Хрустальная Звезда

— А ты будешь ужинать?

— Нет, спасибо, — ответил Тигрис, борясь с искушением поесть, но не решаясь это сделать. — Это твой ужин.

— Пополам! — решительно заявил Анакин.

— Нет, спасибо, — снова сказал Тигрис.

— Анакин хочет сладкого! — с набитым ртом произнес малыш.

— Лорд Хетрир никогда не ест сладкого, — испуганно сказал Тигрис. — И не держит сладкого на корабле.

Анакин капризно выпятил нижнюю губу.

— Сладкого нет! — повторил Тигрис.

— Папа, — сказал Анакин. — Папа, мама-. Тигрис видел, что малыш вот-вот расплачется. Он сел к нему поближе и обнял за плечи.

— Я хочу к папе! — всхлипнул Анакин. Тигрис встал на колени перед ребенком и посмотрел ему в глаза.

— Анакин, малыш, — сказал он. — Ты должен кое-что знать. Ты больше не нужен пале и маме. Лорд Хетрир спас тебя и принял к себе, так же как принял меня и всех нас.

Анакин нахмурился, вертя в руках кусок дыни.

— Это что такое? Пикник?

Тигрис испуганно вскочил на ноги. В дверях стоял лорд Хетрир, как всегда элегантный в своем длинном белом одеянии.

— Прошу прощения, сэр, — пробормотал Тигрис. — Ребенок… я подумал…

— Успокойся. Отнеси ребенка на место. Ты не выполнил свое обещание беспрекословно выполнять мои указания. Мне больше не о чем с тобой говорить. Оставайся с ребенком в кают-компании до конца полета.

Хетрир повернулся и ушел. Он говорил, как всегда, мягко, не повышая голоса, но Тигриса тем не менее била дрожь. Все рухнуло. Все, на что надеялся Тигрис, исчезло в один миг.

Он гневно посмотрел на Анакина. Ребенок улыбнулся и протянул Тигрису кусок дыни.

— Съешь, Тигря! — сказал он.

Тигрис взял дыню и съел ее, ощутив необыкновенно приятный вкус.

Взявшись за руки, они вернулись в пассажирское отделение и сели на диван, молча ожидая, когда завершится полет.

«Альтераан» взмыл в воздух и, низко пролетев над песчаным пространством, приземлился неподалеку от каньона.

— А вот здесь мы играли, мама, — сказала Джайна, указывая на игровую площадку внутри каньона.

— А вот здесь живет госпожа драконша, — Джесин показал на песок рядом с изгородью. — Она спит в песке.

— Мы никогда не были в самом доме, — сказала Джайна, глядя на высокое здание на противоположной стороне каньона. — Нас держали под землей.

— И водили по длинным темным коридорам! — добавил Джесин.

— А спать заставляли в маленьких тесных комнатах, без кровати!

— И без света!

— О мои дорогие, — прошептала Лея, обнимая детей.

Они вышли из корабля и направились в сторону каньона.

— Вы поищете в доме? — спросила Лея Чубакку и Риллао.

Чубакка утвердительно зарычал, но Риллао недоуменно взглянула на Лею.

— А ты собираешься остаться здесь? С ними? — Она указала на сбившихся в кучу растерянных, испуганных Прокторов.

Лея улыбнулась, увидев, как драконша с важным видом расхаживала вокруг них, бдительно охраняя доверенных ей пленников.

— Я не одна! — сказала Лея. Прокторы рухнули перед ней на колени. — Мадам, будьте милостивы, простите нас! У них был довольно жалкий вид — ободранные, поцарапанные, искусанные насекомыми да еще и перепачканные в болотной грязи, они являли собой весьма неприглядное зрелище.

— Со мной все будет в порядке, — сказала Лея Чубакке и Риллао.

— Хорошо.

Чубакка и Риллао пересекли каньон и исчезли в туннеле.

Драконша перестала расхаживать и грозно посмотрела на ползающих на коленях Прокторов, немного порычав для порядка.

— Пожалуйста, моя госпожа! — взмолился один из Прокторов, наиболее грязный и ободранный. — Не наказывайте нас очень сурово! Не бросайте нас на съедение дракону.

Драконша яростно закрутила хвостом, не сводя с Прокторов свирепого взгляда.

— Просите прощения у моих…— Лея осеклась. — Просите прощения у всех этих детей, тогда я, может быть, и буду милостива.

Честно говоря, Лея и сама не знала, сможет ли она помешать драконше, если той все-таки вздумается закусить парочкой Прокторов.

Тот из них, который просил Лею не отдавать их на съедение драконше, медленно пополз в сторону детей, не поднимая головы.

— Простите меня? — сказал он.

— Обещай, что ты больше не будешь вести себя ни с одним существом так, как вел себя с этими детьми.

— Обещаю.

— А теперь встань и сорви со своих плеч эту гадость.

Проктор заколебался, но Лея так грозно взглянула на него, что он немедленно сорвал с себя эполеты, а заодно и медали и бросил на песок.

Остальные Прокторы сделали то же самое, и вскоре на песке выросла приличная куча позолоченных побрякушек. Лея отдала их детям на игрушки и сувениры.

— А где другие дети? — спросила Лея главного Проктора. — Куда Хетрир увез их?

— Я не знаю, мадам, — ответил он. Лея увидела, что он боится. Может быть, он и не лгал, но все же чего-то не договаривал.

— Где они могут быть? — резко спросила она. — Тигрис и маленький Анакин?

Один из Прокторов вдруг подленько хихикнул, но Лея так взглянула на него, что тот мгновенно замолчал и побледнел от страха.

— И Луза! — сказала Джайна.

— И вирвулф мистера Айона! — сказал Джесин.

Главный Проктор молча смотрел в землю.

— Будет лучше, если ты все расскажешь мне, — Лея смотрела на него в упор.

— Лорд Хетрир… он отобрал их только вчера.

— Отобрал? — Лея почувствовала, как мурашки пробежали у нее по спине.

— Для продажи, мадам, — Главный Проктор избегал встретиться с ней взглядом. — И потом он уехал…

— На Станцию Асилум?

— Да, мадам. Он взял с собой Анакина. И Тит-риса…— Имя Тигриса Главный Проктор произнес с явным пренебрежением.

— Что за презрение?-сурово спросила его Лея.

— Тигрис слабак! Лорд Хетрир даже не хочет перевести его в помощники.Главный Проктор злорадно ухмыльнулся. — Тигрис годится только в няньки для маленького ребенка.

— И ты считаешь это занятие унизительным?