Хронос

«Мы отважно сражались и бились до последнего, смело отбивая атаки» — говорил Геракл гордо. Но сейчас… Сейчас с его лица на черные цепи падали слезы страха, и он пытался скрыться, убежать от опасности, а не встретить ее с гордо поднятой головой. И тут в Аресе появилось сильное желание прекратить этот позор. Резко замахнувшись,

серпом, он полоснул им по лицам, которые смотрели на него черными провалами глазниц и широкого улыбались. И вместо гробовой тишины серп разрезал все вокруг, а они взвыли от боли, и, наконец, улыбка пропала с их лиц, а глаза стали светиться красным маревом. Нанося удар за ударом, бог войны все сильнее и сильнее прорубал путь на волю, под крики и завывания детских лиц, из которых он без тени жалости вырывал целые куски мяса с костями и кровью, которая брызгала на него. И как же был сладок вкус крови на губах для Ареса. Сделав очередной удар, он рассек одно из лиц полностью и увидел за ним ветки деревьев. Это был выход! Выбросив серп, он просунул в небольшой проем кисти рук и развел их в стороны с диким ревом лиц. Тут же цепи превратились в черную пыль, которая полетела снова вверх, вместе с Гераклом и Аресом, так же упав на землю. Точнее на землю упал лишь Геракл, который не переставал бить уже воздух, в отличие от Ареса, который, растворившись в воздухе, оказался стоящим около своего брата, облизывая свои губы. Старухи нигде не было видно, но вместо этого вокруг были нанизаны на ветки деревьев десятки трупов людей, которые непонятно откуда взялись тут.

— Фух, фух. Это, это… — нервно говорил Геракл, упав на колени и часто вздрагивая от шороха в ночном лесу, не переставая плакать. — Я, ух, Арес! Я… мы… ты… м-м-можешь не говорить отцу об этом? Я не хочу, чтобы он знал это, — тараторил он, смотря прямо в глаза богу войны. И тут Арес, наконец, всмотрелся в его лицо, в его глаза.

Заплаканными, как у младенца, глазами олимпийский бог смотрел на него, умоляя соврать. В них не было ни того высокомерия, что передалось ему от Зевса, ни того духа воина, что подарили ему смертные, который горел в нем, когда он впервые ступил на Олимп. Когда Арес впервые увидел его на Олимпе, он уже тогда не верил, что Геракл сможет остаться таким же, если не будет уходить к смертным, и он не уходил. Он остался под боком своего отца, и стал лишь заплаканным мальчишкой, который только и делает, что ищет похвалы своего отца. Нет, ты не бог, необычайно четко и ясно подумал Арес. Даже Дионис больший бог, чем это ничтожество. Тот хоть не боялся, пусть и шел в бой пьяный, но все же он не боялся. А это… ничтожество!

Подойдя к нему, бог войны взялся за глотку Геракла и поднял его с земли. Тот сразу же стал бить его своими могучими руками, причиняя Аресу сильную боль, но тому было плевать на это. Подняв брата еще чуть выше, бог войны поднял свою руку, которая мгновенно покрылась блестящим в свете луны серебром с короткими шипами. И в одно мгновение рука Ареса пробила тело Геракла, окропив землю за ним кровью великого греческого героя, превратившегося в капризного бога. Геракл, все еще дышавший, водил своими руками по Аресу, все еще ничего не понимая, но даже в такой момент слезы из его глаз не перестали течь по его щекам. Взявшись за его шею, Арес резко выдернул руку и отряхнул ее, от чего вся божественная кровь упал на землю, вместе с серебром, которое испарялось на лету. Но только сейчас, держа за горло любимого сына Зевса, Арес понял, что он наделал.

С его глаз словно спала пелена, как ему казалось, ясности, и он увидел все чуть по-другому, чем было раньше. Резко ушла злоба, которая до этого не утихала днями, ненависть также необычайно резко ослабела. Ох, старуха, подумал Арес, поняв, в чем дело. Тут же он осознал, что если кто-то узнает, что он убил любимого сына верховного бога, то его отец не пожалеет его и скинет в Тартар, к Кроносу и другим падшим богам. Нет, только не сейчас. Осталось немного, судорожно подумал бог и быстро взяв первое попавшееся целое дерево, воткнул его прямо в грудь Гераклу. Большая часть ствола раскрошилась от его кожи, но все же часть вышла из спины, капая на землю божественной кровью.

Одним ударом вогнав конец ствола с насаженным богом в землю, Арес взял свой клинок, чтобы направиться к другим богам, и стал ударять им по деревьям, отчего те разлетались, как и должны были, в щепки. В этот раз никаких веток не появлялось и деревья оставались деревьями. Похоже, старуха ушла, понял Арес, и тут неожиданно прямо перед ним вышел бог из его отряда.

