Хруст солёного попкорна

Такой многоплановый сюжет, такие, на первый взгляд, не поддающиеся логике ходы. Как же автор талантливо играет с читателем, подкидывая ему, как слепому котёнку, свой клубок из тайн и при этом заботливо помогая его распутать.

Детективы сейчас особо не снимают, а вот триллеры очень популярны. Я часто на них хожу. Ну вот про маньяков не люблю от слова совсем. Нет мотива. Мне не интересно. Это ведь так легко – придумать сюжет, в котором убивают просто потому, что у тебя в руках оказался нож. Так и хочется закричать ему: «Лучше бы в твоих руках оказалась твоя же голова».

А когда фильм построен на запутанном сюжете, это прям моё. Люблю вместе с режиссёром искать мотивы, сдаюсь в сети таланта и наслаждаюсь. Двигаюсь по течению его мыслей. Думаю, а как бы я снял тот или иной момент, удивляюсь необычному ходу или ракурсу.

Режиссёр, как, впрочем, и любой профессионал, проявляется в деталях. Говорят, ещё и дьявол там же. Думаю, что это правда. Экспертность в мелочах, которые изначально незаметны, но чертовски окутывают тебя послевкусием и заставляют помнить о себе очень и очень долго.

Эти три бесконечных дня я времени даром не терял. Во-первых, сообщил куратору нашей группы о своём решении. Поговорил серьёзно с родителями. Они поддержали. Я не сомневался, но всё же страшновато было. Здорово, что они у меня современные получились. Хотя нет. Всё же я у них получился. Но они у меня бомбические, я говорю с ними на одном языке. Бывает, конечно, недопонимание иногда. Как у всех. Но знаете, иногда я с ними ближе, чем с половиной своих сверстников.

Поэтому я им честно так и сказал, что инженерия – это не моё. Меня в кино тянет. Туда, где сердце бешено стучит. Хочу снимать фильмы, которые будут собирать полные залы. Хочу через экран говорить с миром. Хочу достигать вершин в профессии, от которой у меня чешется не то что в одном месте. У меня свербит, зудит, ноет и тело, и душа. Хочу быть режиссёром, и точка.

«Хочешь – будь!» – это всё, что сказал папа. А мама добавила: «Мы верим в тебя, сынок. У тебя всё получится». Говорю же, классные они у меня. Хотя я вижу, что переживают за моё будущее. Но я всё сделаю правильно. Они обязательно придут в кино на мой фильм и будут мной гордиться. Я чувствую, что если любишь своё дело, то успех придёт. Не сразу, но точно придёт. Я сильный и выносливый, особенно если знаю, чего хочу!

Откуда это во мне, не пойму. Наверное, от деда. Он был у меня директором завода. Тяжелые были времена. Тогда я этого не знал, а сейчас всё понимаю. Пришел я к нему как-то на работу, помню, как сейчас, холодрыга в цехах. Зуб на зуб не попадает. Крыша дырявая, снег сверху сыпется. Люди в фуфайках работают, изо рта пар идёт, пропитанный перегаром. Мне всё это так не понравилось.

Дедушка это увидел и спросил меня: «Чего напрягся?» А я ему ответил: «Плохо тут у тебя, холодно и пахнет невкусно». Он меня на руки подхватил, поднёс к своим глазам и произнес сурово так:

– Пахнет невкусно от человека, который сдался. От него даже не пахнет, а воняет гнилью разложившейся личности, как от той селёдки, которую я на ночь не убрал в холодильник. Помнишь, внук?

– Фу!

– Кирюша, я тебе вот что скажу, когда, несмотря ни на что, находишь в себе силы двигаться вперед, то однажды настанет день и, тучи разойдутся, и в дырке, которая сейчас на этой крыше, появится солнце. И это будет начало перемен. Перемен в лучшую сторону. Я верю и знаю это. Именно поэтому я не залатал её ещё.

– Ты шутишь, деда?

– Серьёзно говорю. Хочешь горячей картошки?

– Спрашиваешь. А где её взять?

– Сейчас печь по закалке стали откроем и в ней запечём.

– А вкусно будет?

– Пальчики оближешь.

