Хырым-Пырым
Шрифт:
– Это из трактира местного. Единственный на весь район - пояснил я - Жирный Пит не закрывается до последнего платежеспособного клиента. Кстати, именно там, три дня назад, я и подцепил эту работенку с замком, будь она неладна.
– Работенку?
– переспросил солдатик, мерно покачиваясь на моем плече - А! Воровской контракт! Да ты видать крутой вор, раз к тебе серьезные контракты предлагают.
– Да нет - вздохнул я - Я там на кухне работаю и во дворе. Ну, дрова там принести, мешок с картошкой из погреба достать или там навоз из конюшни вычистить. Когда в зале полно клиентов и служанки не успевают
Рассуждая подобным образом я свернул в узкий переулок и не обращая внимания на кромешную темноту, зашагал дальше. Я наизусть знал здесь каждый угол, каждую улочку и тупик - как-никак родился и вырос здесь. И только спустя десяток шагов я понял, что обычно разговорчивая кукла неожиданно замолкла.
Повернув голову я встретился взглядом с глазами таращащегося на меня солдатика и будь он живым человеком, я бы мог поклясться, что кукла сильно ошарашена. Удивленно почесав в затылке, я неловко буркнул:
– А ты разве не знал, что воровать грех? Ну, не убий, не укради и как там дальше уж не припомню. Ах да, что-то еще насчет “не возжелай….”
– Ты что дурак?!
– злобно прошипела кукла, что есть силы дергая меня за прядь волос - Плевать я хотел, что за пургу твой священник на проповедях несет! Так ты не вор?! Простой кухонный служка на побегушках? Принеси, подай, пошел на… кхм-гхм… и не мешай?
– Пургу? Нет что-ты, наш священник не маг, пургу он вызывать не может, да и не стал бы - поспешил я опровергнуть злые наветы - И да - не вор я. Ты что не расслышал? Говорю же - в трактире я работаю. Мешок картошки там, если надо куда…
– Да понял я уже что ты делаешь!
– еще свирепей прорычал игрушечный солдатик - Тьфу! А я то думал что судьба свела меня с порядочным вором, героем кинжала и плаща, с призраком из тени…. Тьфу и еще раз тьфу!
– Ну… - в некотором замешательстве я развел руками, и кукла едва не свалилась с моего плеча - Я не герой, что тут скажешь. Но ты не переживай - недолго тебе осталось со мной связанным быть. Еще денек, самое большее, а может и того меньше…
– В смысле? Почему только денек?
– заинтересовался солдатик - А потом что?
– А потом меня похоронят - еще горестней вздохнул я - Сперва зарежут, ну, наверное зарежут, а может палкой пришибут…, а потом похоронят… а денег в доме даже на хлеб нет… дров и то нет, печку топить нечем! Как подумаю, где мать медяки на похороны искать будет, так ум за разум заходит. Эх… судьба моя злодейка… даже мертвым и то родным хлопот доставлю!
– Зарежут?
– пронзительно пропищал солдатик - Но-но-но! Ты что?! Если ты помрешь, то и я того… куклой стану.
– Ты и так кукла!
– буркнул я, протискиваясь между двумя заборами и перешагивая здоровенную лужу - Из липы выточенная.
– Да нет, дубина!
– еще громче завопила кукла, потрясая крохотными кулачками - Настоящей куклой! Игрушкой бессловесной, забавой для детей! Понимаешь? Я же с тобой магией до конца дней твоих связан! Ты помрешь - и я помру! В одном гробу хоронить будут!
– Если не заткнетесь, то я вас прямо щас похороню!
– проревел злой голос из-за левого забора -
– А похоронялка не надорвется?
– заорал в ответ солдатик - Спи дальше! Это тебя еще спросить надо, чем ты там ночью в огороде занимаешься! Пугало совращаешь, шалун блудливый?
– Тихо!
– прошипел я, наощупь пытаясь заткнуть сварливой кукле рот и тут же сам заорал во всю глотку, когда точеные из липы зубы сомкнулись на моем пальце.
– Да я вас!
– не унимался басистый голос - Да я из вас сейчас… А ну ловите, чтоб вам поперек хребта попало!
Послышались тяжелые шаги, что-то загрохотало, будто рассыпалась поленница дров, а затем через забор со свистом пролетело что-то темное и грохнулось на землю, угодив аккурат в середину зловонной лужи. Нас окатило брызгами и я, вжав голову в плечи, прижался к забору, не дожидаясь пока прилетит следующий снаряд от разъяренного хозяина дома, чей покой мы нарушили.
– Ты в кого полено кинул?!
– заверещал солдатик, первый разглядевший чем именно в нас метнули - Нет, ты чего поленьями швыряешься, папа Карло чертов?!
Свистнуло еще раз и под рев разъяренного мужика в нас полетело сразу два полена. Видать кидал на звук пронзительного голоска куклы.
– Не попал, не попал!
– запрыгал солдатик у меня на плече - Косуля! Пугалосовращатель зазаборный!
– Заткнись!
– завопил я, в красках представив, что именно сделает со мной хозяин знакомого мне дома, если решит перебраться через на такой уж и высокий забор - широкоплечий каменотес Корн, по прозвищу Каменный кулак - Он же нас размажет!
– И опять мимо! Косуля слепая!
– словно не услышал меня солдатик, когда очередная пара поленьев просвистела над забором и шлепнулась в грязь в опасной от меня близости.
Каменотес взревел дурниной и, судя по топоту, помчался к калитке, с шумом что-то обрушивая на своем пути.
– Все… - выдохнул я онемелыми от ужаса губами - И впрямь сегодня похоронят…
– Чего встал столбом?
– зло прошипел сквозь зубы солдатик, как оказалось уже успевший спрыгнуть с плеча и копошащийся в грязи у моих ног - Подбирай!
– Что это?
– спросил я, прислушиваясь к стремительно приближающемуся топоту и ругани. В соседних домах зажглись жидкие огоньки жировых светильников, по занавескам запрыгали тени. Соседи тоже уже проснулись от нашей перебранки и сейчас готовились насладиться зрелищем смертоубийства ненормальных решившихся разбудить местного забияку и силача Корна.
Вместо ответа кукла впихнула в мои руки несколько увесистых и шероховатых предметов со знакомыми очертаниями, взгромоздилась поверх них и заорала:
– А теперь ходу, ходу! Мчись!
И я помчался по темному закоулку, шлепая по лужам и вздымая вокруг себя фонтаны брызг. Мчался до тех пор, пока не оказался за пять улиц от дома Корна и пока его разъяренный рев окончательно не затих вдалеке. Лишь затем я решился остановиться и прислониться спиной к шаткому забору, с всхлипами заглатывая воздух в горящие огнем легкие.
– Молодец!
– поощрил меня солдатик, с удобством усевшись поперек моей ноши и свесив ножки - Хорошо бегаешь.
– Ч… ч-что это?
– еле выдавил я из себя, тыкая подбородком в тяжелые предметы у себя в руках.