Хулиганка для Маньяка
Шрифт:
– Вера! Прекрати! Я же за рулем!
– В твоих же интересах свернуть на обочину, Крапивин, – проводит кончиком языка по истерзанным губам. И ведь не шутит ни фига.
– Нам надо ехать, – ворчу себе под нос, а сам руль выкручиваю и съезжаю в карман на обочине.
– Поедем, – она сосредоточенно пытается разобраться с ремнем на моих джинсах. Вот ведь коза настойчивая!
– Вер…
– Я когда нервничаю очень секса хочу. А сейчас нервы капец как расшалились, так что не нервируй бедную девочку, Крапивин!
Ремень сдается. Она тут же выталкивает пуговицу из
Когда горячие губы смыкаются на члене – дергаюсь. Нервно оборачиваюсь, как раз в тот момент, когда мимо неспеша едет старая колымага. За рулем седой как лунь дед, на пассажирском – бабка с комельком на голове. Она смотрит на меня поверх очков, а я как дурак улыбаюсь, в то время как хулиганка работает языком.
Бабка поджимает губы с таким выражением лица, словно говорит: вот мы в ваши годы такими не были и отворачивается.
– Вера! – цежу сквозь зубы.
– Ммм?
– Что ты творишь? – снова криво улыбаюсь, проезжающим мимо, – о-о-ох.
Ее рот – это нечто!
Она отстраняется и невинно хлопая глазами спрашивает:
– Мне прекратить?
А у меня уже глаза квадратные, распирает так, что думать не могу.
– Я тебе прекращу.
– То-то же, – ворчит она, – вот и молчи. Не мешай человеку стресс снимать!
Это у меня стресс! От каждой минуту проведенной рядом с ней, но я ни за что на свете теперь не откажусь от этого безумия!
Улучив момент, когда на трассе никого кроме нас нет, мы переползаем на заднее сиденье. Там тонированные окна, и можно не переживать о том, что с дороги, на нас будут пялиться особо любопытные.
В общем, да. Снова трахаемся. В этот раз по-быстрому, как кролики весной.
Тыц-тыц-тыц, ох, ах, брызги шампанского, фейерверк, звезды в небе, минутная кома с улыбкой конченого дебила на губах.
Верка первая приходит в себя, поправляет платье, волосы и выбирается на улицу. Я провожаю ее осоловевшим взглядом, кое-как застёгиваю брюки, выдыхаю.
Она точно ненормальная! Но я от нее без ума.
И вот мы снова едем к мои предкам. Вера снова смотрит в окно, но теперь не так напряженно, как пятнадцать минут назад, я же до сих пор пребываю в состоянии блаженного идиота, поэтому не гоню.
Некуда нам торопиться. Хотя маменька так не считает и самозабвенно наяривает на мой телефон.
– Ответишь? – интересуется Вера.
– Нет. Скажу, что не слышал. Я сейчас не в том состоянии, чтобы выслушивать претензии. Тем более, мы практически приехали.
Впереди уже маячит поворот к коттеджному поселку.
Снова сжимаю дрожащую Веркину лапку и одними губами произношу:
– Все будет хорошо.
Глава 15
Андрейка
И вот впереди уже маячит крыша отчего дома.
– Может сделаем вид, что нас нет? – малодушно предлагает Верочка.
– Я не думал, что ты такая трусиха.
– Я не трус…но я боюсь, – признается она, нервно хихикнув, – и на самом деле мне не страшно. Мне
стыдно. И это в разы хуже.– Да что такого? Подумаешь спектакль разыграли небольшой.
– Ага, подумаешь. Это же не ты смотрел в глаза родителям одного сына и изображал страстную любовь, а потом пришел сказал «шутка» и переметнулся на другого.
– Не переживай, Вер. Я тебе гарантирую, что внимание маменьки переключится на Матвея. Он же теперь холостой, невесты нет, внуков не предвидится, а значит, она насядет на него с удвоенной силой.
– Тоже верно.
Наша матушка, пожалуй, самая фанатичная сторонница внуков и свадеб. Я ее откровенно побаиваюсь в этом плане. Как бы не ворвалась в первую брачную со свечкой в руках, чтобы проконтролировать, как идет процесс производства внучат. С нее ведь станется!
Но Верку пугать еще больше не хочется, она и так переживает. Сидит, ладошкой нервно обмахивается, губы кусает.
Ее нервы передаются и мне. Кажется, я даже не против прибегнуть к тому самому способу успокоения, который мы применяли по дороге сюда. Но нельзя. Соседи здесь жуть какие глазастые, все друг про друга знают. И если мы снова сольемся в экстазе на заднем сиденье тачки, то уже через полчаса весь поселок будет знать сколько, как и в какой позе. Поэтому выдыхаем, гасим внутренний пожар и настраиваемся на конструктивный диалог с родителями.
И вообще, что за детский сад? Никто ничего плохого не сделал. Подумаешь, пошутили маленько. Что такого? У меня предки мировые, даже если вначале немного поворчат, то потом точно оценят гениальность Матвейкиной задумки.
Во двор я уже въезжаю в самом благостном расположении духа. Я внезапно понимаю, что мне хочется привести Веру, поставить перед ними и сказать: «Моя!». Пусть любуются! Прямо гордость распирает от одной только мысли, что у меня такая невеста.
Кажется, я собрался жениться вот прям щас. Надеюсь, Верка не против, потому что если все-таки против, то это исключительно ее проблемы.
– Ты чего улыбаешься? – подозрительно спрашивает она, перехватив мой блаженный взгляд.
– Не скажу.
Она пихает меня пальцем в бок. У нее очень острые пальцы, и я дергаюсь, не ожидав такого коварства.
– Эй! Это называется бытовое насилие!
– Да? – хмыкает мое любимое чудовище, – вот вернемся домой, и я тебе покажу, что такое насилие. Привяжу тебя к кровати и буду пытать, пока ты не начнешь умолять о пощаде.
Фантазия тут же рисует дикий беспредел, и верхний мозг, ошалевший от такой картины, моментально посылает импульсы мозгу нижнему, а сам отключается.
Итог? Мы на лужайке перед родительским домом. У меня стояк по полной программе. Рядом угорает Верочка.
– Кто-то любит, когда его связывают?
– Просто молчи, – я складываю руки на руле и утыкаюсь в них лбом, – ничего не говори ни про связывание, ни про кровать. Иначе мы так и будем сидеть в машине
– Как скажешь, Андрей, – фыркает Вера и отворачивается к окну, – о, нас уже заметили.
Я скольжу взглядом в ту же сторону и вижу в окне на первом этаже мать. У нее в руках телефон, и она явно звонит мне.