Картошка и вправду оказалось самой вкусной. Уплетая её, я не догадывался, что мой дед борется из последних сил, чтобы удержать завод на плаву. Что в печах для закалки стали всегда пусто, потому что нет этой самой стали. Что крыша с дыркой не потому, что он ждет солнца, а потому, что не хватает денег на зарплату рабочим и долги растянулись уже до следующей зимы.

Но он справился. Когда я вырос, то спросил его, как ему это удалось. Ответ поразил меня своей лаконичной простотой и вдохновил колоссальным трудом, который ему пришлось проделать.

«Внук, знаешь, успех часто убегал от меня, но я бежал быстрее!» – всё, что он сказал мне тогда, но этого было более чем достаточно.

И теперь, когда в моей жизни случается непогода, я просто тумблер воспоминания кручу посильнее, и солнце светит ярче, и лучи сквозь дыру в крыше поникают в меня и напоминают мне о том, что всё будет хорошо. Только надо помнить, что, когда мне захочется сдаться, мне нужно будет удвоить усилия. Ведь успех любит упорных. У него нет шансов, потому что он устанет однажды убегать, а я продолжу догонять.

Сегодня, кстати, уже суббота, я проснулся в пять утра. Заснуть больше не смог, предвкушая встречу с Аней. А за окном солнце, даже воображать не надо. Уверен, что день будет отличным и фильм должен быть классным. Ну и что, что я знаю сюжет. Там такой актерский состав, это восторг и овации. По отзывам и рейтинг высокий. Обычно я мало к отзывам прислушиваюсь, но тут такое дело, сами понимаете. Первый раз приглашаю девушку в кино. Важно всё сделать правильно.

Что касается актеров, то я часто думаю о том, как режиссёр справляется с ними. Мне кажется, это самая сложная часть его работы. Собрать всех в кучу, сделать так, чтоб они не переругались на предмет того, кто звёзднее. Добиться, чтоб они сделали то, что тебе надо, и в положенный срок. Жесть. Я в этом вопросе прям пасую.

Хотя мне ещё до них как до луны. Сначала надо поступить в институт, окончить его и добиться того, чтобы мне доверили снять фильм хотя бы с начинающими актерами. Кстати, а это тоже очень интересно. Вот так ты, никому не известный «Тарантино», снимаешь никому не известную «Уму Турман», и бабах, вы оба выстреливаете и сразу в десяточку! Магия. Мистика и волшебство! Обожаю кино и его возможности. И хочу быть по ту сторону экрана.

Знаете, у меня иногда так случается, что настигает паника насчет того, как всё запомнить. Ну понимаете, о чем я?! Когда у тебя так много всего интересного происходит и важного за короткий период, и ты боишься что-то упустить, забыть, не вспомнить. А хочется каждую из этих эмоций законсервировать для особого случая. Так, чтобы вскрывать по баночке, когда совсем тоскливо и муторно, и наслаждаться, причмокивая и смакуя.

У меня есть один друг, которому на тарелку, к примеру, пюрешку положишь и мясо какое-нибудь тушёное. Я вот ем структурно: беру вилкой толчёнку, затем кусочек мяса. А он же всё перемешает в одну кашу, гуляш закатает в картошку и наяривает довольный. Выглядит ужасно, а ему всё равно.

Возьму как я с него пример. Так, наверное, и поступлю с воспоминаниями. За эти два года, что я проучился на инженерном, я собрал их много. Слеплю-ка я это множество в одно очень большое, чтоб потом мне было легче вспоминать.

Наши бесконечные семестры, чертежи, экзамены. Как меня ломало на первом курсе. Это просто кошмар. Было ощущение, что у тебя забрали свободу. Всю без остатка. Ещё вчера ты школьник с куражным последним звонком и вдруг как в той песне: «Вот и лето прошло – и ты уже студент».

Внутри ты всё ещё балбес и повеса, и тебе хочется всё той же беззаботной и легкой жизни, но ответственность начинает нарастать с каждым днем и так настойчиво тебя придавливать. Пары становятся длиннее, конспекты превращаются в километры букв и цифр, времени как-то всё меньше и меньше на друзей и подруг.