Хуайнаньцзы

– Мы прошли много тысяч ли, чтобы напасть на них, и еще не дошли, а они уже знают о нашем походе. Наверняка заранее приготовились – как теперь наносить удар? Лучше уж повернуть войска.

В это время как раз умер цзиньский Вэнь-гун, и Сянь Чжэн, с согласия Сян-гуна, поднял войска и, наголову разбив циньцев в сражении при Яо, взял в плен трех военачальников.

Вот почему Лаоцзы говорит: «Знать и думать, что не знаешь, – высшее; не знать, а думать, что знаешь, – ошибка».

Цзи Фуцзы правил в Даньфу уже три года, когда У Маци в простой одежде под видом простолюдина отправился посмотреть на его преобразования. Как-то ночью он увидел, что рыбак поймал рыбу и отпустил ее. У Маци спросил:

– Рыбак должен ловить рыбу – зачем же ты ее отпустил?

– Цзи Фуцзы запрещает ловить маленькую рыбу, вот я ее и отпустил.

Вернувшись домой, У Маци доложил Конфуцию:

– Цзи Фуцзы обладает великой силой! Даже ночью его люди ведут себя так, словно им грозит суровая казнь. Как ему удалось достичь этого?

– Мне случалось спрашивать его об искусстве управления, – отвечал Конфуций, – и он говорил: «Предостерегай одних и наказывай других». Возможно, в этом все дело.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Откажись от одного – возьми другое».

Полутень спросила у Тени:

– Белый свет – это божественный свет?

– Нет, – отвечала Тень.

– Откуда ты знаешь?

– Смена дня и ночи происходит на Фу-сане, – отвечала Тень. – Солнце освещает космос, лучи белого света заливают пространство меж четырех морей; но закрой дверь, прикрой окно – и они не проникнут. Божественный же свет льется со всех четырех сторон одновременно, и нет места, которого бы он не достигал: вверху граничит с небом, внизу доходит до земли. Поднимешь ли голову, опустишь ли – он везде. Разве это доступно белому свету?!

Поэтому Лаоцзы говорит: «Самое нежное в Поднебесной побеждает самое крепкое».

Бай-гун Шэн замыслил смуту, распустил двор, встал на престол. Однажды, нечаянно повернув к себе острием палку, которой пришпоривают лошадей, поранил щеку. Кровь стекала на пол, а он не замечал.

Отсюда видно, что если дух устремлен вовне и мысли клубятся внутри, то нельзя не утратить контроль над телом. Когда дух занят далеким – упускается близкое.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Чтобы знать Поднебесную, не надо выходить со двора; чтобы видеть небесное дао – не надо выглядывать из окна; чем дальше идешь, тем меньше знаешь».

Завладев Поднебесной, циньский Хуан-ди боялся ее не удержать. Он создал пограничные гарнизоны, построил Великую стену, привел в порядок заставы и мосты, установил преграды и заграждения, завел почтовые станции, поставил пограничные посты, – но род Лю забрал все это с легкостью, с какой поворачивают ключ в замке.

Некогда У-ван пошел походом на Чжоу и разбил его при Мус. После этого насыпал могильный холм над могилой Би Ганя, восстановил селение Шан Юна, взял под защиту людей Цзицзы, стал вести царские приемы в храме Чэн Тана, открыл склады с зерном у моста Цзюй, роздал богатства башни Лутай, разбил барабаны, поломал барабанные палочки, расслабил луки, порвал тетиву. Покинул дом, ночевал в поле. Снял меч и повесил на пояс дощечку для письма – чтобы показать, что нет у него врагов и что он ищет мира. Тогда Поднебесная возликовала и воспела его, ко двору явились с данью чжухоу, и его потомки удерживали власть в течение тридцати четырех поколений.

Лаоцзы говорит: «Кто умеет закрывать – и без замка закрывает так, что не открыть; кто умеет завязывать узел – и без веревки завязывает так, что не развязать».

Некий Цы Фэй из Цзин добыл драгоценный меч в Ганьсуе и, возвращаясь домой, переправлялся через реку. Когда лодка достигла середины течения, Ян-хоу поднял волны и два водяных дракона закружили лодку.

– Случалось ли раньше кому-нибудь остаться при этом в живых? – спросил лодочника Цы Фэй.

– Никогда не слышал, – отвечал лодочник.

Тогда Цы Фэй, сощурив в ярости глаза, взмахнул рукавами и выхватил меч.

– Воину пристало рассуждать о ритуале и добродетели, а не грабить и отнимать. Бросай меч, речная падаль! Не жди пощады от меня!

С этими словами он прыгнул в воду, пронзил мечом драконов и отрубил им головы. Ветер и волны успокоились, все, кто был в лодке, остались живы.

За этот подвиг цзинцы пожаловали ему титул «держащий нефритовый жезл».

Поэтому Лаоцзы говорит: «Тот, кто не цепляется за жизнь, мудрее ценящего свою жизнь».

Цисец Чуньюй Кунь обсудил с вэйским ваном план действий, и ван одобрил его. Снарядили десять колесниц, с которыми Чуньюй Кунь должен был отправиться в Цзин. Он простился и уже собрался в путь, как нашелся кто-то, кто посчитал его план ненадежным и так же красноречиво выступил с другим планом. Тогда вэйский ван отставил поездку Чуньюй Куня, а его самого отдалил. В результате ван отказался от одного плана, но ничего не достиг и с помощью другого. Так и должно было быть.

В словах есть корень, в делах – основа. Будь сколь угодно разнообразны умения и способности, они не стоят ничего, если не знать, в чем корень.

Поэтому Лаоцзы говорит: «Плотник, который делает дверь, еще не знает, что такое дверь. Чтобы узнать это, надо ее закрыть».

Среди моистов был некий Тянь Цзю. Он стремился попасть на аудиенцию к циньскому вану. Снарядил колесницы, приехал в Цинь и остался там жить. Но в течение целого года не мог добиться встречи с ваном. Нашелся некий гость, который рассказал об этой истории чускому вану, и тот пригласил Тянь Цзю к себе. Благосклонно принял, вручил ему верительную дщицу полководца и отправил с нею в Цинь. Циньский ван принял его и был с ним приветлив. Выйдя с царского двора, Тянь Цзю сказал своим людям:

– Три года я прожил в Цинь, но так и не удостоился приема, и не знал, что путь к этому лежит через Чу.

Среди вещей поистине есть такие, которые кажутся близкими, а далеки, кажутся далекими – а близки.

Некогда чжаоский Вэньцзы спросил у Шу Сяна:

– Из шести цзиньских полководцев кто погибнет первым?

– Чжунхан и Чжи.

– Почему?

– Потому что мелочную придирчивость они считают требовательностью, нажим – умелым руководством, жестокость – проявлением преданности, множество планов – заслугой. Это все равно что тянуть кожу – тянуться-то она тянется, да скоро лопнет.

Лаоцзы говорит: «Когда правление великодушно – народ прост; когда правление докучливо – народ изворотлив».

Цзин-гун спросил своего Главного гадателя:

– Что может твое искусство?

– Может поколебать землю.

Потом к гуну пришел на аудиенцию Яньцзы, и гун ему сказал:

– Я спросил Главного гадателя, что может его искусство, он ответил, что оно способно поколебать землю. Может земля поколебаться?

Яньцзы промолчал, ничего не ответил. Выйдя от гуна, он прошел к Главному гадателю: