Художник моего тела

— Ладно, хорошо. Я понял. Просто рад, что ты уже не считаешь его убийцей, так что не буду лезть не в свое дело. — Порывшись в кармане, он вытащил брелок. — Пойдем. Давай хотя бы зайдем за закрытую дверь на всякий случай.

Я шла рядом с ним в босоножках, с зеленой кожей и в белом халате.

— У тебя есть запасной ключ?

Джастин усмехнулся.

— Я его единственный друг. Кому еще он может дать запасной?

Я обняла себя, пока он отпирал дверь, а затем посторонился, чтобы дать мне войти.

— Я все еще не понимаю, как работает ваша дружба.

Гил принял Джастина в свою жизнь... но я сомневалась, что он поделился с ним своими проблемами.

— Думаю, ему самому придется рассказать тебе об этом. — Он шагнул внутрь, повернулся, чтобы закрыть и запереть дверь.

В огромном складе было темно и прохладно. Из-за большого пространства шаги отдавались гулким эхом, а ощущение домашнего уюта отсутствовало благодаря скудной мебели.

Джастин щелкнул выключателем, заливая помещение светом.

— Ты явно видела Гила сегодня в какой-то момент. — Джастин подошел к терморегулятору и включил его на обогрев, чтобы прогреть склад. Как будто помещение Гила оставалось таким же холодным, как и его хозяин, ожидая возвращения снежного короля.

— Если ты говоришь о краске на моем теле, которую я должна была смыть еще несколько часов назад, то да, я видела сегодня Гила.

— Заказ? — Он продолжал двигаться через склад Гила. У меня не было выбора, кроме как последовать за ним, хотя было неловко находиться в пространстве Гила наедине с Джастином.

Я была старомодна, когда дело касалось верности.

Гил не очень-то располагал меня к себе, и мы не обсуждали наши отношения, но отношения были, и это было превышением границ.

— Да. Для универмага КОХЛЗ.

Остатки ревности, которая навсегда будет связана с этим магазином и знанием того, что Гил ходил туда с другими женщинами, разгорелись с новой силой.

Джастин остановился и повернулся ко мне лицом, нахмурившись.

— Он их ненавидит. И обычно отказывается от всех коммерческих заказов.

Ему нужны были деньги.

Я видела, как он умолял.

Слышала, как тот говорил по телефону со слезами на глазах.

Я пожала плечами.

— Он передумал.

Джастин тихо засмеялся.

— Похоже, он часто так поступает рядом с тобой.

Спрятав дрожь, я плотнее завернулась в халат.

— Это его прерогатива.

— Это так.

Наступила затянувшаяся пауза. Джастин сжал затылок, его безупречный костюм шептал о тончайшей ткани и деньгах.

В своей безупречной одежде он выглядел совсем иначе, чем Гил. У них были разные пути, разное прошлое, разное будущее. И все же... каким-то образом они стали друзьями.

Я немного расслабилась.

Возможно, я была в жизни Джастина, когда мы учились в школе, так же, как и в жизни Гила, но... я провела с ним лишь малую часть времени по сравнению с тем, что было у них за последний год.

Осознание того, что в эти дни я была третьим лишним, нарушало мое душевное спокойствие.

Указав подбородком на дверь ванной, я тихо сказала:

— Я не могу как следует поблагодарить тебя за то, что ты снова пришел мне на помощь. Но теперь, когда я в безопасности, могу принять душ... если ты не против?

— Тебе не нужно меня спрашивать. Это не мое место.

— Правда. — Я улыбнулась. — Ну, в таком случае… — Я щелкнула пальцами. — О, нет. Я оставила свою сумку в машине Гила. Вместе со всеми его принадлежностями для рисования и заведенным двигателем. — Неохотно повернувшись, я пошла на улицу. — Я сейчас вернусь.

Джастин двинулся, чтобы остановить меня, подняв руку.

— Прими душ. Я все принесу.

Мои глаза расширились.

— Ты уверен? Ты будешь в безопасности один?

Джастин хихикнул.

— Я уверен, что со мной все будет в порядке.

— Хорошо... — Я покраснела. — Моя сумка с вещами на ночь в багажнике. Ты не мог бы оставить ее за дверью ванной?

Он кивнул.

— Конечно. — Проходя обратно через офис на склад, он не спросил, зачем мне сумка с вещами на ночь. Не спросил, почему я ехала на машине Гила. Он вел себя так, словно все, что происходило между мной и Гилом, было вполне приемлемо. Как будто тот с самого начала знал, что это случится, если мы когда-нибудь снова найдем друг друга.

И, может, он знал это лучше, чем кто-либо другой.

В конце концов, он склеивал мое разбитое сердце, а затем латал сердце Гила.

Он был клеем для наших разбитых частей.

Возможно, он мог бы исправить то, что было сломано между нами.

Возможно.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Гил

– Прошлое –

Я жил в аду.

Последние два дня истерзали мое сердце и заставляли меня молить о решении.

Расставание в школе должно было быть ненастоящим, но каким-то образом оно стало слишком реальным. Мне нужно было вернуть все назад. Объяснить. Но чем больше времени проходило, тем ужаснее становилась правда.

Ты никогда больше не будешь разговаривать с Олин.

Угроза мисс Таллап непрерывно крутилась в моем мозгу.

Этот ультиматум было проглотить труднее, чем понять, чего она от меня хочет. Это заставило мой желудок сжиматься, а нервное беспокойство петлей обвилось вокруг моего горла.

Я должен был поговорить с Олин.

Должен был увидеть ее, коснуться ее, любить ее.

Если я не смогу заполучить Олин... черт, жизнь не стоила той боли, в которой она оказалась.

Несмотря на угрозу мисс Таллап, я приплелся к Олин, как только вышел из школы в пятницу. Со слезами на глазах и разбитым, мать его, сердцем я стоял на ее крыльце и пытался набраться смелости, чтобы позвонить в дверь и извиниться.

Рассказать ей все.

Умолять ее помочь мне.

Но ее не было дома.