Художник смерти

— Я знаю! — резко ответила старуха. — Всем известно, кто может это делать. Вы.

— Правильно. Тогда зачем…

— Это не для того, чтобы воскрешать. И закончим на этом. Думаю, теперь ты успокоился?

— Нет.

— Я не посягаю на твоё ремесло. Что ещё тебе нужно? Не веришь мне?

Старуха не скрывала раздражения. Эл видел, что ей хочется, чтобы он ушёл.

— Кого ты хочешь упокоить? — спросил он. — Убийцу?

Колдунья тяжело и судорожно вздохнула.

— Не зря о тебе ходят легенды, — проговорила она спустя несколько секунд. — Вижу, ты, и правда, профессионал.

— Позволь мне сделать это за тебя, — сказал Эл.

Они встретились взглядами. Выцветшие и усталые глаза пристально смотрели в бездонные чёрные.

— Что ж… — медленно и неуверенно проговорила старуха. — Если судьбе стало угодно, чтобы ты явился сюда сейчас… Быть может, мне действительно пора передать эстафету.

— Расскажи мне всё без утайки, — предложил некромант. — Отправлять зло туда, где ему место, — моя работа. Не твоя. Ты заслужила покой. И что ты, в конце концов, теряешь?

— Только чувство, что ещё нужна, — усмехнулась старуха.

— Пора поставить точку, — сказал Эл.

Колдунья медленно кивнула.

— Ты прав, демоноборец. Не думала, что тебе удастся меня уболтать, но, видимо, пришло время похоронить мертвецов. Идём со мной. Я всё тебе объясню.

Глава 20

Въехав на поросший низким кустарником холм, Художник увидел простиравшееся до горизонта пространство, блеск моря и гигантский шпиль, вершина которого терялась в призрачной дымке. Похоже, именно к нему вели спрятанные в земле жилы, по которым текла энергия, питавшая защитный купол Даармахира. Что это за сооружение, одиноко возвышавшееся посреди Пустоши, Художник понятия не имел и даже не мог предположить. И что ждало его там — тоже. Но он не боялся. Путник был уверен в себе и в успехе своей миссии. Разве не дала сама судьба ему в руки оружие, способное перекроить мир? Разве не привела она его к Чёрной Звезде, чтобы он обрёл необходимую силу? Посланник реальности, ждущей своего преображения, Художник просто не мог проиграть. Любые помехи, любые препятствия, казались ему смехотворными. Ничто не было способно остановить его. Остался последний этап, последний город, последняя жертва. И задуманное свершится!

Тронув поводья, Художник заставил лошадь спуститься с холма и двинулся по направлению к шпилю.

Мысли всадника занимали воспоминания. Он щадил лошадь, так что она шла медленно, и это позволяло Художнику думать. В последние годы ему всё труднее давалось вызывать в памяти события прошлого. Он едва мог представить лицо матери или отца, а внешность брата и вовсе стёрлась, превратившись в расплывчатое пятно. А может, это была сестра? Предположение, не впервые закравшееся в голову, заставило всадника нервно выпрямиться, расправив плечи. Губы сжались, красиво изогнутые брови нахмурились. Нет, он не мог настолько всё позабыть! Ведь эти люди — те, ради кого он предпринял своё нелёгкое путешествие. Сколько оно уже длилось? Художник давно потерял счёт годам. Осталась лишь цель.

В тот день, когда мальчик потерял родных, он, охваченный ужасом, полз по Пустоши, чувствуя, как кровь, запекаясь, стягивает его кожу. Не его кровь.

Руки и ноги работали сами собой. Они тащили перепуганного мальчика прочь от места бойни, подальше от дома, где умерли отец, мать и… В общем, все, кто был дорог ему. Эти люди составляли для него основу мира, а теперь их не стало! Оборотни, огромные, лохматые, воняющие смрадом, уволокли их, оставляя на полу и стенах алые следы. Они утащили бы и мальчика, не будь их всего трое. Он понимал это частью охваченного паникой сознания, а потому полз изо всех сил. Чудовища должны были вернуться за ним, поэтому мальчик торопился добраться до Зоны. Так называлось очень старое, почти развалившееся строение, обнесённое ржавой сеткой с намотанной поверх колючей проволокой. В ней имелись лазы, через которые можно было попасть за периметр. Никому в здравом уме не пришло бы в голову пробираться туда, но у мальчика не было выбора. Он слышал байки о том, что в Зоне обитают существа, по сравнению с которыми оборотни могли показаться безобидными ягнятами, но этих жутких мифических тварей он никогда не видел, а вот с убийцами своей семьи столкнулся только что. И дожидаться их возвращения мальчик не собирался. К тому же, не было нужды проникать в само здание. Достаточно было попасть за сетку. Он мог влезть в дыры, а вот для оборотней они были слишком малы. Мальчик надеялся, что чудовища не сумеют ни порвать сетку, ни перебраться через неё. Если же да… Ну, тогда придётся искать убежища внутри здания. Но эта перспектива не ужасала мальчика так, как уверенность в том, что оборотни уже идут по его следу, припадая к земле влажными чёрными носами.

Когда, высунувшись из высокой травы, он увидел впереди край сетки с намотанной колючкой, из кустов позади раздалось приглушённое рычание. Оборотни оказались ближе, чем мальчик предполагал! Времени на то, чтобы таиться, не оставалось, так что он вскочил на ноги и помчался. Трава хлестала по лицу, норовила запутать ноги, схватить за руки. Он рвал её!