— О, великий Арес! Похоже, мы смогли победить врага! — радостно проговорил бог, преклонившись на одно колено и опустив голову. — Мы собрали всех богов. Погибло двое, Антерикс и Юклес, но мы до сих пор не смогли найти Геракла. Но мы продолжаем поиски, и как толь…

— Можете не искать, — произнес Арес. — Его убила старуха бог не бог, — проговорил он наигранно печально, махнув рукой себе за спину, где в свете луны и звезд виднелось тело Геракла, который лишь самыми кончиками пальцев рук касался земли.

******

— Великий Зевс! Великий Зевс!.. — повторял ворвавшийся в покои своего повелителя мелкий божок.

— Как ты смеешь врываться ко мне и поднимать на меня голос?! — взревел тут же появившийся перед божком Зевс.

— Ты куда? — пьяно проговорила лежавшая, посреди воистину огромной кровати бога грома Пандора. Но обоим богам было плевать на нее.

— Великий Зевс, только что прибыл отряд Ареса и Геракла, посланный на поиски чужаков.

— И ради этого ты отвлек меня? — грозно спросил Зевс, отчего мелкий божок упал на колени, моля о прощении. — Ладно, я милосердный бог, в этот раз прощаю, но только на этот раз, — произнёс бог, отчего его подданный тут же стал его благодарить. «Вот же, когда он, наконец, замолчит», — подумал Зевс, который уже утомился от болтовни своего подданного.

— Так что же? Они выяснили, кто это был? — спросил чуть успокоившийся Зевс, пожелав переместиться в свой тронный зал, и через мгновение он уже сидел на своем золотом троне, а перед ним на коленях склонился мелкий божок.

— Они не смогли изловить чужаков. Но они принесли печальную весть. Геракл…

— Что Геракл? — спросил Зевс.

— Геракл погиб! — сокрушительно произнес бог, и тут Зевс выпучил на него удивленные глаза.

— Ты в этом уверен?

— Да, мой господин. Арес лично видел, как его грудь пробило дерево.

— Что?! Моего сына убила какая-то ветка? — взревел Зевс, и вокруг него стали мелькать искры и метаться частые молнии. — Моего сына, великого бога, победило дерево? — гремел, словно гром, голос Зевса, в его глазах еще быстрее замелькали молнии. С каждой секундой вокруг становилось все темнее и темнее, и даже его золотой трон резко потемнел, потеряв блеск.

— Пощади, о, Великий Зевс, — взмолился бог. — Арес уже прибыл на Олимп и готов тебе доложить.

— Доложить?! Ну, пусть приходит! — прогремел Зевс, и внезапно в его руке образовался похожий на копье сгусток энергии, и он с силой метнул его рядом с богом. Тот врезался в мраморный пол прямо перед божком, который лишь выдохнул, но через мгновение копье стало укорачиваться и превращаться в полупрозрачный шар света. Бог, было, пытался сбежать, но его ногу успел поглотить шар, и все, что ему оставалась, это биться в попытках высвободить ногу. Зевс же, наблюдая как шар света медленно, но верно покрывал бога, желал лишь повторить это с тем, кто убил его сына. Через пару мгновений божок полностью оказался в шаре и начал бить по его стенкам изнутри, моля о пощаде. Но ее не будет! Внезапно промелькнула яркая вспышка, и шар вместе с богом и частью мраморного пола исчез. Но шар не исчез из Олимпа. Он исчез из самого мироздания.

— А теперь можешь призывать ко мне Ареса, — проговорил Зевс и, взмахнув рукой, создал точную копию погибшего бога. Но перед тем, как тот успел двинуться, бог грома образовал у себя в руках две тонких железных иглы, и одним движением метнул их в глаза божка. Тот взревел от боли и, покачиваясь, вышел из зала. Зевс же не мог успокоиться. Он не мог поверить, что его великого сына убили. Нет, это невозможно, уверенно заявил он сам себе. В нем пусть и половина силы, но половина МОЕЙ силы, и побороть ее могли бы лишь трое, я, Один и Сварог. Но за счет нашей огромной силы я бы почувствовал их на своей земле, как и они бы меня на своей, но нет. Никакого всплеска божественной мощи я не почувствовал, думал Зевс. Но никакие слова не могли потушить тот огонь ярости и печали, который сдерживал Зевс, ведь верховный бог знал, что Арес кто угодно, но не шутник. Он яростен и безжалостен, но не смешон.

— А значит, — произнес верховный бог, и, подняв руки, резко хлопнул в ладоши. Земля, видневшаяся в проеме стены, вращающаяся вокруг Олимпа, стала замедляться, и вскоре вовсе почти перестала двигаться. Солнце, которое бушевало огненными всплесками в далеком космосе, также стало замедляться. Появившимся ниоткуда стеклянным посохом Зевс ударил три раза по полу, и на мраморе стали проявляться символы, вырисовывая причудливые узоры, светящиеся холодным синим светом. Когда все символы были готовы, бог грома ударил о пол в четвертый раз, и свет рун стал пульсировать, а через мгновение посреди них появился Аид, за которым тянулась черная туника.