Худший из миров. Книга 9

— А мои вещи? — скромно поинтересовался Виктор.

Аврора молча достала из-под стола его плотно набитую сумку. Умник, подтянув ее к себе, без промедления принялся разгребать все добро, что за недолгую мародерку успел присвоить.

Докопавшись до своих записей, Виктор с облегчением выдохнул.

— Слушай, а моих там много передохло? — Татарин внимательно рассматривал краснолобого, приземлившегося на ладонь, и теперь во всю объедавшегося энергией хозяина.

— Твои все целы, я их с вечера в городе запер, — без затей ответил «ужасный».

— Ты ж мой зайка! — растянулся в довольной улыбке Татарин.

— Вообще-то, он мой зайка, — с вызовом заявила Фэйфэй, зависнув перед самым носом джина.

— Вообще-то, он мой зайка, — тоном, не терпящим возражений, произнесла Аврора.

Малая как-то разом сдулась, а Татарин и вовсе промолчал.

— Ладно, это все прекрасно, но нам сейчас нужно возвращаться к Ранкаму. Есть у кого-нибудь заготовленный портал в ту сторону?

— Не, — помотал головой Генка.

Аврора достала свиток и положила его на стол. Минут через пятнадцать окно портала проявилось недалеко от терраски, и вся компания за исключением Татарина двинулась в его зева.

К великому удивлению «ужасного», поле брани так и осталось нетронутым. Оружие, бижутерия, элементы брони так и продолжили валяться бесхозной кладью на пятачке близ обрыва. А на самих гостей, словно восковые статуи, глядели со стен подчиненные Татарина.

— Командора!!! — донесся знакомый вопль со стен, — Наша желай тебе помогай! Но эти синюшный урод не выпускай нас из город!

«Великий и ужасный» пробежался взглядом по верхушке городской стены и безошибочно вычленил фигуру Августа:

— Все! Шабашь! — проорал Олег, — Опускайте ворота!

На выполнение приказа понадобилось минут десять. Поначалу Олег даже подумал, что его проигнорировали, но в какой-то момент лязгнули цепи, удерживающие одну сторону подъемного моста, и массивный настил принялся медленно опускаться. Доски еще не коснулись противоположной стороны пропасти, зато гнумплены во всю прыть принялись прыгать, как могло показаться, навстречу своему «великому лидеру». Правда, все стало понятно, когда эти маленькие отморозки пронеслись мимо и, словно ошалелые, принялись рыться в шмотках недавно усопших топов. Гнумпленов обуяла жажда наживы и они принялись драться между собой, словно дикие коты. Какой-нибудь представитель племени поднимал любую безделицу, и на него налетали собратья, и плевать им было в тот момент, что почти все поле оставалось не оприходованным. Все недавно прибывшие с иронией глядели на удручающий акт мародерки.

— Это мои ребятки, — риторически, с наигранной гордостью, заявил наш герой.

— А ничего, что это твой лут? — как-то самую малость отстраненно поинтересовался Рома.

— Пускай развлекаются, — словно от пустяка, отмахнулся Олег, — Ты лучше расскажи как у тебя дела? Свершил свою черную месть?

— Я сильно опасаюсь, что там уже и мстить некому, — с горечью поделился мыслями грилл, — На том лугу, где ты оставил богоизбранную, эти мелкие бесы свои собачьи свадьбы устраивали, непосредственно перед ее носом. А зрелище такое, я доложу тебе, не каждый затейник способен выдержать. А там, я так понимаю, вся эта вакханалия не один день длилась. Они ее статую, как какую-то свою богиню плодородия и удачи выбрали, мол, если перед ней разврат учинить, то все будет в ажуре.

— Жестко! — оценил масштаб произошедшего наш герой.

— Так что, пока как-то так, а что там у Костяна?

— Все как всегда, — не стал вдаваться в подробности наш герой.

Да, собственно, и некогда было — из арки городских ворот появились джинны. Август с важным видом прошествовал по мосту и, поздоровавшись со всеми, особенно горячо поприветствовал Олега:

— Мое почтение, уважаемый! — склонил голову пожилой джинн, — То, что вы тут вчера исполнили… Это было нечто! Нас всех проняло, а, после вашего исчезновения, добрую половину моих собратьев потряхивало от страха.

Олег не стал уточнять, что нагнанная жуть — это была не его работа.

— Надеюсь, ночью эксцессов не было? — Олег внимательно глядел куда-то за спину Августа, на его собратьев.

— Были две попытки покинуть собственные дома, — старик повернулся и перевел свой взгляд в ту же сторону, куда глядел Командор, — Мы поступили ровно так, как вы нам велели. Остальные до сих пор не показывают на улицу носа.

— Прекрасно, — улыбнулся Олег, — А с моим кристаллом чего произошло?

— Он у меня, — спохватился джинн.

Порывшись в своей сумке, Август протянул завернутый в бумажный лист камень силы:

— Я взял на себя смелость припрятать вашу вещь. Просто вся эта вакханалия началась после вашего исчезновения, и было бы неприятно, окажись столь могущественный артефакт в руках ваших неприятелей.

— Ценю, — приняв камень из рук Августа, произнес Олег, — А теперь, будь любезен, сгони всех горожан на центральную площадь города.

— Будет исполнено, — с почтением произнес Август, — А что с нашим хозяином? Почему он не прибыл вместе со всеми вами?

— Рой, — почти без эмоций пояснил Олег, — Он остался ждать свой рой. Как только все участники роя доберутся до его драгоценной тушки, он обещал появиться.

— Ясно, — джин еще раз склонил голову и, развернувшись, направился к своим.

Из экзекуции местной элиты Олег Евгеньевич планировал сделать шоу. Чисто так, показать врагам, что бывает при попытке кинуть «ужасного».

Джинны согнали горожан на центральную площадь, местные стражи вывели из темниц представителей знати и заботливо поставили их на колени перед персоной «ужасного». Олег Евгеньевич долгие пять минут безмолвно созерцал фигуры пленной аристократии.

— И чего ты с ними делать планируешь? — немного устав от затянувшегося молчания, поинтересовался Рома.

Тишина на площади стояла зловещая: казалось, что даже сердца жителей бились через раз, дабы не нарушать ход мыслей «проклятого богами».

— Размышляю, как наказать этого бородатого, — Олег кивнул подбородком в сторону местного короля.

— А, давай, я всех их размажу по мостовой, и пойдем уже отсюда! — нарочито громко предложил Рома, продемонстрировав плоскую часть своей легендарной зубочистки, — Поверь, патрон, они сразу не сдохнут. Ты еще полчаса будешь любоваться, как эти твари подыхают в корчах!

Как бы, вторя словам отмороженного грилла, заулюлюкали гнумплены — этой ушастой нечисти вся войнушка пришлась по душе. Седые от воздействия Насти, горожане поплотней сбились в одну толпу, а добрая половина стоящих на коленях представителей знати принялась рыдать, причем рыдала, в основной своей массе, мужская часть элиты. А сам белобородый гном Тинар Могущественный — могущественным совсем и не выглядел. Лицо августейшей персоны было бледно и не сильно отличалось по цвету от бороды.

— Размазать по брусчатке... — словно пробуя слова на вкус, переведя взгляд в состояние «безумный», повторил «ужасный», — чтоб он долго мучался!