За спиной слышался треск. Оборотни заметили добычу и устремились следом.

Мальчик врезался в сетку, схватился за неё, обдирая о ржавчину пальцы. Где же дыра?! Он поспешил вдоль ограждения, заставляя себя не оборачиваться. Руки раздвигали упругие, жёсткие заросли. Вот, наконец, и лаз! Упав на живот, мальчик ввернулся в него, не замечая, как острые края рвут одежду и оставляют на коже глубокие царапины. Едва он втянул ноги, на ограду обрушился мощный удар! Перевернувшись на спину, мальчик встретился взглядом с выпученными оранжевыми глазами оборотня. Вертикальные зрачки буквально пожирали его. Когти прошли между ячейками сетки, могучие лапы рванули металл, но тот не поддался. Только ржавчина посыпалась. Отталкиваясь локтями и пятками, мальчик торопливо отполз подальше, не в силах отвести взгляда от прижавшейся к ограде уродливой морды.

Оборотень снова рванул сетку, а затем задрал голову, оценивая высоту. Из пасти вырвалось недовольное рычание.

Когда мальчик поднялся на дрожащие ноги, чудище подпрыгнуло, ухватившись за витки колючей проволоки, и повисло. Поболтавшись, оно дотянулось до края ограды и начало подтягиваться, явно намереваясь перебраться на другую сторону, невзирая на торчавшие острые лезвия. Не дожидаясь, закончится ли этот маневр успехом, мальчик развернулся и побежал в сторону приземистого здания, на треть ушедшего в землю.

Глава 21

О Зоне ходили легенды. С чего они начались, того уж давно никто не знал. Если и было что достоверное, то обросло слухами, выдумками и страхами. Люди утверждали, будто в Зоне обитают твари, которых истребляли во время Великой войны. Мол, трупы свозили в подобные места и делали могильники, заливая туши бетоном или стеклом вроде того, что используют в захоронениях радиоактивных отходов. При этом одни верили, а другие усмехались, делая вид, что всерьёз к таким сказкам не относятся. Но чувствовалось, что тоже верят — ну, или, как минимум, допускают. Пьянчужки уверяли, будто видел и призраков, и существ, и сияние, шедшее из окон и щелей дома, но что ни померещится любителям прибухнуть? Тем не менее, место было жуткое, опасное.

Все эти легенды крутились в голове мальчика, бежавшего к зданию, спасаясь от оборотня. У самой стены, с которой давно сошла краска, обнажив бетон, он обернулся и увидел чудище, застрявшее в колючей проволоке. Но монстр был уже наверху, ему оставалось лишь выпутаться и спрыгнуть по эту сторону ограды. И, значит, не было иного спасенья, кроме как забраться в дом. Спасенья…

Часть бетона осыпалась, и виднелись ржавые, ребристые прутья арматуры. Кое-где имелись сквозные отверстия, но слишком маленькие даже для подростка. Мальчик побежал вдоль стены, выискивая подходящий лаз. Рычание оборотня подстёгивало, словно боцманский кнут.

Часть здания ушла в землю даже больше, чем на треть, так что вытянутая постройка напоминала идущий ко дну корабль. Окна чернели под крышей, маленькие, как червоточины. Стены покрывал зеленоватый мох, вокруг которого желтели влажные разводы. Мальчик обогнул угол и устремился дальше. Сейчас его уже не так страшили призраки и притаившиеся внутри чудовища: он слышал, как рычание оборотня стало приближаться. Если он не отыщет вход, ему конец!

На земле валялись серые блоки, выпавшие каким-то образом из верхней части здания. Там зияла дыра, но до неё было слишком высоко. Зато обломки образовывали подобие лестницы, и над ней виднелось отверстие, окружённое торчавшей арматурой. Можно было подумать, будто внутри дома произошёл взрыв, выбивший часть стены и разворотивший металл. Возможно, и бетонные блоки вылетели из-за него.

Обдирая руки и ноги, мальчик стал карабкаться по «лестнице». Сердце бешено колотилось, лёгким не хватало воздуха. Паника мешала делать вдохи, всё тело дрожало.

Когда из-за угла вылетел оборотень, мальчик подпрыгнул, ухватившись за край пробоины. Острые края впились в пальцы и ладони, пронзая до костей, но боль почти не ощущалась. Оставив на бетоне следы крови, мальчик подтянулся и перевалил через стену. Это потребовало единого усилия, которое дал адреналин. Стоило парню упасть на пол, тело охватила слабость, так что он просто лежал, потеряв способность шевелиться. Но отдыхать пришлось недолго. В дыру просунулась морда, оскалилась пасть, и мальчика обдало спёртым запахом сырого мяса. Оборотень протиснул башку и уставился горящими глазами. С нижней челюсти свисала нитка вязкой слюны. Его плечи не проходили, но мальчик всё равно мгновенно пришёл в себя. Перевернувшись, он на четвереньках пополз прочь, пятясь, словно рак. Почти сразу ноги провалились в пустоту, ладони соскользнули, и он полетел в сырую темноту. Миг — и тело ударилось о твёрдую поверхность. Голова взорвалась, сердце пару раз тяжело ухнуло, и мальчик потерял сознание.