Хулиганка и бунтарь

— Я открою, — сказал Андрей.

За дверью стояла Волкодав, но только Ася.

— Хордин, я к тебе. Насчёт Настьки.

Увидев воплощение секса Асю, Витомир ненадолго замер.

— Андрюха, везучая ты сволочь... — восхищённо прошептал он.

— Пошли ко мне. — Андрей торопливо увёл девушку в свою комнату. — Что с Настей?

— Она страдает, хотя сама никогда в этом не признается.

— Почему ты думаешь, что это из-за меня?

— А из-за кого ещё? Андрюш, может, вы помиритесь? А то она такая бледная ходит, молчит… Не очень-то приятно с мумией жить.

— Тогда переезжайте к нам, — с порога улыбнулся Витя. — Я, кстати, Витомир, сосед этого упыря.

— Анастасия, подруга упыря, — кокетливо представилась Ася.

— Анастасия,

Вы анестезия

Израненного сердца моего… — на ходу сочинял Витомир.

Хордин двинулся к двери.

— Андрей, упырь. — И с треском захлопнул её перед Витиным носом.

Витомиру пришлось вернуться к себе. Не слишком заинтересовавшись народным поэтом, Ася почти не расстроилась.

— Так что Настя? — спросил Хордин. — Переживает, говоришь?

— Невыносимо. Для меня, по крайней мере.

— Асют, у меня к тебе только один вопрос. Ничего не спрашивай, просто ответь. Так надо.

— Валяй.

— Где была Настя сегодня утром?

— Ой, я себя прямо, как на допросе, чувствую, — оживилась Ася.

— Отвечай! — не удержался Андрей.

Ася дрогнула и задумалась.

— Не знаю, дома она точно не была. И пар у неё тоже не было. Может, на репетиторство уехала, не знаю.

«Алиби нет. Вот дурёха… Нашла куда вляпаться».

— Спасибо, Асют.

— А тебе это зачем?

— Я же просил не задавать вопросов.

— «Иисус сказал ему в ответ: что я делаю, теперь ты не знаешь, а уразумеешь после»[66], — грустно выдохнула Ася. — Так ты с Настькой мириться будешь?

«Видно, помириться с Настей — это единственный способ провести у неё обыск».

— Хоккей, завтра буду.

— Ура! Андрюша, я так рада! — Подскочив, Ася прижала его к своей груди, Андрей немало сконфузился.

— Я тоже как бы… рад. — Он попытался вырваться из смущавших его плоть объятий.

— Вот будет здорово, если вы опять сойдётесь. Нам так тебя не хватает!

— Мне вас тоже, — пробормотал Хордин, которому расставание с Настей принесло лишь несказанное облегчение и массу освободившегося времени.

— Приходи завтра часов в пять, она как раз должна быть дома.

Андрей прибыл без пяти минут пять. Дверь ему открыла Ася.

— Молодец, что пришёл. Всё, я убегаю… Да проходи же ты, не бойся! — И Ася упорхнула вон.

Хордин неуверенно ступил на тропу войны. Настя чистила своё оружие, заботливо разложив его на столе. Андрей быстро пересчитал — двенадцать, как апостолов. Нового не прибавилось.

«Хотя не совсем же она дура — ворованное выкладывать».

— Привет, — осторожно начал Андрей.

Незримо индуцируя негатив, Настя скользнула по нему взглядом и вернулась к своему занятию.

— Что, Хордин, с повинной явился?

«И снова эта холодность, обледенелость чувств…»

— Я жалею о том, что тебе наговорил.

— Ты меня очень обидел, — процедила Настя, методично начищая шомполом ствол австрийского штуцера.

«Всё ясно. Ты так ничего и не поняла», — подумал Андрей.

— Настя, я идиот…

— Тоже мне открытие.

— Я погорячился.

— А если я сейчас тоже погорячусь?

Диалог разорвала неловкая пауза.

— Настюш, прости меня, — сказал Хордин, боязливо косясь на коллекцию парадного и боевого оружия восемнадцатого века.

— Думаешь, ко мне можно так просто вернуться?

— Я думаю, ты сама была бы рада меня вернуть.

Настя нарочито засмеялась.

— Действительно! Кто ещё будет меня так смешить?

«И терпеть», — мысленно добавил Андрей, а вслух произнёс:

— Я надеюсь, они не заряжены?

— Ну почему же? Одно почищено и уже заряжено.

— Какое? — заинтересовался Андрей.

— Не скажу. — Настя с опасной беспечностью вертела в руках перламутровый пистолет с позолоченным стволом. — Ты меня правда сильно обидел…

Старинный пистолет пугал Андрея и в то же время завораживал — невольно, наперекор страху он любовался его изящной красотой. Настей он любоваться не мог, просто боялся. Хордин инстинктивно чувствовал, что попытка обезоружить девушку вряд ли поспособствует их примирению, и спросил:

— Что, застрелишь?

— Зачем стрелять? Ещё порох на тебя переводить… Прикладом зашибу.

Это очень ободряло. Андрей заметно осмелел:

— Ты меня простишь?

Настя оставила оружие в покое, чтобы сказать:

— Вот что, Хордин. Я приму тебя обратно, но с испытательным сроком — три месяца.

«Надо как можно скорее найти пистолет, иначе за три месяца я сойду с ума», — грустно подумалось Хордину.