небезызвестный Сергей Бабурин.

Неясно поэтому, с какой стати президент должен проявлять в противостоянии им излишнюю щепетильность: в конце концов, на карту поставлена судьба многострадальной страны, вся история которой есть история мучений, навязывавшихся ей бесчисленными поколениями разнообразных негодяев.

Хорошо еще, если очередной “исторический” съезд подобно предыдущему выльется в воинственное стояние на реке Угре с боевыми кликами и взаимными угрозами. Если же появятся первые признаки Куликовской битвы, президент и правительство должны принять ее и выиграть. Любыми средствами. И без всяких вариантов.

***

Эта запись сделана по свежим следам тогдашних событий. В ней настроение того момента, не только мое, но, думаю, многих людей демократических убеждений.

Кстати, Ельцин – через своего пресс-секретаря – отреагировал на упомянутую статью в “Советской России” весьма резко. В своем заявлении – без сомнения, он согласовал его с президентом – Вячеслав Костиков назвал публикацию “верхом политического аморализма и нравственного падения”. “Это оскорбление России, – говорилось в заявлении. – Оскорбление русского народа. К сожалению, среди политических мерзавцев, подписавших это, народные депутаты России и СССР. Хочется надеяться, что ВС, его руководство, лидеры политических фракций, депутатский корпус, отстаивающий интересы не кучки политических прохвостов, а населения страны, дадут надлежащую, в том числе и правовую, оценку такого рода провокациям…”