Хулиганка и бунтарь

Десятого апреля была дата — месяц со дня знакомства. Денис позвонил, когда в предвкушении его прихода Люся ответственно натирала себя йогуртовым кремом.

— Люсь, — сумрачно начал Денис.

— Что?

Он несвоевременно прокашлялся.

— Люсёнок, у нас с моей бывшей… Ты ж её помнишь? Короче, снова… того.

— Чего? — Люсю всегда раздражало его неумение связно выражать свои мысли и расчленённость высказывания, свойственная разговорной речи.

— Ну снова… того… закрутилось, — выдавил наконец Денис и, будто спохватившись, добавил: — Ты извини.

Крем был немедленно послан к чёртовой матери.

— Почему?!

— Мне с ней как-то… легче. А ты для меня сложная какая-то. И странная.

Пять минут спустя Люся неистово швыряла по полу швабру.

— Я прекрасно проживу без него, я прекрасно без него проживу, — твердила она. — Ну и пошёл ты! Всё отлично, всё хорошо…

«ТО ЕСТЬ СОВСЕМ ПЛОХО».

Трудовая терапия не помогла — Люся села на мокрый пол и разревелась. Такой её и застала Катя.

— Лысюк, что с тобой?

— Его сонет превратился в памфлет.

— А конкретней?

— Не любит он меня больше.

— А разве любил?

Люся зарыдала ещё пуще.

— Денис меня бросил. И он меня бросил!

Катя многозначительно помолчала, а потом призналась:

— Если честно, то я за тебя рада.

— Почему это? — звонко всхлипнула Люся.

— Вы друг другу совершенно не подходите.

— Неправда. Когда я без каблуков, мы одного роста.

— Я не об этом, — отмахнулась Катя. — Вы стоите на разных ступенях развития. Хотя… глядя на тебя сейчас, я начинаю в этом сильно сомневаться.

Люся принялась вытирать глаза.

— Зато он красивый и сильный.

— Где сила, там уму могила. Люсь, вообще-то, чтобы облегчить душу, ты должна сейчас активно его ненавидеть и изыскивать в нём всякие недостатки — благо, их немало.

— Как я могу ненавидеть любимого человека?

— Да хотя бы за то, что он тебя не любит. В конце концов, вспомни о чувстве собственного достоинства. Не срами честь филолога. Это кощунство — плакать по такому идиоту. Надо забить на него и забыть, будто его и не существовало.

— И как это сделать?

— Элементарно. Для начала очистим «тело». — Катя без спроса завладела Люсиным телефоном. — Надо удалить его номер, фотки и… его рожу с заставки тоже долой.

— А общие фотографии можно оставить?

— Не-не, всё к чертям.

— Даже если я на этих фотках хорошо получилась?

— Тем более, если ты на них хорошо получилась.

— А если его вырезать?

— Только удалить! Всё равно на фотках, где ты красивая, ты никогда на себя не похожа.

— Ну спасибо, — обиделась Люся.

— На здоровье. Запомни: если тебя бросили, красота тебя не спасёт. Тебя спасёт только чувство юмора.

Люся издала печальный стон.

— Не ной. Вещи его остались?

— Да.

— Щас на помойку всё снесём.

— Кать, я не могу его одежду выбросить!

— Но он же смог выбросить тебя из своей жизни!

Люся была близка к очередной истерике.

— Он тебя не пожалел, а ты его шмотьё жалеешь? Ладно, не хочешь радикально — отправим по почте. Подарки от него какие-нибудь есть?

— Непочатая бутылка розового шампанского, от прошлого раза осталась.

— Это выпьем. А игрушки какие-нибудь, медведи колченогие? — Катя показала на по-пиратски одноглазого плюшевого пса. — Тот кобель случайно не от него?

— Ты что, это Кутузов. Мне его ещё на первом курсе подарили. От Дениса только сувенир — вон тот хрустальный козлик.

— Козла, так и быть, заберу себе. — И Катя стремительно смела сувенир в свою бездонную сумку. Всё равно он давно ей нравился.

— Спасибо, Кать, ты так меня поддерживаешь, — растрогалась Люся.

— Ой, да было бы за что… А теперь тебя нужно срочно отвлечь. И собственно для этого я и пришла.

Люся ожидала чего угодно, но только не того, что Катя, как из ларца, вытащит из бездонной сумки учебник по СРЯ. Оно же «современный русский язык».

— Момент, возможно, не самый подходящий. Но сама я — никак. — Катя была не так сильна в русском, как её подруга, и Люсе приходилось ей помогать. — Тут всего одно задание. Пожалуйста.

— Ладно, — сдалась без боя Люся. — Чти. — У неё, как и у многих студентов филфака, была забава — нарочно говорить слова неправильно.

Катя с деловитым шелестом раскрыла книгу.

— Надо поставить в родительный падеж во множественном числе. Туфля. Нет кого, чего? Туфлей?

— Туфель, — грустно отозвалась Люся.

— Блюдце. — Катя задумалась. — Нет… блюдЕц!

— БлюдЕц — это у меня в жизни. А правильно — блЮдец.

— Кочерга, — хмуро прочитала Катя. — Нет кого? Кочерог, кочегор, кочегар…

Люся издала свистящий вздох.

— Кочерёг!

[1] Кто-то обижает тебя, и поэтому ты обижаешь меня (англ.)

[2] Из стихотворения Владимира Маяковского «Из улицы в улицу».